Глава LI. Thoughts Devour. (1/2)

Гвин не стала искать Азриэля ни в его покоях, ни в других комнатах поместья. Может, ее звала связь, может, инстинкт, но она знала, что сейчас он у того одиноко цветущего вишневого дерева. С их вечерней прогулки. С той самой прогулки, во время которой они притворялись, что не спеша прогуливаются после насыщенного дня, собираясь вместе поужинать в их собственном доме.

Гвин увидела дерево и Азриэля, стоящего под его ветвями. Тени на его плечах снова стали нормальными. Они больше не выглядели густыми и зловещими, а лишь вились черными шлейфами, довольствуясь тем, что задерживаются на своем хозяине. Он смотрел вдаль, на линию деревьев, скрестив руки на груди. Он сменил кожаные сапоги, которые, несомненно, были забрызганы кровью лучника, и вместо них надел голубо-серую рубашку и черные брюки. Правдорубец снова был рядом с ним.

Гвин глубоко вдохнула через нос и уверенно зашагала по траве.

Вот так, сестра. Просто скажи это. Не ходи вокруг да около.

Таков был план. Выложить все начистоту. Последовать совету Кассиана и просто поговорить. Надеяться, что он сможет простить ее, и надеяться, что она не слишком сильно испортила их и без того хрупкие отношения.

— Поющий с Тенями, — сказала Гвин, сокращая расстояние между ними.

Азриэль вздрогнул: тени снова не предупредили о ее присутствии. Он выпрямился, повернув голову в ее сторону. — Доброе утро, — произнес он старательно непринужденно.

Не обращая внимания на его приветствие и неловкое поведение, Гвин пересекла оставшееся расстояние и встала перед ним. — Я не боюсь тебя после того, что видела прошлой ночью. Совсем. Именно поэтому я побежала за тобой, чего, полагаю, ты не увидел.

Азриэль молчал, казалось, не находя слов, то открывая, то закрывая рот. Гвин приподняла бровь, но Поющий с Тенями только покачал головой.

— Я ушла сегодня утром, потому что мне было стыдно за то, что я шпионила за тобой. Было ясно, что ты не готов обсуждать со мной детали... своей работы, но я все равно решила подсмотреть. Если бы я была на твоем месте... я бы никогда больше не доверилась себе. Я бы чувствовала, что ты вторгся в мою личную жизнь и перешел границы дозволенного. Я была бы очень зла, — ее голос надломился, но она прочистила горло и расправила плечи. — Надеюсь, ты сможешь простить меня.

Поющий с Тенями моргнул и покачал головой. — Я... Боги, Гвин, конечно, я бы предпочел, чтобы ты этого не видела. Ни прошлой ночью, ни когда-либо еще. Если бы это зависело от меня, ты бы никогда, никогда не узнала эту мою сторону. Потому что я... — и на этот раз голос Азриэля сорвался. Его горло перехватило, но он продолжил. — Потому что мне стыдно за то, что я делаю, несмотря на неоспоримую пользу. Я ненавижу себя за то, что талантлив в этом, за то, что способен терпеть это, и за то, что не принял предложение Рисанда снять с меня эту ответственность. — Он опустил голову. — А потом есть ты. Ты добрая и хорошая, ты говоришь, что хочешь знать обо мне все, но это? Эту часть? Ты была в ужасе. Я видел это на твоем лице прошлой ночью. Так что думая об этом, думая о том, что ты видела, я могу понять тебя. И при этом я могу спать по ночам. — Азриэль поднял руки. — Подумай, я использую их, чтобы причинить максимальную боль, пока не получу то, что мне нужно. Мне стыдно за это. Я ненавижу себя за это. Так как же ты можешь чувствовать себя иначе?

Его грудь вздымалась, глаза были напряжены. Она никогда не видела его таким... отчаявшимся. Она видела его расстроенным, с разбитым сердцем и в печали, но это было другое. Это было глубоко до мозга костей.

Она знала эту боль. Может быть, не в точности так же... но она понимала.

Гвин вздохнула и подошла к основанию дерева, прислонившись к нему спиной. Напряженное выражение лица Азриэля смягчилось, когда он присоединился к ней.

