Глава 41. Комнатная собачка (1/2)

Переодевшись, Ши Джин отвез Лянь Джуна в ближайший обеденный зал.

Зал был большим и имел как крытую, так и открытую площадки. Само помещение было оформлено в тропическом стиле. На каждом столе стоял букет живых цветов. Столики на открытом воздухе затеняли простые, но живописные зонтики.

Вокруг суетились люди в форме официантов. Увидев Лянь Джуна, они остановились и один за другим поприветствовали его хорошо отработанным движением.

Лянь Джун жестом приказал им игнорировать его. Все тут же вернулись к своим обязанностям, болтая и смеясь в непринужденной атмосфере.

Ши Джин с любопытством смотрел на них, немного удивленный. Если бы не натренированные движения этих официантов, он бы подумал, что это обычный ресторан на курортном острове, а не столовая преступной организации.

Лянь Джун указал на один из столиков на открытом воздухе, сигнализируя Ши Джину, чтобы он подтолкнул его туда. Сев за стол и взяв меню, он передал его подростку со словами:

- Фруктовый пирог здесь хорош, не хочешь попробовать?

Ши Джин перестал изучать узоры на шторе и просмотрел длинный список блюд в меню. Он ошеломленно спросил:

- Сколько поваров вы наняли?

- Ни одного, все повара - это наши люди, - ответил Лянь Джун, попросив официанта принести два стакана сока.

Ши Джин недоверчиво спросил:

- У нас есть отдел поваров?

Лянь Джун, довольный тем, что подросток употребил слово «нас», откинулся на спинку коляски и ответил:

- Нет, у нас такого нет. Они сами создают всевозможные школы и учебные заведения и сами ими руководят. Рано или поздно мой народ освободится от этой пропитанной кровью жизни. Я хочу, чтобы они могли обеспечить себя в обычном мире.

Это был первый раз, когда Ши Джин услышал, как Лянь Джун говорит о внутренних делах Аннигиляции. Раньше он просто тренировался и выполнял поручения, не зная их цели. Он не осмеливался задавать слишком много вопросов или искать информацию, опасаясь, что это воспримут неправильно. Теперь, когда Лянь Джун взял на себя инициативу поднять эту тему, Ши Джин не мог не спросить:

- Джун-шао, вы планируете полностью преобразовать Аннигиляцию?

Лянь Джун кивнул и поставил перед Ши Джином один из стаканов, принесенных официантом. Как только он понял, что молодой человек не собирается сам выбирать еду, он заказал фруктовый пирог и кашу с морепродуктами, а также несколько легких закусок, подходящих для завтрака. Когда официант ушел, он ответил:

- Мои люди следовали за мной в ад и обратно. Я хочу выйти из тени и, естественно, заберу всех с собой. Люди преступного мира не бросают своих братьев.

Сейчас Лянь Джун как никогда походил на босса подземного мира. В это мгновение Ши Джин по-новому понял его.

Аннигиляция была крупнейшей преступной организацией в Китае. Она обладала значительной властью в странах по всему миру, а число ее членов было почти астрономическим. Было страшно даже представить, каково брать на себя ответственность за всех этих людей и их будущее.

Хотя Лянь Джун был молод и слаб здоровьем, у него были все признаки великого лидера.

Ши Джин сделал глоток сока. Он взглянул на Лянь Джуна глазами, полными восхищения, и продолжил:

- Сколько у нас таких школ? Чтобы поддерживать такое количество людей, необходимо много рабочих мест, поэтому, получается, вам нужно не только избавиться от своей идентичности босса преступного мира, но и стать президентом международной компании?

Этот вопрос можно было рассматривать как разведывание положения дел Аннигиляции и прогресса ее трансформации. Однако Лянь Джун знал, что Ши Джин просто любопытен, и прямо ответил:

- Их много, и продолжают открываться новые. Наша деловая сеть также постепенно расширяется. Однако это не то, что тебе следует знать. Ты остаёшься рядом со мной — это не только самое опасное место, но и шанс быть пойманным. Подробности строго конфиденциальны. Чтобы предотвратить утечку информации, тебе лучше не спрашивать об этом, особенно здесь.

Ши Джин взял кусочки фруктов, украшающие стакан сока, и прожевал их. Он вспомнил бесконечные документы, которые Лянь Джун должен был утвердить лично, и то, насколько Гуа Один и другие редко упоминали внутренние дела Аннигиляции. Понимающе кивнув, он сказал:

- Я понимаю, разделение информации. Даже если появится предатель или шпион, он сможет получить лишь ограниченный объем информации.

