Глава 53. Критическая скорость (2/2)
Он не умел обращаться с оружием, но у него был некоторый навык в обращении с этими ножами. Как раз в тот момент, когда человек собирался завернуть за угол, он задел самую большую «артерию» на рюкзаке.
Хлоп! Из «рюкзака» вырвалось сноп искр. Человек пошатнулся и упал вперед, но прежде чем он смог ответить на зов гравитации и упасть плашмя на землю, прежде чем Су Цин смог отпраздновать победу, голова человека с рюкзаком была пронзена пулей прямо перед глазами Су Цина.
Пуля что-то задела. Сразу после удара голова взорвалась, как у мертвого Дон Цзянь Го.
Су Цин выразил свою точку зрения: “Черт!” На этот раз он, наконец, увидел источник пули. В следующее мгновение он сжался в слепой зону. Его губы побелели. Он вытер окровавленную руку о штаны и сделал несколько быстрых вдохов. Только тогда он заметил, что весь взмок от холодного пота.
Теперь он был менее чем в трех метрах от тела человека с рюкзаком. Су Цин, крепко прижимаясь к стене, повернул голову, чтобы посмотреть, и обнаружил, что «рюкзак» на этом трупе, лежащем лицом в грязь и спиной к небу, был полностью разрушен. Со своей точки зрения он мог ясно видеть механическую структуру внутри. От одного взгляда Су Цину стало немного нехорошо, эта штука действительно была похожа на куколку шелкопряда, с неопознанной желтой жидкостью внутри, обернутой вокруг чего-то похожего на червя, хотя при ближайшем рассмотрении она была сделана из металла. «Червь» свернулся в том месте, где сходились несколько артерий. Что-то вызвало короткое замыкание, и половина «тела» этой штуки взорвалась, обнажив брюхо, полное электрических цепей.
На запястье трупа был еще один полупрозрачный «браслет».
Су Цин вспомнил свой предыдущий урок. На этот раз он не осмелился прикоснуться к нему рукой. Он достал из кармана серебристо-серую цепочку с маленьким крючком в виде хвоста скорпиона на конце, изделие технического отдела подразделения RZ, которое должно было блокировать необычные энергетические волны в определенном диапазоне.
Су Цин ловко взмахнул запястьем, и маленький крючок зацепился точно за запястье трупа. Он приложил нужное количество силы, потянул назад и зацепил браслет. На этот раз он не был «шокирован», но в тот момент, когда крючок коснулся браслета, внутри него раздались оглушительные крики, и эмоция «страха», исходящая от другого человека, снова ворвалась в его мозг.
Рука Су Цин дрожала. Он почувствовал, как у него заболели уши. Затем, как и в прошлый раз, полупрозрачный браслет быстро посерел и разломился пополам.
Внезапно раздался выстрел. Су Цин отвлекся от груды развалин как раз вовремя, чтобы увидеть, как военная машина резко затормозила на узком перекрестке. Крыша машины была открыта, и из нее торчала снайперская винтовка W03. Су Цин мысленно плакал, думая: «По крайней мере, этот снайпер знает, что нужно надеть глушитель и вести себя тихо, в то время как ты, вероятно, забыл, что здесь живут люди.»
К счастью, снайпер был не в настроении вступать в перестрелку с капитаном Ху, и они, вероятно, выполнили свою миссию и быстро ретировались.
Сразу же кто-то высунул голову из окна и посмотрел вниз. Как только они увидели эту битву, их первой реакцией было потереть глаза, чувствуя, что они еще не проснулись.
Цинь Ло сразу же вышла из машины по указанию их капитана, чтобы спасти шоу. Перекинув через плечо камеру, которая могла быть настоящей или поддельной, она выскочила из машины. С лицом, красным, как свиной зад, и опущенными глазами, она, запинаясь, произнесла свои реплики: “Снято! Выражение лица главного героя-мужчины слишком строгое… Нет, нет, это слишком жесткое...”
Су Цин заметил, что выражение лица человека, смотрящего вниз, стало еще более удивленным. Ему захотелось прикрыть свое лицо.
