Глава 22. Тянь Фэн (2/2)
Рука Су Цина ослабла, и он снова чуть не упал.
Лу Цинбай прочистил горло. На этот раз более серьезным голосом он сказал: “Помните, все ваши симптомы - это влияние внешних эмоций, вызванных «пиром». Игнорируйте их. Вы были тем, кто отказался от возвращения в безопасное место и получения лечения. Вы выбрали этот путь, поэтому вы должны идти до конца. Вы выглядите как бесполезный красавчик, но вам следует следить за тем, как вы себя ведете.”
Как сказал Лу Цинбай, Су Цин сделал глубокий вдох, затем медленно выдохнул. Затем он поднял голову и улыбнулся Чэн Вэйчжи. Как ни в чем не бывало, он сказал: “Ничего страшного. Я просто встал утром с низким кровяным давлением и низким уровнем сахара в крови, весь вялый. Я был раздражен из-за того, что встал, и у меня закружилась голова. Теперь я в порядке.”
Чэн Вэйчжи вздохнул. Тянь Фэн тихонько похлопал его по плечу. Только тогда Су Цин вспомнил, что нужно спросить о его здоровье. “Ну, как у тебя дела?”
Улыбка, более болезненная, чем слезы, появилась на лице Тянь Фэна. Су Цин знал, что его вопрос был бессмысленным. Затем он увидел, что Тянь Фэн ведет ребенка, новенького шестилетнего или семилетнего маленького мальчика с нелепой стрижкой под горшок. Он поднял голову, глядя на него большими, широко раскрытыми, темными и влажными глазами.
Поэтому Су Цин наклонился и выдавил из себя то, что, по его мнению, было “доброй” улыбкой. “Эй, парень, как тебя зовут?”
Тянь Фэн подтолкнул мальчика к Су Цину. Мальчик немного испуганно посмотрел на Тянь Фэна, увидел, как тот кивнул, а затем решительно сказал Су Цину: “Меня зовут Ту Туту!”
“Хм?” Су Цин подумал, что ослышался. “Ту-ту-ту?”
«О чем думали его родители? Они растили ребенка или пулемет?»
Мальчик поджал губы, глядя на Су Цина. Они с полминуты смотрели друг на друга. Затем ребенок внезапно разрыдался так громко, что сотряслись небеса. Указав на Су Цина, он подал на него жалобу Тянь Фэну: “Ваа, этот дядя - плохой парень, ваа, он дал мне прозвище!”
Голос маленького существа не сломался. Его вопли были пронзительно резкими, перекрывая шум, производимый шумными сумасшедшими, прыгающими по всей комнате. Су Цин непонимающе поджал губы, потер уши и с горечью подумал: «О, боже мой…»
Чэн Вэйчжи взял конфету с обеденного стола, положил ее перед маленьким Ту Туту и скорчил преувеличенно смешную рожицу. “Не плачь, не плачь. Посмотри, что дедушка приготовил для тебя, посмотри.”
Ребенок перестал плакать. Он уставился на Чэн Вэйчжи большими покрасневшими глазами, а затем позволил себя обмануть конфетой. Затем Тянь Фэн тихо сказал Су Цину: “Он такой же, как я. 3-ий тип.”
Су Цин уставился на него. “А... его родители?”
“На этот раз вся его семья была «добычей». Его родители не были Серыми Печатями, так что они...” Голос Тянь Фэна оборвался. Он наклонил голову и посмотрел на Ту Туту с открытым ртом, позволив Чэн Вэйчжи покормить его. “Су, Су Цин, могу я... попросить тебя кое о чем?”
Тянь Фэн был человеком с кишками меньше рисового зернышка. Где бы он ни был, казалось, что он дрожит. Даже сейчас, когда он разговаривал с Су Цином, время от времени кто-нибудь издавал шум, роняя посуду, и это пугало его до такой степени, что он подпрыгивал. Су Цин смотрел на него, как на мертвый лист на ветру, и был немного нетерпелив. “Что ты хочешь сказать? Если я смогу это сделать, я это сделаю.”