Это то, что Лянь Джун больше всего ценил в Ши Джине: хотя молодой человек мог быть темпераментным, он действовал слаженно, когда дело доходило до его обязанностей и важных вопросов. Он был благоразумен, знал, как далеко может зайти, не задавал лишних вопросов, и не интересовался вещами, о которых ему нечего было думать. Он мог видеть более широкую картину и был достаточно толстокожим.

Такой человек был отличным выбором — как подчиненный, как друг, как…

- Джун-шао? Джун-шао? Завтрак уже принесли. Ешьте быстрее, а то остынет.

Рука взмахнула перед его глазами и вывела Лянь Джуна из его размышлений. Он в самом деле достаточно расслабился, чтобы быть рассеянным перед Ши Джином. Мужчина застыл на секунду, ошеломленный, и затем бросил на Ши Джина глубокий взгляд.

Лянь Джун сел удобнее, взял ложку и помешал овсянку с морепродуктами, которую подтолкнул Ши Джин. Спустя некоторое время он резко сказал:

- Ши Джин, есть некоторые вещи, которые, я думаю, ты имеешь право знать, чтобы сделать выбор. Трансформация состоит из двух этапов. Одним из них является преобразование доходов и бизнес-структур. Это нетрудно осуществить, это лишь вопрос времени — государство поддерживает нас достаточно, чтобы не присматриваться ко многим вещам, и у нас большой капитал. Главная сложность заключается во втором этапе.

Ши Джин спросил с набитым пирогом ртом:

- Что за этап?

Лянь Джуна позабавило то, как он пытался выглядеть серьезным, при этом набивая себя едой. Тон его голоса, еще мгновение назад серьезный, стал более спокойным.

- Этап, когда меняется наша «идентичность». Как бы ты описал Аннигиляцию?

Ши Джин проглотил кусок фруктового пирога и нахмурился.

- Самая крупная легальная преступная организация в стране? Она также сотрудничает с правительством… Всё?

- Примерно так, - Лянь Джун снова помешал свою кашу из морепродуктов. - Но история показала, что если общество хочет стабильно развиваться, процветающие преступные организации — даже узаконенные — бесполезны. Мы существо, которому суждено быть уничтоженным. Вторая часть преобразования — изменение «восприятия» людей. Мы хотим, чтобы организация под названием «Аннигиляция» больше не существовала в умах государственных чиновников и общественности. Только тогда мы будем по-настоящему в безопасности, а трансформация будет считаться успешной.

Поняв основной смысл, Ши Джин выпалил:

- Правительство планирует избавиться от законных преступных организаций?

Лянь Джун посмотрел в его широко открытые глаза, и по какой-то необъяснимой причине вещи, которые раньше ощущались гнетущими, сейчас показались легкими. Он кивнул.

- Они уже начали — Черная Роза была первой. Несколько лет назад Аннигиляция и Черная роза имели одинаковую силу и статус — мы также были одними из крупных организаций, которых опасалось правительство. К счастью для нас, мы накопили большой капитал, не имели государственной поддержки и наша власть была стабильной. Таким образом, подход, который они избрали, был «амнистией и вербовкой», а не «истреблением».

Сердце Ши Джина опустилось, когда он услышал его слова.

Выходит, сложившаяся ситуация такова, что Аннигиляция стала ножом в руках чиновников, в кампании по истреблению других преступных организаций. В награду за то, что Аннигиляция вовремя поняла, в какую сторону дует ветер, правительство начало с энтузиазмом помогать менять способ добычи денег, то есть помогать отстирывать пятна криминального бизнеса.

В таком случае, Аннигиляция становилась предателем и ренегатом преступного мира, мишенью для всех остальных организаций — но даже не это было самым опасным. После того, как все будет кончено и пыль уляжется, неужели Аннигиляцию — последнюю легальную преступную организацию, которая в состоянии угрожать правительству и знает о его закулисных действиях, — действительно просто отпустят?

Предположим, что большинство «отмытых» членов и предприятий будут отправлены на свободу. Однако позволят ли Лянь Джуну, Гуа Один и другим главным членам остаться в живых?

Ответ был очевиден: «После того, как все птицы убиты, луки отбрасываются. Как только кролики пойманы, гончих тоже съедают».<span class="footnote" id="fn_30828107_0"></span>

Трансформация Аннигиляции была не просто трансформацией, а полным внутренним и внешним перевоплощением. Для некоторых людей пути отступления не было, а дорога впереди не обязательно была светлой.

