4. Колыбель души (1/2)

Единственный козырь зачарованных лодок — самостоятельное следование установленному маршруту. Никаких тебе вёсел, смоченных солёной водой карт и сбитых компасов. Только вот эти радостные моменты не перекрывали для Горо немилость морской качки.

Когти привычно цеплялись за деревянные бортики. Генерал старательно представлял поля и горные вершины лишь бы отвлечься от чувства тошноты. Хвост раздражённо покачивался из стороны в сторону и невольно задевал колени его спутника. О́ни слишком массивен для скудной на объём лодки. И если бы она не была пронизана магией, то они бы давно перевернулись.

Идея отправиться на Ватацуми, а именно к себе домой, пришла к юноше довольно оперативно. Там проклятый дух явно нашкодит меньше чем в столице. Да и на виду будет, что уж там скрывать. Наведёт по дороге шороху местным кайраги, чтобы те точно не появлялись вблизи его территории. Только вот путь к дому лежал через его повстанческий лагерь. Горо посмотрел вдаль и судорожно вздохнул. Меньше всего ему хотелось пересекаться с подчинёнными. Наоборот, до безумия мальчишке сейчас хочется опереться на стену родного дома, расслабленно прикрыть глаза и удалиться в мир небытия. Или же просто прилечь на что-нибудь мягкое и тёплое.

Прямо как в чайной.

Взгляд мельком зацепился за дремавшего рядом о́ни. Пепельные пряди развивались на ветру образовывая на голове своеобразное гнездо. Руки покоились на коленях слегка покрываясь мурашками. От воспоминаний румянец вихрем пронёсся всеми оттенками красного по милому личику. Как некстати вспомнились ладони Итто на младой пояснице, низкий рычащий голос и мутный взор горящих глаз.

Последний фактор пугал его до сих пор. Горо отчётливо помнит как парализовало тело в тот момент. Как паника стала плести свои сети в недрах души стоило почувствовать чужую мощь. Нет, юноша и так считал о́ни довольно сильным, но та его жуткая заминка и голодный взгляд… Горо тогда почувствовал себя бабочкой в паутине. Будто бы Итто мог в один момент разорвать его в клочья за малейший писк. Но больше всего его пугало собственное возбуждение, что возникло в столь неподходящий момент.

Вдруг послышался шорох. Сердце юноши забилось быстрее. Рука машинально потянулась к луку, а пальцы слегка огладили нить тетивы. Генерал хлопнул себя по лбу. Итто просто повернулся во сне, а он тут уже стрелять собрался.

Мне срочно нужно отдохнуть.

***</p>

Подчинённые глядели за спину Горо с опаской и неким трепетом. Мысль о судьбе-злодейке заполнила юношеский гомон. Шепотки прекращались и вновь расцветали в устах солдат, когда генерал со своим спутником проходили мимо.

— Доигрались, господин привёл наёмника по наши души. А я говорил, что не нужно над ним насмехаться. Говорил же!

— Да не насмехался никто. Горо-сан вечно угрюмый, занятой и весь из себя важный ходил. Вот мы и решили чуть-чуть разбавить его военное помешательство.

— Кто же знал, что он охотника за головами привезёт. Горо-сан же не просто так в столицу тогда подорвался.

— Да какой он тебе наёмник? Демоническая туша во плоти! Вон смотрите, какие рога отрастил.

— Никогда таких громадин не видел. Он будто бы из камня вырезан. Это точно не человек!

К людскому взору предстала призрачная тень генерала и чудовищное изваяние с массивной грудой мышц. Басистый смех постороннего пробирал до самого нутра. Некоторые бояливо отшатнулись прочь, а кто-то и вовсе стоял как зачарованный. Посетителей повстанческого лагеря можно по пальцам обрубка руки пересчитать. Иными словами, экзотика та ещё, а демон так тем более.

— Эй, мошкара! А чём глаголим?

Вдруг вышеупомянутый повернул на них голову. Оценивающим взглядом мужчина пробежался с головы до пят, но, по ощущениям, будто бы и вплоть до души. Пугающий смех закупорил безмятежность. Кто-то даже пискнул от страха заприменив в его пасти клыки. Будто бы одного его роста уже не достаточно, чтобы намочить портки.

— Ох, чёрт. Он смотрит сюда!

— Заткнись, а то одна зверушка натравит на нас зверушку побольше.

Итто задумчиво нахмурился. Оскорбление в свой адрес он может и пропустил, но в сторону юноши точно нет. Усердные тренировки под началом Горо должны были поставить солдат на ноги, а не закалить их языки. Только единицы учтиво поклонились генералу и отдали честь, когда они вошли на территорию лагеря.

Подойдя ближе к последнему и особо наглому нахалу о́ни возложил руку ему на плечо. Пара хлопков и земля под ногами солдата дала трещину, а сам он пошатнулся. Рука мужчины соскользнула выше и чувствительно сжала шею.