Глава IV. Staring at a Ghost. (1/2)
Проснувшись утром, Гвин обнаружила, что все кровати пусты.
Что означало только одно — она ужасно опаздывала.
Черт. Черт. Черт.
Почему ее никто не разбудил?
Ответ на этот вопрос пришел к ней, как только она взглянула на свое отражение в зеркале.
Ее лицо было бледным — если не сказать серым — а губы, которые она вчера так аккуратно накрасила розовым, были бесцветными и потрескавшимися. И волосы. Воронье гнездо — вот точное определение их виду.
Если кто-то и пытался разбудить Гвин — не то, что бы она хоть раз предпринимала попытки разбудить кого-то, кто находился в столь плачевном состоянии — он потерпел неизбежную неудачу.
Хотя могли бы постараться получше, знают же, на кого я работаю...
Котел, Меррилл выпотрошит ее. Она опаздывает, еще и выглядит так непрезентабельно.
Ко всему этому добавлялась головная боль (сильная настолько, что приходилось морщить лоб) и тошнота, придающая ее коже зеленый цвет.
Ее грехи были написаны у нее на лице. Еще одно доказательство того, что она была недостойна носить Призывающий Камень на своей шее.
Но мысли о недостатках ее характера ей не помогут. Гвин нужно собраться, одеться и отправиться в библиотеку. Возможно, она еще успеет закончить работу пораньше, чтобы чуть-чуть вздремнуть перед тренировкой с Азриэлем.
Никаких больше тренировок, забыла?
Гвин умывала лицо и резко замерла.
Точно. Пьяное (хотя и мудрое) обещание, которое она дала. Не тренироваться и не улучшать свои навыки, пока она не научится лучше понимать природу половины своей сущности Поющей со Светом. До тех пор, пока она не удостовериться в том, что она не монстр или не узнает способа предотвратить ее превращение в нечто подобное.
Сегодня вечером ее не будет на тренировке с Азриэлем. И через два дня тоже. Не будет тренировок, поддразниваний и острых комментариев, произносимых на острие тренировочных мечей.
На самом деле, будет лучше, если она вообще будет держаться подальше от тренировочного ринга. У нее была привычка тренироваться в одиночку во время бессонных ночей. Это тоже нужно прекратить... если она не хочет наткнуться на Азриэля.
Нет.
Правильно. Все, чтобы она не стала более смертоносной.
Это не для того, чтобы избегать Азриэля. Это для того, чтобы защитить своих друзей, жриц, с которыми она работает, от опасности, которую она может представлять. От монстра, которым она, скорее всего, является. Азриэль и ее вчерашнее унижение не имеют никакого отношения к решению о прекращении тренировок. И тени, которые потенциально могли раскрыть ее интерес к нему, тоже.
А может, дело и в том, и в другом, Гвин...
Гвин вздрогнула от знающего тона сестры, затем сбросила ночную рубашку и отправилась в ванные комнаты. Кэтрин была права. Дело было и в том, и в другом.
Она защищала своих друзей и избегала Азриэля.
Но Гвин была очень дисциплинированной девушкой. Она могла полностью погрузиться в работу. Окружить себя книжными шкафами и пергаментами, пока не поймет себя лучше. Она станет максимально продуктивной в стенах библиотеки, а не на тренировочном ринге.
Где я никому не смогу навредить.
Верная своему обещанию, Гвин полностью углубилась в работу в тот день. Оставшись допоздна, чтобы исправить свое опоздание, Гвин избавила себя от гнева Меррилл, а затем перебирала полки в поисках книг, где можно было узнать больше о ”Поющих со Светом” и ”наследной магии”. Поиски были не безрезультатны.
В тот первый день, она узнала, что строение тела Поющих со Светом практически идентично анатомии Высших Фэ. Довольно очевидное открытие, если вспомнить, как ее мать родилась на свет...
На второе утро она узнала, что магический дар передается через поколение — ты скорее унаследуешь магию от своей бабушки, чем от мамы. От этого ее беспокойство только возросло.
Тем же вечером она попыталась найти какую-то информацию о полу-Поющих со Светом, но нашла информацию только о полу-нимфах. Обычно они были идеальной комбинацией черт обоих родителей, однако существовал равнозначный шанс унаследовать большее количество черт одного из родителей. Очень похоже на Кэтрин и ее перепончатые пальцы.
Утром третьего дня поручения Меррилл занимали каждое свободное мгновение Гвин. Очень жаль, ведь она собиралась узнать, существовало ли что-нибудь общее между такими как она и Поющими с Тенями. Эта тема волновала ее больше остальных. Особенно после того, как она заметила реакцию Теней Азриэля на ее движения.
