Глава 29. Мечта (1/2)

Жун Чжоучжун сел рядом с Сян Аотином. Чен Цин оказался зажат между ними и Ши Вэйчуном. К этому моменту, сценарий ”Лянь Джун обедает со своим старым другом” был полностью разрушен.

Подтвердив, что Лянь Джун более-менее в безопасности, Ши Джин решил, что с него хватит, и перестал наводить шум. Он вернул куртку Сян Аотину и под предлогом того, чтобы принести столовые принадлежности для своих братьев, вышел из внутренней комнаты и нашел Гуа Два.

Гуа Два стоял во внешней комнате, прислонившись к круглому столу. Когда он заметил серьезное выражение лица Ши Джина, он поднял брови и спросил:

- Что случилось? Твои братья над тобой издеваются?

- Нет, - Ши Джин подошел к нему ближе и понизил голос. - Когда я вышел встретить брата, я заметил, что в соседних комнатах находятся люди. Проблема в том, что официант сказал, что второй и третий этажи сегодня пусты. Мне кажется, это странно, нужно быть внимательнее.

Глаза Гуа Два сверкнули. Он сказал:

- Комнаты должны быть пустыми. Господин Чен сказал, что, учитывая особенность личности Джун-шао, он заранее забронировал эти два этажа. В какой комнате ты кого-то видел? Как ты их обнаружил?

Ши Джину показалось, что его реакция была неправильной — мужчина был слишком спокоен. Он подозрительно посмотрел на Гуа Два, и продолжил:

- В обеих комнатах, соседних с этой, должны быть люди. Минуту назад я шел с третьим братом по коридору и услышал какие-то приглушенные голоса…

Пока он объяснял, выражение лица Гуа Два становилось все более и более странным. Ши Джин кое-что понял и замолчал. Он схватил одежду Гуа Два и спросил, стиснув зубы:

- Ты знал, что в пустых комнатах кто-то есть?

- Знал, - Гуа Два почесал нос, как будто пытался сдержать улыбку. Он указал вниз. - Все гости на первом этаже - представители правительства. Думаешь, в противном случае Джун-шао позволил бы тебе приехать? Так что расслабься, ешь, пей - небеса ещё не рухнули. Кстати, а почему твои братья здесь? Ты им позвонил? Ты так громко ими хвастался. Ты это делал, потому что знал, что с господином Ченом что-то не так? Ха, а ты наблюдательный.

- …Нет, я хвастался просто потому что хотел подшутить над ними, - выдавил Ши Джин сквозь стиснутые зубы, отпуская его. На него вдруг накатила усталость.

- Я чувствую себя полным идиотом, - признался он Сяо Си.

Сяо Си мгновение молчал, и затем слабо утешил его:

«Все в порядке, я еще тупее тебя.»

- ...

Чувствуя, что его жизнь не имеет смысла, Ши Джин принес посуду во внутреннюю комнату и молча опустился на стул, похожий на увядшее растение.

- Что случилось? - спросил Лянь Джун.

Ши Джин взглянул на него, затем на Чен Цина и покачал головой. Он передвинул свой стул ближе к Сян Аотину, решив пока побыть отдельно от Лянь Джуна. Его настроение колебалось, ему нужно было время, чтобы успокоиться.

Лянь Джун посмотрел на увеличившееся расстояние между ними и его глаза сузились, но он не стал ничего спрашивать. Он позвонил в звонок и попросил Гуа Два снова принести меню, заказав еще несколько блюд. Среди них была жареная баранья лопатка — «детская версия» целого жареного ягненка, которого однажды захотел съесть Ши Джин.

К сожалению, Ши Джин погрузился в пучину ненависти к себе и не заметил нового заказа Лянь Джуна.

Сян Аотин, заметивший перемену в настроении Ши Джина, остался доволен этим «отчуждением». Он помог отодвинуть посуду немного дальше и спросил:

- Голоден?

Ши Джин покачал головой, посмотрел на него и тихо спросил:

- Четвертый брат, я выглядел очень глупо, когда представлял тебя?

Он ведь знал, что Лянь Джун должен был подготовиться, так зачем он устроил сцену? Он должен был сидеть смирно, жевать свою еду и вести себя прилично.

Короче говоря, он был ещё слишком неопытен.

