Глава 76. Суровая реальность (2/2)
- Такое же, как у Джинвэня, - закончил Цзянь Чэнхуа, в этот раз назвав Цзянь Джинвэня иначе. Он снова вздохнул с отсутствующим взглядом, как будто смотрел на события, происходящие совершенно в другом времени и пространстве. Внезапно его взгляд снова сосредоточился на Ши Джине. - Думаю, я знаю, о чем ты хочешь спросить… Джинвэнь и твой отец знали друг друга и переписывались, когда были молоды, но они определенно не были в тех отношениях, о которых ты думаешь. Я не знаю, почему Ши Синжуй дал тебе это имя или почему твоя внешность… - он вздохнул.
- Я хотел найти вас, чтобы выяснить это. Ши Джин взглянул на Цзянь Чэнхуа, оценивая его настроение. После минутной паузы он продолжил: - Не могли бы вы подробно рассказать мне, как познакомились мой отец и ваш сын, и уточнить их отношения? Я знаю, что это немного самонадеянно с моей стороны, но я…
Цзянь Чэнхуа махнул рукой, прерывая его.
- Я понимаю, раз ты выглядишь так похоже на кого-то другого, вполне естественно интересоваться этим человеком. Просто я сам не очень понимаю… ну да ладно. В любом случае, всё это - старые байки. На самом деле было бы неплохо, если бы я мог поговорить об этом с кем-то.
Он налил стакан воды, устроился поудобнее и начал свой рассказ.
Как и предполагал Ши Джин, Ши Синжуй и Цзянь Джинвэнь действительно долгое время были друзьями по переписке, и человек, который помог завязать их дружбу, был сам Цзянь Чэнхуа.
- Когда я впервые услышал о Ши Синжуе, он был всего лишь учеником начальной школы. В то время он разом отправил в газету более десяти писем, описывающих сложную ситуацию дома, что привлекло внимание всех в офисе. Тогда Джинвэнь только-только попал в больницу — возможно, это сделало меня более мягкосердечным. Как бы то ни было, я был тронут письмом Ши Синжуя и хотел как-то помочь ему, хотя бы немного. Я повозился с макетом страницы, сумев втиснуть одно из коротких эссе, которые он прислал, и написал для него рекомендательное письмо.
Взгляд старика был расфокусирован, он полностью погрузился в прошлое.
- Джинвэнь не мог ходить в школу после того, как его положили в больницу, и рядом не было детей, которые могли бы с ним играть. Я боялся, что ему будет одиноко, поэтому я болтал с ним о том, как проходили дни на работе и читал ему интересные письма и статьи юных читателей. Вот откуда Джинвэнь узнал о Ши Синжуе. Он с самого детства был мягкосердечным, поэтому, когда я сказал ему, что семье Ши Синжуя приходится нелегко, он достал часть карманных денег, которые он сэкономил, и попросил меня прислать их вместе с ободряющим письмом и даже добавил немного подбадриваний от себя.
В глубине души Ши Джин вздохнул с жалостью. Цзянь Джинвэнь был мягким, добродушным ребенком, но, к сожалению, небеса, казалось, не заботились о нем так, как он того заслуживал.
- Получив мое письмо и карманные деньги Джинвэня, Ши Синжуй написал мне вежливую благодарственную записку и в то же время представил мне еще одну рукопись, сказав, что хочет, чтобы взнос был пожертвован местному приюту. В то время я думал, что он был разумным, добрым ребенком, ростком, достойным выращивания.
Цзянь Чэнхуа, казалось, подумал, что сказал что-то смешное, и издал короткий смешок. Вскоре его улыбка исчезла, и выражение его лица снова потускнело.
- Примерно в то время у Джинвэня диагностировали его болезнь, и начали гормональное лечение. Ему было больно, и я хотел его как-нибудь отвлечь; так как в то время больше всего его внимания было приковано к Ши Синжую, я предложил ему попытаться написать Ши Синжую и отправил письмо вместе с ответом официальной газеты, чтобы убедиться, что оно дойдет до него. Ши Синжуй был добрым ребенком, получая письма Джинвэня он отправлял ему ответ каждый раз, когда отправлял статью в газету. Так они начали переписываться, со мной в качестве посредника.
