Глава 17. Объяснительная для Дианы (1/2)

Ребята уже сидели дома, и страдали фигнёй, пока к Насте не начал приставать её друг.

Она ему дала, и он ушел вдаль. А сама Настя улеглась спать, но резко проснулась от осознания того, что изменила возлюбленной.

Она начала ходить туда-сюда по дому, и думать, как же ей жить теперь, и как случайно не рассказать кому-нибудь про это.

Насте оставалось только надеяться на верность своего друга, что она и делала. Теперь необходимо было проверить весь дом на наличие вещей, которые появляются в домах после измен.

Ничего такого Настя не нашла, уселась отдохнуть и думать дальше, что же ей делать. Пока не вспомнила про Диану.

Она быстро побежала на кухню, включила телефон, и увидела два пропущенных от Дианы, и кучу сообщений.

Настя покрестилась на всякий, открыла телефон, и написала любовнице то, что она была на свидании с тем парнем, чтобы родители подумали, что он реально её парень.

Диана поверила, и сказала, что сегодня переночует у мамы. Настя лишь с облегчением вздохнула, и сказала, что скоро поедет домой.

На этом они разошлись. Казалось бы, Насте должно стать спокойнее на душе после этого разговора, пусть и виртуального. Но увы, ей стало только хуже, она боялась, ей было стыдно и обидно за эту ситуацию.

Если бы тогда ей долбанули по башке веником, она бы с ним не почпокалась, и всё было бы окей. А ведь она могла и не говорить, что живёт с парнем, могла сказать, что они вместе с подругой снимают квартиру, чтобы учиться.

Настя начала жалеть о своём выборе. Она очень хотела перенестись назад, чтобы всё исправить, уже закрыла глаза и начала переноситься в прошлое в своих мыслях, как вдруг её голова упала на угол стола, и на весь дом поднялся стон.

Она помазала синяк растительным маслом, со словами «Я люблю, когда тупые девки обмазывают башку маслом» и упала на кровать без сил. Проснулась очень ранним утром, с мозгом, который всё вокруг стал ненавидеть. Всё, даже Диану.

Настя открыла телефон. Время 4 утра, на улице еле видно хоть что-то, и то, благодаря фонарям. Конечно, уже начинается рассвет, но его совсем не заметно. Заметно лишь то, что небо стало заметно светлее, чем глубоко ночью.

Насте не приходили никакие сообщения, и она включила тик ток. Посидев в нём минут так тридцать, она протёрла глаза, посмотрела в окно, и поняла, что небо посветлело. Тогда девка решила уже не спать, встала, пошла на кухню, включила там свет и поставила чайник греться, а сама решила пойти в душ.

Только там она поняла, что нашла наконец предмет, который появился в её доме после измены. Это была бритва и неприкрытый презерватив.

Презерватив Настя, конечно, спрятала, а бритву никуда не деть, потому она написала своему другу, сказала ему об этом, и он ответил лишь то, что они не предохранялись вообще ни разу, и бритва эта не его.

— Ты прикалываешься?

— Настя, я бритвы по чужим домам не ношу. Это во-первых.

— А во-вторых?

— Во-вторых, моя бритва дома — это в-третьих.

— М-да, ну ты и грамотей.

— Что такое?

— Та ничего. Блин, ну скажи, ты решил меня подставить перед Дяной? Ты знаешь, насколько она ревнивая, и они при любом намёке может сбежать от меня? И вообще, какого хера ты не спишь в 4 утра?

— Это всё я должен у тебя спросить, особенно последнее. А остальные вопросы? Подумай, в измене виноваты оба. И ты что сделала? Дала мне. Поэтому ты виновата. И вообще, подумай. Как ты объяснишь Диане то, что ты не отвечала ей на звонки, сообщения?

— Я ей уже объяснила ситуацию. Она поверила.

— Как ты можешь об этом так уверенно говорить?

Настя впала в ступор. А ведь в чем-то он прав. Она так-то тоже виновата в этом, только не хочет признать свою вину.

— Да блять, ты заебал. Признай, ты так пытаешься свалить всё на меня?

— Ну да… Кхм, нет. Подумай.

— О чём?

— Я как бы тоже изменил своему… Своей девушке. И я ем… Ей рассказал, она всё понял.

— Ты чё, гей?

— Да… Нет, с чего ты взяла?

— Да так, общаешься как наркоман…

— Не, ну знаешь, не все геи нарики.

— Ладно, не суть. Объясняю тебе в 300 раз…

— Отсоси у трактори…

— Не в рифму. Короче, вот у меня сейчас на полке в ванной лежит три бритвы. Одна моя, вторая Дианы, третья не знаю чья. А теперь объясняй ты мне… Это твоя бритва?