Фруктовый пирог уже не казался таким вкусным, а сок сладким. Даже морской бриз стал раздражать. Между бровями Ши Джина появилась глубокая складка. Он сказал:

- Джун-шао, вы знаете какой исторически наиболее распространенный исход для разбойников, завербованных императорским двором в трудную минуту? После того, как чрезвычайное положение миновало, рядовых членов могли простить и разрешить им вернуться в свои деревни, чтобы пахать поля и жить своей жизнью, но главарей разбойников обычно обезглавливали. Кто-то держался дольше, кто-то погибал сразу, но эта участь постигала их всех. Вы думали об этом?

Направление его мыслей удивило Лянь Джуна — подростку было все равно, что он по случайности сел на пиратский корабль<span class="footnote" id="fn_30828107_1"></span>, вместо этого он беспокоился о безопасности «главаря». Его взгляд потеплел. Он взял соломинку и ткнул Ши Джина между бровями, ответив:

- Думал. А ты не помнишь, что не только лидерам сулил плохой конец, но и их ближайшим приспешникам? Минуту назад я сказал, что у тебя есть право выбора. Это твой последний шанс: ты предпочел бы быть честным гражданином или комнатной собачкой<span class="footnote" id="fn_30828107_2"></span> преступного босса, который, вероятно, будет предан смерти?

Теперь, когда Лянь Джун был в достаточно хорошем настроении, чтобы шутить, Ши Джин схватил соломинку, тыкающую его лоб, и воткнул ее в свой стакан. Нахмурившись, он выпил большую часть сока одним большим глотком, а затем свирепо сказал:

- Мой босс умен, он, должно быть, придумал выход. Если я буду его собачкой, я смогу хорошо жить! По крайней мере, следуя за вами, я смогу есть вкусную острую пищу.

Губы Лянь Джуна скривились в полуулыбке. Он откинулся на спинку инвалидного кресла и подпер подбородок рукой.

- Нет, ты ешь только со мной, а мне нельзя острое. Только приспешникам низкого ранга разрешено есть острую пищу.

Ши Джин осмелился закатить глаза и указал на овсянку.

- Тогда поторопитесь и поправляйтесь. Я люблю острую пищу, вы не можете лишить меня её.

Лянь Джун не мог не хихикнуть. Его сердце, которое вечно колебалось, полное неуверенности, медленно улеглось в груди. Он взглянул на Ши Джина, посмотрел на кашу из морепродуктов, затем отодвинул ее в сторону и потянулся к наполовину съеденному фруктовому пирогу подростка.

- Мне надоела каша, хочу это.

Ши Джин был ошеломлен его смехом, и ему потребовалось мгновение, чтобы прийти в себя. С выражением «что мне с тобой делать?» он отдал свой фруктовый пирог.

После того разговора за завтраком расстояние между ними сильно сократилось. Ши Джин стал смелее и небрежнее перед Лянь Джуном, и Лянь Джун молчаливо согласился.

В тот же день все собрались, чтобы обсудить дела. Гуа Один и остальные заметили тонкое изменение, но ничего не сказали. После встречи, Гуа Два схватил изумленного Гуа Шесть и оттащил его в сторону для долгого разговора.

Итак, когда Ши Джин отправился к Гуа Шесть за пропуском, он обнаружил, что его новый коллега как-то странно на него смотрит.

Гуа Шесть был добрым и честным на вид. Он был немного старше Гуа Один и в значительной степени наблюдал, как рос Лянь Джун — он души в нем не чаял, как старший в семье в младшем, которого он очень любил. Теперь, когда этот заветный младший внезапно нашел кого-то особенного, в сердце старшего хлынули всевозможные чувства.

- Сяо Джин, верно? Ты… сколько тебе лет? - спросил Гуа Шесть.

Ши Джин подумал, что странное выражение лица мужчины было связано с тем, что он выглядел слишком молодым, и бессовестно солгал:

- Почти двадцать.

Двадцать? Разница в возрасте не настолько велика, чтобы быть неприемлемой.

Гуа Шесть кивнул и достал пустой пропуск. Он протянул руку Ши Джину:

- Пожалуйста, дай мне твое удостоверение личности, мне нужно ввести информацию.

Ши Джин послушно передал его. После того, как документ покинул его руку, он вспомнил дату своего рождения, и выражение его лица напряглось. Черт возьми, кот вылез из мешка.

Гуа Шесть уже заметил дату рождения на удостоверении личности. Он сделал паузу, а затем посмотрел на Ши Джина, ошеломленный.