Выражение лица Сян Аотина смягчилось. Когда он открыл рот, чтобы утешить его, Жун Чжоучжун, сидевший рядом с ним, проворчал:

- А когда ты не выглядел глупо? Если кто-то вырастает до восемнадцати, а его IQ остается таким же, как и десять лет назад, то конечно этот человек будет глупым. Такие люди всегда будут глупыми. Тебе не стыдно так хвастаться своими братьями, когда ты уже взрослый? - последнее предложение прозвучало неразборчиво, его едва можно было прочесть по губам.

Ши Джин рассердился от смущения. Он сердито посмотрел на своего третьего брата, угрожающе подняв кулак.

Жун Чжоучжун лишь взглянул на него, игнорируя этот жест.

Сян Аотин, зажатый между ними, чувствовал одновременно беспомощность и желание рассмеяться — слишком давно он не видел подобной сцены безобидной братской перепалки.

В конце концов, этот обед был личным делом Лянь Джуна и трое старших братьев ворвались туда без приглашения. Поэтому, пока они ждали, когда подадут еду, Ши Вэйчун попросил официанта накрыть на стол в дальней комнате под предлогом обсуждения семейных дел.

Когда Ши Джин последовал за братьями, Лянь Джун не остановил его. Он просто попросил Гуа Два позволить официанту отнести все лишние блюда к столу Ши Вэйчуна.

Шумная внутренняя комната вмиг стала тихой. Лянь Джун лично налил Чен Цину чашку чая и поставил ее на стол перед другим мужчиной. Он повернулся к нему и сказал:

- У Ши Джина сильно развито чувство опасности.

Сердце Чен Цина екнуло, когда он услышал слово «опасность». Он потянулся за горячим чаем, который налил ему Лянь Джун, и тупо ответил:

- Правда? Он кажется молодым. Он твой новый подчиненный?

- Да, он быстро вырос, - Лянь Джун откинулся на спинку инвалидного кресла и налил себе еще одну тарелку супа. Он медленно помешивал его и, казалось, непринужденно болтал: - Ши Джин имеет чувство такта и хорошо воспитан. Обычно он никогда бы не позволил себе быть таким грубым, встречаясь с кем-то в первый раз.

Слушая его, Чен Цин начал потеть.

Они знали друг друга много лет. Хотя Чен Цин не мог сказать, что понимал Лянь Джуна полностью, он гордился тем, что знал его как минимум на семьдесят процентов. Лянь Джун никогда не говорил бессмысленной чепухи в неподходящих случаях, но сейчас ни с того ни с сего похвалил своего нового подчиненного. Более того, он намекнул, что этот подчиненный, который только что устроил сцену, обычно был вежлив и держался в тени. В сочетании с предыдущим предложением «У Ши Джина сильно развито чувство опасности», Чен Цин почти сразу понял смысл его слов — с тобой что-то не так, и не только я, даже мой новый подчиненный это заметил. Так что, прежде чем я сорву с тебя маску дружелюбия, тебе лучше воспользоваться шансом признаться.

- Лянь Джун... - Чен Цин хотел что-то сказать, но его рот открывался и закрывался без единого слова. Внезапно потеряв силы, он откинулся на спинку стула, и на его лице появилась горькая улыбка. - Лянь Джун, ты все еще такой… Я помню, ты раньше не любил суп.

- Люди меняются, - Лянь Джун посмотрел на него, - Тот горшок счастливого бамбука, который я послал тебе в том году, растет хорошо?

Удивленный, Чен Цин узнал кодовую фразу, которую не слышал уже очень давно. Через мгновение его глаза покраснели, и он поднял руку, чтобы вытереть лицо. Мужчина решился, выпрямился и посмотрел в глаза Лянь Джуну:

- Все в порядке, проросли три новых побега. К сожалению, один из них поцарапал кот, и жена пересадила два других в новый горшок. Я не знаю, можно ли его спасти.

Это означало: «С тех пор как мы разошлись, в моей семье появилось три новых члена, один был ранен, двое других пойманы. Ранена моя жена, а пойманы двое моих детей. Пожалуйста, спаси их.»

Лянь Джун поднял брови, увидев глаза Чен Цина, полные беспокойства и надежды. Он кивнул и мягко ответил:

- Его можно спасти. Попробуй суп, он сегодня очень вкусный.

Когда Чен Цин услышал это обещание, его напряженное тело расслабилось, и теперь он разрывался между улыбкой и слезами. Словно камень, который долгое время давил на его сердце, немного полегчал. Он молча поблагодарил Лянь Джуна и сменил тему.

Атмосфера во внешней комнате была напряженной.