Слова Цзянь Чэнхуа посеяли зерно в сознании Ши Джина. Он уловил тонкую мысль — в начале Ши Синжуй, вероятно, установил связь с Цзянь Джинвэнем не потому, что был добрым, а из-за личности Цзянь Чэнхуа. Ему было бы только на пользу, если бы главный редактор газеты благосклонно относился к нему, поскольку это облегчило бы публикацию его материалов и, соответственно, получение взносов.
Однако Ши Джин вспомнил, в каком возрасте Ши Синжуй был в то время, и решил, что он может быть предвзятым - маловероятно, что десятилетний ребенок может быть таким интриганом.
Он покачал головой, чтобы избавиться от посторонних мыслей, и продолжил слушать историю Цзянь Чэнхуа.
С тех пор Ши Синжуй и Цзянь Джинвэнь поддерживали этот странный способ переписки. Они общались не очень часто, их обмены письмами совпадали с тем, как часто Ши Синжуй отправлял статьи в газету.
Ши Синжуй окончил начальную школу и поступил в среднюю школу уездного города, но его родителям было трудно оплатить обучение. Ши Синжуй не сказал об этом Цзянь Чэнхуа, и лишь упомянул в своем письме к Цзянь Джинвэню, что в последнее время его родители переживали тяжелые времена. Это привлекло внимание Цзянь Джинвэня; опасаясь, что Ши Синжую действительно придется бросить среднюю школу, он рассказал всё Цзянь Чэнхуа.
Так случилось, что Цзянь Чэнхуа работал редактором учебника, когда узнал о ситуации, поэтому он порекомендовал статьи Ши Синжуя издателям.
На самом деле, между принятием статей и выплатой взносов был определенный промежуток времени. Цзянь Джинвэнь боялся, что ситуация Ши Синжуя слишком срочная, чтобы ждать, и еще раз великодушно попросил, чтобы его карманные деньги были отправлены его другу. Вместо этого Цзянь Чэнхуа решил авансировать выплату взноса Ши Синжую, чтобы он мог получить деньги раньше.
После этого эпизода отношения Цзянь Джинвэня и Ши Синжуя стали намного ближе; Ши Синжуй отправлял в газету материалы всё чаще и чаще, а письма Цзянь Джинвэня становились всё длиннее и длиннее. Два мальчика медленно росли, и когда Ши Синжуй собирался окончить среднюю школу, Цзянь Джинвэнь предложил ему встретиться.
- Они договорились о встрече, но, к сожалению, мать Ши Синжуя попала в аварию после его вступительного экзамена в среднюю школу, и встреча была отложена, - Цзянь Чэнхуа вздохнул и сказал с некоторым сожалением: - Во что бы ни могли перерасти их отношения, казалось, судьба распорядилась так, что им не суждено было начаться. После этого состояние Джинвэня ухудшилось, и его пришлось перевести в другую больницу. К тому времени, когда он вернулся, Ши Синжуй уже поступил в среднюю школу в столице провинции, слишком далеко для обычной поездки.
Хотя план встречи провалился, они продолжали общаться. Однако содержание писем Ши Синжуя со временем начало меняться, сквозь строки просачивалось всё больше и больше его эмоций. Цзянь Джинвэнь знал, что ему грустно из-за смерти его матери, поэтому он всегда заботился о том, чтобы утешить Ши Синжуя в своих письмах.
В этот период Ши Синжуй, вероятно, чувствовал себя очень несчастным. Он продолжал отправлять материалы на публикацию, но все они были написаны ранее, а большая часть содержимого каждого конверта предназначалась для Цзянь Джинвэня, и она источала негатив.
Пока Цзянь Чэнхуа говорил, его брови нахмурились.
- Именно тогда я узнал, что Ши Синжуй на самом деле был не тем добрым ребенком, каким я всегда его представлял. Он очень подробно описывал свой гнев и боль Джинвэню, говоря, что хочет заставить бабушку и дедушку заплатить, допросить своих тетю и дядю, избить своих двоюродных братьев. Его переполняла ненависть, но ему некуда было выплеснуть свои чувства, поэтому все они обрушились на Джинвэня. Он стал другим в мгновение ока — его письма были настолько жестокими и полными ярости, что даже меня, взрослого, они приводили в ужас. Я начал волноваться; Джинвэнь был слишком мягок, я боялся, что Ши Синжуй причинит ему боль.