Гвин пнула грязь носком сапога. — Я понимаю, о чем ты говоришь. Я знаю о стыде, ненависти и чувстве вины за то, что ты не можешь жить с самим собой, — тихо сказала она. Ей потребовалось мужество, но она заставила себя посмотреть на него. Она заставила себя встретиться с этими печальными, ищущими глазами цвета лесного ореха. — Больше года я считала себя виноватой в смерти Кэтрин. Я считала себя трусихой, я ненавидела себя за то, что не спасла ее, мне было стыдно, что я просто... смотрела. — Она закрыла глаза и в глубине ее сознания снова всплыла ужасная картина убийства сестры, но Гвин сделала глубокий вдох и продолжила. — Я ходила на консультации в библиотеку. Я узнала, что не несу ответственности за действия других, но что еще важнее, я узнала, что стыд — бесполезное чувство.

Азриэль слегка нахмурился. — Гвин, тебе стыдиться нечего. Я же поступаю так раз за разом по своей воле.

— И тот факт, что ты, делая это раз за разом, все еще чувствуешь стыд, говорит о многом, Азриэль. — Она увидела, как он открыл рот, чтобы возразить, но прервала его. — Стыд никому не нужен. Он полезен только для тебя. Это напоминание о том, что у тебя есть совесть. Но если ты признаешь только ненависть к себе, которую стыд облегчает, то лучше никому не будет. — Она коснулась его пальцев, и после секундного колебания он взял ее за руку. — Ночному Двору повезло, что у него есть Шпион с душой. Шпион, который не получает удовольствия от своей работы. И возможно со временем, когда мы уладим этот конфликт, когда наступит мир, твоя безжалостная тактика больше не понадобится.

Глаза Азриэля заблестели. Наконец он кивнул.

— До тех пор я здесь. Я никуда не уйду, Поющий с Тенями. — Она взяла его руку, прижалась губами к его ладони, затем провела по щеке. — Я не боюсь тебя. Я не стыжусь тебя. Ты все еще Азриэль. Ты все еще мой Поющий с Тенями. Ты... — в горле у нее запершило, — ты все еще тот, кто спас меня. Этими же руками.

Не прошло и секунды, как Азриэль притянул ее к себе, зарылся головой в ее волосы и обнял так крепко, что она почувствовала его прерывистое дыхание. Этого было достаточно, чтобы у нее заныло в груди.

Гвин не знала, какие демоны прячет в себе Азриэль, но она знала, что он любим, несмотря ни на что. Теперь стало понятно, почему он не верит в это. Как он мог поверить в то, что кто-то любит его, если ненависть, которую он испытывает к самому себе, так глубока?

Что же, она решила, что он больше никогда не усомнится в этом. Он никогда, ни на мгновение, не поверит, что недостоин любви.

— Теперь ты простишь меня? — прошептала она ему в висок. — За то, что заставила тебя столкнуться с этим?

Азриэль кивнул, проведя пальцами по ее волосам. — Хорошо. Спасибо.

Гвин отстранилась и одарила Поющего с Тенями дразнящей улыбкой. — Для чего еще нужны мэйты?

Его ответный смех был влажным... и недолгим, когда тень укусила его за ухо, а взгляд переместился за Гвин.

Обернувшись в ту сторону, куда смотрел Азриэль, она увидела ошеломленную Морриган. Она застыла на месте с широко распахнутыми глазами и открытым ртом. Поющий с Тенями выпустил Гвин из объятий.

— Я... прошу прощения. Азриэль, эм... ты нужен Фейре, — заикаясь, пролепетала она.

Азриэль посмотрел на Гвин, в его взгляде читалось извинение.

Но Гвин покачала головой. — Иди.

— Гвин...

Морриган узнала... и это было не самое худшее чувство. Гвин была удивлена, но не убита. То же самое она испытала, узнав, что Рисанд и Фейра в курсе. Неоднозначные чувства. Не совсем то волнение, которое она испытывала, когда думала о том, чтобы рассказать Эмери или Несте, но и не ужас. Не тревога.

— Азриэль, все в порядке. Иди, — сказала она с теплой улыбкой. Когда Азриэль не поверил, Гвин снова взяла его за руку и сжала ее, показывая ему, что не боится. Она показывала ему, что не испытывает того страха, который когда-то беспокоил ее. Она показывала ему, что с ней все в порядке. — Обсудим это позже.