Ши Джин сидел один, а трое его братьев сидели напротив. Стол между ними был уставлен всевозможными деликатесами, аппетитный запах которых наполнял воздух, но никто не шевелил палочками. Когда они так сидели, это было похоже на судебное заседание.

Ши Вэйчун сразу перешел к делу.

- Сяо Джин, мы пришли сегодня, потому что хотели поговорить с тобой и с Лянь Джуном.

Ши Джин догадывался, что Ши Вэйчуна и Жун Чжоучжуна позвал Сян Аотин, но не знал причины. Глядя на серьезное выражение Ши Вэйчуна, он почувствовал покалывание на затылке.

- О чем вы хотели поговорить?

- О твоем будущем, - ответил Ши Вэйчун. Его брови нахмурились, и он со всей серьезностью продолжил: - Лянь Джун сказал, что только тебе решать, уйти или остаться. Сяо Джин, надеюсь, ты вместе со мной вернешься домой.

Так вот о чём они хотели поговорить.

Ши Джин немного расслабился, но всё же категорически отказался.

- Старший брат, прости, но я не хочу возвращаться.

- Сяо Джин, - Ши Вэйчун излучал неодобрение. - Я думал, мы уладили это недоразумение.

Ши Джин давно хотел хорошенько поговорить с теми из своих братьев, которых он исключил как убийц. Теперь, когда представилась возможность, он собрался с мыслями и серьезно сказал:

- Старший брат, третий брат, четвертый брат, поскольку я действительно неправильно понял вас раньше, я действовал своевольно и заставил вас волноваться. Я сожалею об этом. Не буду врать: сначала я не хотел возвращаться, потому что подозревал вас, но теперь я просто хочу остаться — мне здесь очень нравится.

Трое старших мужчин одновременно нахмурились.

- В конце концов, наша семья отличается от обычных семей. У каждого из вас своя жизнь и карьера, свои родственники, о которых нужно заботиться. Если я вернусь с вами, всем будет неловко. К тому же, вернуться в тот большой пустой дом, жить там одному, ходить в школу в одиночку и ждать, что вы время от времени будете со мной связываться… Нет, я не виню вас, я просто хочу, чтобы вы поняли, что я предпочитаю свою текущую жизнь той, которую я вёл раньше. Я могу многому научиться, оставаясь с Лянь Джуном. Гуа Один и другие делают всё возможное, чтобы обучить меня, и они все мне очень нравятся. Ты думаешь, что это хуже, чем ходить в университет, но это не так, я просто учусь другим вещам… Я уже взрослый, доверьтесь мне, хорошо?

Брови Ши Вэйчуна нахмурились, Сян Аотин напрягся. Даже выражение лица Жун Чжоучжуна говорило: «Ты что, дебил?» Им не нужно было говорить вслух, чтобы Ши Джин понял их ответ: нет, не хорошо. Какой нормальный старший брат согласится с тем, чтобы его младший присоединился к бандитам и ”учился” у них ”другим вещам”? Что за бред?

Сян Аотин покачал головой.

- Сяо Джин, дело не в том, доверяем ли мы тебе. Оставаться с Лянь Джуном небезопасно — ты можешь подвергнуться опасности в любой момент.

- Ты хоть думал о своем будущем? Это путь в никуда, - добавил Ши Вэйчун.

- Я знаю, я всё обдумал, - твердо ответил Ши Джин, глядя им в глаза. - И я хочу остаться, даже если это опасно. Четвертый брат, если бы я сказал, что летать на истребителе опасно, ты бы ушел в отставку и перешел в более безопасное подразделение?

Сян Аотин нахмурился и ничего не ответил.

Ши Джин повернулся к Жун Чжоучжуну.

- Третий брат, если бы я сказал, что быть звездой опасно, потому что тебя будут преследовать фанаты-сталкеры и вездесущие папарацци, и я бы хотел, чтобы ты снова стал обычным человеком, ты бы согласился?

Жун Чжоучжун усмехнулся.

- Ты, похоже, всё еще хочешь умереть. Что, черт возьми, за аналогия? И если ты посмеешь ещё раз назвать меня такой идиотской вещью, как «звезда», я сверну тебе шею.

- ... - Ши Джин решил не обращать на него внимания и посмотрел на старшего брата.

Ши Вэйчун поднял руку, прерывая заранее подготовленный вопрос. Выражение его лица было сложным, как будто он видел Ши Джина впервые.