Ши Джин не мог не нахмуриться. Он понял, что это должно было стать поворотным моментом - моментом, когда чувства Ши Синжуя к Цзянь Джинвэню изменились. Его эмоции были в смятении после подозрительной смерти его матери и Ши Синжуй, у которого не было никого другого, начал доверять Цзянь Джинвэню, на этот раз действительно открывая ему свое сердце.
Старик продолжил:
- Я пытался убедить Джинвэня на время прервать контакт с Ши Синжуем. Возможно, это было эгоистично, но, как отец, я не хотел, чтобы Джинвэнь, чья жизнь и без того была полна физических страданий, стал еще и чьим то способом выплеснуть свои негативные чувства. Джинвэнь отказался — он сказал, что это всё из-за того, что Ши Синжуй переживает подростковый возраст, что он не может себя контролировать, и что если не дать Ши Синжую возможность выговариваться, его разум может исказиться от боли из-за смерти его матери, и он действительно может сойти с правильного пути. Ему удалось убедить меня, и я позволил им продолжать поддерживать связь.
В течение первого года старшей школы Ши Синжуй изливал свои эмоциональные нечистоты Цзянь Джинвэню. Цзянь Джинвэнь, как ватный фильтр, принимал нечистоты целиком, отфильтровывал грязные части и возвращал Ши Синжую только мягкость и терпение.
Со временем настроение Ши Синжуя улучшилось; он перестал отдавать старые рукописи и начал писать новые. Во время летних каникул, разделяющих первый и второй год старшей школы, он взял на себя инициативу пригласить Джинвэня встретиться.
Сердце Ши Джина екнуло — летние каникулы между первым и вторым классом? Этот период времени был очень важен, потому что он помнил, что именно после первого семестра второго класса Ши Синжуй полностью перестал писать и стал уделять всё свое внимание учебе.
Может ли быть, что причиной этому стало произошедшее во время летних каникул?
Ши Джин нетерпеливо посмотрел на Цзянь Чэнхуа.
Старик погрузился в свои воспоминания и не заметил, как глаза Ши Джина внезапно загорелись.
- Джинвэнь тоже хотел встретиться с Ши Синжуем; В конце концов, они были друзьями по переписке много лет, и он с радостью согласился… но Ши Синжуй не появился. В тот день Джинвэнь ждал на месте встречи, пока не наступила ночь, но Ши Синжуй так и не появился. На самом деле, тогда он, казалось, исчез с лица земли, с ним больше нельзя было связаться. Через некоторое время первоначальное разочарование Джинвэня превратилось в настоящее беспокойство. Возможно, его эмоции повлияли на его тело, потому что его физическое состояние резко ухудшилось, и у меня не было другого выбора, кроме как перевести его в крупную больницу в городе Б, - когда он говорил об этом, выражение лица Цзянь Чэнхуа стало несколько напряженным, а в его тоне была слышна некоторая вина. - Хотя разум подсказывал мне, что состояние Джинвэня ухудшилось по объективным причинам, в душе я не мог не винить Ши Синжуя — он сказал, что хочет встретиться с Джинвэнем, так почему он не пришел? Почему он должен был так расстраивать Джинвэня?
Ши Джин ошеломленно уставился на него — почти сразу же он понял, что, возможно, дело было не в том, что Ши Синжуй не смог прийти на встречу, а в том, что он увидел Цзянь Джинвэня, и ”его любовь была убита холодным светом суровой реальности”.
Подобное часто случается, когда люди знакомятся и заводят отношения в Интернете. Если смотреть на вещи с точки зрения Ши Синжуя: из-за смерти его матери он начал обнажать свое сердце своему другу по переписке, постепенно становясь эмоционально зависимым от него; через год, когда эта зависимость породила определенное чувство, он попросил о встрече, а затем, когда он прибыл к условленному месту, наполненный волнительным предвкушением, человек, которого он увидел, оказался уродливым толстяком. Естественно, он ускакал оттуда так быстро, как только могли нести его ноги!