Азриэль хотел что-то сказать, но только уклончиво кивнул и, отпустив ее руку, направился обратно в поместье.

— Морриган, — нерешительно произнесла Гвин. Та, казалось, не знала, что сказать, и только наклонила голову. — Мы можем... поговорить?

Морриган и Гвин сидели в траве под тенью цветущей вишни. К ее собственному удивлению, ей почти не потребовались усилия, чтобы признаться, что уже больше двух месяцев они с Азриэлем знают о связи между ними, и довольно долгое время интересуются друг другом. И когда она наконец закончила рассказывать о том, как глубоко она заботится о друге Морриган, она призналась, почему до сих пор не решилась поделиться своими чувствами. Она боялась, что ее снова увидят в таком свете. Как человека, готового к отношениям.

— Но теперь все по-другому, — пожала плечами Гвин. — Сейчас я думаю, что меня будут воспринимать не то, что готовой, а... — она не могла подобрать нужных слов.

— Целой, — уверенно закончила за нее Морриган. — Целой и исцеленной.

Гвин почувствовала, что Морриган только что дала ей недостающую часть головоломки, которую она пыталась решить целую вечность. Да. Это именно то, что изменилось. Она перестала воспринимать отношения как что-то пугающее, и была готова объявить о них. Сделать заявление о том, что Гвинет Бердара вернулась к жизни и больше не боится. Что она не сломлена и никогда больше не будет.

— Да, это... именно так.

Морриган кивнула, на ее полных губах заиграла озорная улыбка. — Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду. Я точно знаю, каково это — вернуть часть себя. Ту, что была вырвана из твоих рук и отдана тебе по кусочкам, — с тоской сказала она. — Когда ты, наконец, собираешь ее воедино, она может выглядеть по-другому и немного... пугающе.

— Да, — добавила Гвин, у нее перехватило дыхание от того, как близко она оказалась связана с этой женщиной, при том, что они почти не разговаривали. — Даже ужасающе.

Морриган пожала плечами. — Нельзя торопиться, но в конце концов этот ужас становится... вызовом. И тебе хочется его принять. И когда ты это делаешь, — улыбка на ее губах потеплела, — когда ты это делаешь, это приносит освобождение.

Гвин поймала взгляд Морриган, и там, где обычно она испытывала нечто вроде почтения, Гвин почувствовала новое родство. Оно не имело ничего общего с тем, как Эмери нравилась Морриган или как Азриэль восхищался ею. Это была связь иного рода.

История Морриган и то, как она оказалась при дворе Рисанда, была не совсем общеизвестна, но о ней говорили шепотом. Гвин услышала достаточно, чтобы понять, что Морриган в какой-то степени может понять ее переживания.

— Мне повезло, и на мою долю не выпали испытания, через которые прошла ты, — мягко сказала Морриган. — Но я знаю, каково это, когда у тебя отнимают твою личность и ты теряешь надежду на то, что когда-нибудь снова обретешь счастье. — Ее рука скользнула по траве к руке Гвин. Она нежно сжала ее пальцы. — Но ты его найдешь.

Я нашла...

— Могу я спросить, когда именно ты узнала? Я помню, что ты сказала про несколько месяцев, но что заставило вас понять, что вы...

Гвин раздумывала, как много рассказать Морриган. Было как-то неправильно рассказывать ей все подробности, в то время как Эмери и Неста ничего не знали.

— О, — фыркнула Морриган. — Забудь, что я спрашивала.

Гвин помрачнела. — Мы просто не хотим рассказывать всем в разгар такого хаоса, понимаешь?

— Конечно. Значит, больше никто не знает?

— Рисанд и Фейра сами догадались.

Морриган рассмеялась. — Они оба — самые любопытные создания, которых я когда-либо встречала. Слишком благородные, чтобы удовлетворять любопытство с помощью магии, но не тогда, когда хочется сунуть нос в чужие дела. — Улыбка на лице Морриган померкла. — Ты думаешь, что... что Элейн знает?

Гвин не задумывалась об этом, хотя, по идее, должна была. То, что Элейн видит будущее, вполне могло означать, что она видела связь Азриэля и Гвин.

Сердце Гвин заколотилось.

Осознание обрушилось на нее с силой, быстротой и ледяным холодом.

Она была права.