Глава 60. Око за око (1/2)

К моменту прибытия Старого Призрака спасатели уже расчистили место происшествия и готовились увезти тела.

Гуа Один хотел помешать ему войти и увидеть трагическое зрелище внутри, но Лянь Джун сказал пустить его.

Старый Призрак пошел прямо во двор, где лежали тела. Он постоял там несколько секунд, затем шагнул вперед и принялся открывать черные пакеты один за другим. Наконец он присел перед трупом заместителя. Его челюсть и кулаки были сжаты так сильно, что побелели, а глаза были красными, хоть он и не плакал.

Лянь Джун приблизился к нему сзади. Он достал мобильный телефон и произнес:

- Когда мы нашли его, у него был телефон, но он не воспользовался им чтобы позвать на помощь. Бомба была взорвана дистанционно; остальные пятнадцать человек в это время находились внутри, а он — снаружи. Все пальцы на его левой руке были отрезаны, но на правой всё ещё оставались большой и указательный — должно быть, это было преднамеренно.

Старый Призрак моргнул и оглянулся через плечо, затем резко встал и бросился к Лянь Джуну, чуть не вырвав телефон у него из рук. Это была дешевая одноразовая модель без номеров, записанных в памяти, но с предоплаченной SIM-картой. С него вполне можно было позвонить.

- Он мог позвать на помощь… Он мог позвать на помощь... - Старый Призрак продолжал повторять эту фразу. Телефон чуть не треснул от того, как сильно он его сжимал. Его голос был тяжелым, и с каждым повторением ненависть в нем становилась всё сильнее.

По результатам следствия, перед смертью заместитель действительно мог позвать на помощь. Люди Стрельбы, должно быть, намеренно оставили ему телефон, чтобы он сделал это. Мужчина не воспользовался им и был вынужден наблюдать, как его подчиненные погибли во время взрыва.

Было ясно, что Стрельба взяла под свой контроль виллу, чтобы устроить засаду Лянь Джуну, который должен был сегодня прибыть. Однако неожиданное происшествие задержало его, и он не только изменил маршрут, но даже остановился, чтобы дождаться Гуа Три.

Когда в Стрельбе обнаружили, что Лянь Джун остановился, они, вероятно, хотели, чтобы заместитель Старого Призрака убедил его прийти как можно скорее и не позволил ему встретиться с Гуа Три и его командой. Заместитель отказался и был замучен. Его упрямство, вероятно, так разозлило членов Стрельбы, что они отрезали ему большую часть пальцев и запихнули в собачью конуру с телефоном, а его связанных подчиненных поместили в комнату с бомбой, пытаясь использовать их жизни, чтобы заставить его позвать на помощь и привести Лянь Джуна.

Очевидно, заместитель всё же не подчинился, держась вопреки ожиданиям Стрельбы. Затем, после того, как Гуа Три успешно присоединился к Лянь Джуну, они поняли, что сегодняшняя возможность для атаки упущена, и взорвали бомбу.

- Когда мы остановились, я позвонил вашему заместителю. Его голос был совершенно нормальным. Он сказал, что волноваться не о чем, неважно, опоздаем ли мы. Он быстро повесил трубку, но я не заметил, что что-то не так. Это была моя халатность, - сказал Гуа Один, полный раскаяния.

Губы Старого Призрака дрогнули, а затем сжались. Подавив боль, он ответил:

- Старый Вэнь был осторожным человеком, умел блефовать и вести переговоры — если он не хотел, чтобы ты что-то заметил, ты бы никогда не узнал, что что-то не так, просто слушая его голос. Это не твоя вина, он… Он сделал то, что должен был сделать! Даже если бы вы не задержались, Старый Вэнь обязательно попытался бы предупредить вас, чтобы вы держались подальше от виллы, а если бы ему это не удалось, он, вероятно, сделал бы все возможное, чтобы взорвать бомбу и погибнуть вместе с остальными. Ублюдки из Стрельбы… Он бы обязательно это сделал, он был таким человеком. Это моя вина — после того, как мы нашли крота, я должен был быть осторожнее и не позволять ему действовать в одиночку. Это моя вина.

Лянь Джун видел эмоциональное смятение, которое Старый Призрак пытался подавить. После минутного молчания он решил, что сейчас подходящий момент, чтобы выполнить данное заместителю обещание и передать его предсмертные слова.

- Я не предавал тебя, мне жаль, что я не смог уберечь жизни наших братьев.