Это прекрасно объясняло резкое изменение в поведении Ши Синжуя! Как мог такой гордый и высокомерный человек, как Ши Синжуй, признаться даже самому себе, что человек, в которого он влюбился, на самом деле был толстяком? Поэтому он сбежал и исчез, задушив свою тайную любовь и оборвав все связи с объектом своих чувств.
Оказалось, что правда была такой простой. Это было действительно…
Чтобы проверить свою догадку, Ши Джин подавил буйствующие в голове мысли и спросил, прервав поток воспоминаний Цзянь Чэнхуа:
- Мм, мой отец и ваш сын обменялись фотографиями, прежде чем согласились встретиться?
Мгновение старик смотрел на него с замешательством, затем кивнул.
- Да, но относительно рано — я точно не знаю, когда, но это было вскоре после того, как они начали переписываться. Погоди, у меня все еще есть эти фотографии, я покажу их тебе.
Так значит они всё таки обменялись фотографиями?
Ошеломленный, Ши Джин начал подозревать, что угадал неправильно.
Цзянь Чэнхуа достал из старого альбома две старые фотографии размером с ладонь и протянул их Ши Джину.
- Эти две. Джинвэнь подумал, что делать это в одиночку слишком неловко, поэтому именно я выбрал, какую фотографию отправить.
Ши Джин взял фотографии и посмотрел на них.
Фотография сверху принадлежала Ши Синжую. Казалось, его вырезали из группового фото, потому что края были неровными. Мальчику на фото было около десяти лет и черты его лица были еще детскими, сильно отличавшимися от его взрослой внешности.
Ши Джин быстро переключился на фотографию внизу, чтобы взглянуть на ту, которая его заинтересовала, и онемел.
Эта фотография была намного лучшего качества, и было видно, что она сделана хорошей камерой. Ребенок на снимке тоже был ребенком и довольно симпатичным. Он сидел на больничной койке, держа в руках ножницы и вырезку из бумаги. Его волосы слегка отросли, их длина доходила до ушей. Он… был похож на девочку с короткой стрижкой.
В самом деле, если бы он не знал, что этот ребенок — мальчик, он бы точно подумал, что человек на картинке — девочка! Более того, красивая, нежная, очаровательная девочка, будущая богиня!
Ши Джин почувствовал, словно небеса разверзлись, и молния обрушилась на его голову, ударив прямо в макушку. Он почувствовал головокружение и дрожь, будучи почти не в состоянии говорить.
Ши Синжуй, возможно, испытал не только «холодный свет суровой реальности», но и ловлю сома<span class="footnote" id="fn_32411448_1"></span>… кхм, его богиня оказалась богом-мужчиной…
Он успокоил свои бурные эмоции, посмотрел на старика, который все еще вздыхал от горя, и сказал:
- Это, гм, могу я увидеть почерк вашего сына? Мне просто немного любопытно…
Эта просьба была довольно странной, но Цзянь Чэнхуа не обратил на это внимание. Радуясь возможности поделиться с другими достижениями своего сына, он достал очень хорошо сохранившуюся записную книжку и с гордостью сказал:
- Конечно. Джинвэнь был тихим ребенком и начал заниматься каллиграфией, когда был совсем маленьким. У него был очень хороший почерк.
Ши Джин взял блокнот, взглянул на почерк и замолчал.
Говорят, что почерк человека является хорошим индикатором его темперамента. Действительно, иероглифы, написанные рукой Цзянь Джинвэня, были приятными на вид, с округлыми формами, без острых краев и углов. Почерк у него был очень изящный… и походил на женский.
Если бы он был молодым Ши Синжуем, то, увидев это фото и этот красивый почерк, он определенно принял бы как должное, что его друг по переписке был девушкой, красивой и нежной девушкой.
Он открыл рот, желая спросить Цзянь Чэнхуа, подтверждали ли когда-нибудь Ши Синжуй и Цзянь Джинвэнь пол друг друга в своих письмах, но проглотил слова, прежде чем они сложились.
Как он мог спросить что-то подобное? Этот вопрос был слишком глупым. Учитывая, что они уже обменялись фотографиями, кто бы стал думать о подтверждении пола своего друга по переписке? В те дни никто не слышал о кроссдрессинге или трансгендерах.