“Ребенок маленький, и он не занимает многого. Обычно он довольно хорошо себя ведет и не доставляет неприятностей. Ты можешь взять его сегодня спать к себе в комнату? Присматривая за ним?”
Су Цин уставилась на него. “Разве ты не заботишься о нем?”
Тянь Фэн горько улыбнулся. “Мне каждую ночь снятся кошмары. Я кричу во время них, посреди ночи, и ребенок не высыпается, я... я слышал, как кто-то однажды сказал, что ребенок не вырастет высоким, если он не будет достаточно спать...”
Су Цин колебался. Он подумал: как он может заботиться о таком маленьком ребенке?
Тянь Фэн умолял его шепотом: “Пожалуйста, помоги мне. Кто-то должен присматривать за ребенком, иначе как он выживет в этом месте? Мне больше не у кого спросить. В, в этом месте, есть только несколько трезвомыслящих людей, а также есть 4-ые типы, а затем...”
Видя, что Су Цин все еще молчит, он придвинулся к нему ближе и преклонил колени, тихо говоря: “Возьми его - возьми его, я умоляю тебя...”
Видя, что он собирается пасть ниц, Су Цин быстро поднял его. “Хорошо, брат, я сказал, что все в порядке. Мы оказались здесь вместе, и это судьба... хотя это и злая судьба, я займу твое место... займу место его родителей, присматривающих за ним несколько дней. Тогда, может быть, мы сможем выбраться отсюда!”
Тянь Фэн встал, вытирая слезы. “Может ли быть такой день?”
“Да, безусловно.” Су Цин похлопал его по спине и вздохнул. Он только что подвергся жестокому обращению со стороны Лу Цинбая, а теперь стал чьим-то духовным наставником.
”В самом деле? Не обманывай меня.” Маленький носик и маленькие глазки Тянь Фэна сморщились вместе. Он вытер лицо рукавом, размазывая сопли и слезы. “Ты не можешь обмануть меня!”
Су Цин рассмеялся. “Зачем мне обманывать тебя? Никто за это не платит.”
В тот день Тянь Фэн расстался с ними с лицом, залитым слезами, и Су Цин забрал маленький багаж Ту в свою комнату. Ту Туту и Учитель Чэн очень хорошо ладили, но Су Цин однажды допустил ошибку и заработал вечную обиду. Ребенок весь день закатывал на него глаза.
Ночью Су Цин приготовил постель для маленького дьявола и щелкнула его по лбу. “Маленький неблагодарный, спи спокойно.”
Ребенок уставился на него, а потом вдруг сказал: “ Раздражающий дядя, когда мои мама и папа приедут за мной?”
Су Цин был подавлен, не зная, что ответить. Подумав об этом, он смог только сказать: “Я тоже не знаю. Я с ними не знаком. Как насчет того, чтобы завтра спросить дядю Тяня? Они могут прийти через несколько дней.”
Ту Туту кивнул и слегка зевнул. “Я надеюсь, что они скоро придут. Мне здесь не нравится.”
В 2:30 ночи Су Цин снова проснулся. На этот раз он не сел, а лежал в постели лицом вверх, глядя в потолок при слабом свете. Он подумал о том, что сказал Лу Цинбай, что сказал Чэн Вэйчжи, затем снова закрыл глаза. Мысленно он подражал голосу Ху Бугуя, рассказывающего истории прошлой ночью, пытаясь успокоить свои эмоции и заставить себя уснуть, это не мои мысли, не мои эмоции. Они не могут на меня повлиять. Я не могу потерять контроль…
Затем, медленно, в его ухе прозвучал голос. Су Цин обнаружил, что это не было его воображением. Это был Ху Бугуй, который заметил, что он снова проснулся, и продолжил свое великое начинание «Тысячи и одной ночи сказок на ночь».
Су Цин перевернулся на другой бок и подумал, что, хотя этому Ху и не повезло, на самом деле с ним все в порядке.
На следующий день у маленького Ту Туту, в конце концов, не было возможности задать своему дяде Тяню вопрос, который был для него решающим, потому что темной ночью Тянь Фэн разорвал свое одеяло, связал его в веревку и повесился на трубе в ванной.
В конце концов, он так испугался, что больше не осмеливался жить.