Лицо Старого Призрака задрожало, его кадык задвигался вверх-вниз. Это было последней каплей, которая уничтожила последние остатки его самообладания. Сдавленный, мучительный крик вырвался из его горла. Он повернулся к телу депутата и опустился на колени, закрыв лицо руками. Его плечи задрожали, когда он начал рыдать.

Было начало мая, стране L начинался сезон дождей. Воздух был жарким и душным, издалека надвигались темные тучи; снова собирался дождь. Пасмурное небо, эта адская картина, сдерживаемые рыдания… Всё вокруг казалось окутанным толстым слоем серого, от которого у людей кислило в глазах.

Когда Ши Джин увидел, как плачет Старый Призрак, его сердце стало невыносимо тяжелым. Он отвернулся и вытер лицо.

Тем, кто живет во тьме, очень трудно выйти на свет, который они жаждут.

К тому времени, когда они закончили со всем, что нужно было сделать в связи с трагедией, было уже далеко за полдень.

После того, как Старый Призрак овладел своими эмоциями, он и его люди ушли, чтобы позаботиться о своих умерших подчиненных. Лянь Джун взял своих людей и поселился в одной из правительственных резиденций.

Эта договоренность была результатом сотрудничества между правительством страны L и сопровождающими их официальными лицами. Стрельба была подобна злокачественной раковой опухоли, опустошающей юго-восточный регион. Теперь, когда кто-то хотел навести порядок, местные власти были более чем готовы открыть несколько задних дверей, чтобы оказать небольшую помощь.

Это был довольно странный опыт: группа гангстеров из другой страны остановилась в правительственной резиденции, предоставленной страной L, и тщательно защищенной её солдатами.

Когда все устроились, то собрались за трапезой, на вкус которой никто не обратил внимания, а затем разошлись по своим комнатам, чтобы отдохнуть.

Отвезя Лянь Джуна в его комнату, Ши Джин наполнил для него ванну горячей водой, а сам быстро принял душ. Однако он не пошел в свою комнату, а вместо этого сел рядом с Лянь Джуном, наблюдая, как дождь снаружи становится все сильнее и сильнее.

- Что мы будем делать дальше? - спросил он.

Лянь Джун взглянул на следы дождевых капель на оконном стекле.

- Заставим Стрельбу заплатить.

Ошеломленный, Ши Джин повернулся и посмотрел на него.

- Как?

*Гром*

Небо было затянуто тяжелыми тучами, и вспышки молний были почти постоянными.

Звук грома, казалось, разбудил Лянь Джуна. Когда он взглянул на Ши Джина, выражение его лица постепенно смягчилось. Он протянул руку и коснулся лица подростка, сказав:

- Ты, должно быть, устал. Хочешь вздремнуть?

Эта смена темы была очень резкой — он явно избегал вопроса.

Ши Джин взял Лянь Джуна за руку и посмотрел на него; хоть старший мужчина и пытался скрыть это, он все еще не мог полностью подавить холодный, жесткий блеск в глазах. Ши Джин наклонился ближе и обнял его за плечи. Он знал, что его возлюбленный не хотел отвечать, потому что ответ был тем, что он не захочет слышать.

Был только один способ расплатиться с кровавыми долгами в преступном мире.

Ранним вечером Старый Призрак и его подчиненные вернулись, одетые полностью в черное. Его лицо было еще хуже, чем раньше, но настрой был ненормально хорошим, как будто он нашел нечто, что удерживает его от падения.

Как только Лянь Джун узнал, что он вернулся, он пошел к нему.

Два лидера пробыли в кабинете наедине около четверти часа, затем Старый Призрак толкнул дверь и ушел, несмотря на сильный дождь. Лянь Джун вышел из кабинета и попросил Гуа Один, который ждал снаружи, позвонить Гуа Два. Его приказ состоял из одного простого предложения: полностью сотрудничать со Старым Призраком.

Ши Джин был свидетелем всего этого, но не стал задавать вопросов и просто оттолкнул Лянь Джуна обратно в свою комнату.

После обычного массажа он пошел в свою комнату, чтобы принять душ, а затем вернулся в комнату Лянь Джуна.

Лянь Джун лежал, прислонившись к спинке кровати, и пролистывал документы. Увидев, что Ши Джин вернулся в пижаме, он спросил:

- В чем дело, ты что-то забыл?

Не говоря ни слова, Ши Джин подошел прямо к кровати, поднял покрывало и проскользнул внутрь, устроившись рядом с Лянь Джуном и закрыв глаза.

Лянь Джун сделал паузу, а затем отложил документы. Он посмотрел на молодого человека, лежащего рядом с ним, и поднял руку, чтобы дотронуться до него, но остановился на пол пути.