Он выровнял дыхание, затем, пошатываясь, встал. Сделав недовольное выражение лица, он поднял окровавленную руку в сторону Цинь Ло и закричал: “Режиссер Цинь, разве мы не можем попросить сценариста изменить сценарий? У меня три раза рука была в томатной пасте. Эта штука не смывается, я выкидываю рубашку за рубашкой. Не похоже на то, что съемочная группа собирается возмещать мне расходы. Мои рубашки сшиты на заказ, очень дорогие, понимаешь?”
Он подошел с холодным и надменным выражением лица, как будто был одет в смокинг и шел по красной ковровой дорожке, а не был весь в грязи и шел по маленькой улочке, полной мусора. Когда он проходил мимо человека, оглядывающегося по сторонам, он нетерпеливо посмотрел на него и фыркнул, прошептав: “На что ты уставился, деревенщина?”
В целом он был неудачливой второстепенной знаменитостью третьего сорта, которая была здесь только для виду, изображая из себя первоклассника.
Ху Бугуй с мрачным лицом наблюдал, как он садится в машину, а затем, наконец, забрался на водительское сиденье. Он закрыл крышу машины. Цинь Ло, испытав глубокое облегчение, последовала за ним в машину, неся камеру.
Ху Бугуй превратил машину в гоночную тачку Формулы-1, вернувшись в штаб-квартиру со скоростью молнии. Как только он вышел из машины, он сказал: “Цинь Ло, иди вперед, свяжись с Фан Сю и другими.”
Цинь Ло почувствовала, что атмосферное давление было таким же низким, как в Марианской впадине. Не сказав ни слова, она сразу же убежала.
Су Цин наконец понял, что разозлил капитана Ху, который, казалось, никогда ни на что не реагировал. Следуя принципу, согласно которому мудрый человек знает, когда отступить, он немедленно признал свою ошибку. “Докладывая капитану Ху, я провел всю поездку, глубоко размышляя о своей ошибке. Мои внутренности чернеют от раскаяния! Правда, очень жаль, что я не могу достать их и дать тебе посмотреть...”
Гнев Ху Бугуя уже разгорелся в его груди. Когда он увидел поведение этого маленького мошенника, пламя его гнева взметнулось вверх, вскипятив всю его голову. Когда все закипело, он поднял кулак и яростно ударил Су Цина в подбородок. Су Цин был застигнут врасплох. Его затылок ударился о дверцу машины. Он был немного ошеломлен ударом. Его подбородок сразу же покрылся синяком со скоростью, видимой невооруженным глазом.
Он поднял руку, чтобы дотронуться до него. Возможно, это было сделано нарочно, а может, и нет, но рука, которую он поднял, была покрыта кровью, которая все еще не высохла. Визуальный эффект от этого был еще более трагичным.
Сжатый кулак Ху Бугуя сразу же расслабился. Между ними повисло короткое и неловкое молчание.
Наконец, Ху Бугуй сказал: “Саморефлексия на тридцать тысяч символов, и если ты не сдашь ее, ты не сделаешь ни шагу из штаб-квартиры, начиная с этого момента.”
Затем он повернулся и ушел. Только когда он отошел далеко, он связался с Лу Цинбаем. “Выйди и посмотри на раны Су Цина.” Он сделал паузу, затем добавил: “Лично.”
Су Цин стоял там, где он и был, дотрагиваясь до рассеченного уголка губы. Он зашипел, скорчил смешную гримасу, а потом равнодушно подумал, что он самый опытный в написании саморефлексий. В детстве его послужной список составлял пятьдесят тысяч знаков. Он не ожидал, что теперь займется своим старым ремеслом.
Затем он нажал на кнопку коммуникатора. У него была функция автоматической записи. Су Цин перемотал назад до звука выстрела, когда услышал душераздирающий крик.
Но он играл вперед целых пять минут, вплоть до выстрела Ху Бугуя. В промежутках не было слышно никаких звуков, кроме его собственного дыхания и ветра.