- Ши Джин? - прошептал он.

Ши Джин открыл глаза и сказал строгим тоном:

- Уже поздно, пора спать.

Лянь Джун смотрел, как он притворяется серьезным. Внезапно он улыбнулся, положил бумаги на тумбочку и лег на бок рядом с ним. Погладив лицо подростка, он сказал:

- Спасибо.

- Не понимаю, почему ты благодаришь меня… - проворчал Ши Джин, поворачиваясь так, чтобы они лежали лицом друг к другу. Он провел рукой по лицу мужчины и снова закрыл глаза. - Больше никаких разговоров, спокойной ночи.

Губы Лянь Джуна скривились. Послушно не говоря ни слова, он наклонился к нему ближе, приподнялся на локте и склонил голову, чтобы поцеловать его.

Ресницы Ши Джина задрожали. Он поднял руки, чтобы обнять его, и раскрыл губы, углубляя поцелуй.

Поза этих двоих медленно изменилась с положения лицом к лицу на положение сверху-снизу. Когда Лянь Джун почувствовал инициативу Ши Джина, его самообладание, казалось, лопнуло. Наполовину опираясь на Ши Джина, он держал его лицо обеими руками и предавался желанию, как человек, умирающий от жажды.

- М-м-м... - почувствовав укус на кончике языка, Ши Джин не мог не издать звук.

Лянь Джун издал низкий смешок. Слегка сдерживаясь, он нежно потер губы молодого человека.

Ши Джин пришел, чтобы составить компанию Лянь Джуну, надеясь, что его любимый получит некоторое утешение от его присутствия — он не ожидал, что ситуация настолько выйдет из-под контроля. Простой поцелуй на ночь из-за его маленького действия заставил Лянь Джуна вот так потеряться.

Два тела под одеялом прижимались друг к другу. Лянь Джун был одет в шелковую ночную рубашку, но сейчас она полностью растрепалась. Воротник был расстегнут, обнажая ключицу и небольшую часть груди, а мягкий свет ночника делал его еще более соблазнительным, чем он уже был.

Ши Джин заметил это между поцелуями. Прежде чем его мозг осознал его действия, одна из его рук уже оторвалась от спины Лянь Джуна и скользнула вверх по его груди, нежно поглаживая открытую кожу.

Дыхание Лянь Джуна стало немного беспорядочным. Пока они продолжали целоваться, он постепенно менял положение, его рука прокрадывалась в одеяло, чтобы коснуться тела Ши Джина.

« Кьяаак— »

Атмосфера становилась все более и более накаленной, когда внезапно в голове Ши Джина прозвучал странный, сдавленный крик, напоминающий утиный зов, который тут же разбудил его. Больше не контролируемый инстинктом, он понял, чем они с Лянь Джуном только что занимались, и вспомнил о существовании Сяо Си. Казалось, у него в мозгу произошло замыкание. Он быстро отпустил Лянь Джуна, затем поймал руку мужчины, блуждающую по его телу, и вытащил ее из-под одеяла:

- Постой.

Двусмысленная атмосфера моментально рассеялась.

Лянь Джун легонько прикусил его мочку уха и немного приподнялся, чтобы посмотреть на него. Он постепенно отдышался, вновь опустил голову, чтобы в последний раз поцеловать Ши Джина в губы, затем сжал его руку и снова упал на кровать. Он обнял молодого человека и прошептал, успокаивающе поглаживая его по спине:

- Прости, я слишком спешил. Давай спать.

Ши Джин был здоровым молодым парнем. Его реакция была сильнее, чем у Лянь Джуна; его дыхание все еще было беспорядочным, а тело горячим. Его сердце, однако, было холодным — в данный момент он был полон невыразимых чувств и безумно ругал Сяо Си.

Сяо Си притворился мертвым. Наконец, он не выдержал давления Ши Джина и завыл:

«Я пытался сдерживаться, я действительно пытался, но, я не смог… Уаааа, Любимый, прости, уааааа… Джин-Джин, отключи меня, хнык…» - его голос был полон раскаяния.

Ши Джин: «……»

Раз уж Сяо Си так сильно плачет, должно быть, он действительно старался изо всех сил, но, к сожалению, ему не удалось промолчать.

Нет, не к сожалению - к счастью, иначе он и Лянь Джун были бы под наблюдением этой системы-вуайериста.

Эта мысль немного пугала.

Поскольку Ши Джин не говорил и не двигался, Лянь Джун подумал, что его слишком энергичные действия разозлили его возлюбленного, и поспешно прошептал извинения и успокаивающие слова.