К сожалению, с учетом того, как мало времени оставалось Гвин на поиски полезной информации, она обнаружила, что ей не хватает материалов для того, чтобы продолжить исследование. Так что вместо этого, она решила потратить вечер на то, чтобы собрать мысли в кучу. Записать на бумаге все, что она успела узнать.
С учетом того, что информации было не так много, это заняло у нее мало времени.
Все, что она узнала, это то, что вполне возможно ее бабушка была Поющей со Светом. И что если это правда, то, вероятно, она унаследовала некоторые черты ее магии.
И если Кэтрин получила перепончатые пальцы, то ее наследство нельзя было увидеть просто так...
Никакое из сделанных открытий не убедило ее в том, что продолжать тренировки и улучшать свои навыки Валькирии безопасно.
Поэтому, как она и говорила, сегодняшняя встреча с Азриэлем не состоится.
Это нормально. Он поймет. Азриэль ее друг и, к тому же, он будет только рад свободному времени.
Не говоря уже о том, что Неста возвращается через неделю, а Гвин так и не прочитала тот грязный пиратский роман, который она ей одолжила. Она могла бы провести остаток ночи в чтении, свернувшись калачиком на одном из диванов библиотеки.
Несмотря на все доводы, Гвин не могла не слышать полный надежды тон Поющего с Тенями или не представлять его воодушевляющий взгляд, когда речь заходила про их приватные тренировки. Она закопала эти образы глубоко внутри вместе с весом разочарования, легшим на ее плечи.
Гвин читала книгу под мягким светом одного из светильников библиотеки. Она не позаботилась о том, чтобы захватить что-то с ужина, слишком зачарованная ”сильным капитаном”, чтобы отвлекаться на чувство голода, бурлящее у нее в животе... или на страхи, крюками впивающиеся в ее разум.
Эти книги... Для нее они творили чудеса. Некоторые вообще отрицали подобное, другие смеялись, но Гвин они дарили чувство комфорта. Служили напоминанием того, что пережитое в Сангравахе не было определением всего, что мир готов был ей дать. Боль и ужас не всегда сопровождали близость. Еще были страсть, удовольствие, любовь.
Только после того, как Эмери и Нэста познакомили ее с этими романами, Гвин снова позволила себе поддаться этому жару глубоко в животе. Тому самому, который появлялся почти каждый раз, когда она мельком видела Поющего с Тенями во время тренировок или когда он дарил ей одну из своих кривых улыбок. Эти истории побудили ее снова принять эту сторону себя и позволить себе чувствовать… даже если эти чувства не были взаимными.
Потому как Азриэль ответит ей взаимностью не раньше, чем капитан Бастиан или Принц Кастил из ее книг... но это не значит, что она не может наслаждаться собой.
Светильник погас на мгновение и Гвин слегка нахмурилась от того, что ее размышления были резко прерваны.
Она подняла взгляд со страниц книги, чтобы увидеть, что никто иной, как Поющий с Тенями стоит перед ней собственной персоной.
И хотя выражение лица Азриэля было нечитаемо, по тому, как он держался, Гвин поняла, что он пришел поговорить с ней и не знал, с чего начать. Как задать свои вопросы, не задев ее и не внушив ей чувство страха.
— Поющий с Тенями, — сказала она вместо приветствия.
Он склонил голову, затем жестом руки указал на кресло, — Могу я присесть?
Черт.
— Конечно, — пожала она плечами.
Поющий с Тенями аккуратно опустился в кресло, как будто оно было сделано из стекла. Он замолчал, Тени клубились возле его уха, и Гвин могла поклясться, что они что-то говорили ему. Она подняла бровь.
Азриэль уперся локтями в колени и устремил свои мрачные карие глаза на нее. У нее почти перехватило дыхание. Как мог кто-то, кто казался таким хладнокровным и равнодушным, обладать такими теплыми глазами?
— Ты пропустила общее занятие после церемонии. И нашу приватную тренировку.
Гвин криво усмехнулась — его тон был недостаточно обвинительным, чтобы она ответила оборонительно, как ей изначально хотелось. — Я все еще плохо себя чувствую.
Азриэль моргнул. — Вчера тебя тоже не было.
— Но вчера и не было тренировки, — невинно сказала Гвин.
Поющий с Тенями приподнял одну бровь. — Раньше это не останавливало тебя от самостоятельных тренировок. Я знаю, что каждый вечер четверга тебя можно найти на тренировочном ринге, Бердара.
Удивление, написанное на ее лицо, не было наигранным. Она правда приходит каждый четверг? Она даже не замечала, но думая об этом сейчас, да. Каждый четверг, когда она чувствовала себя беспокойно перед тяжелой пятницей...
В животе затрепетало от того, что Азриэль заметил эту деталь, но она закопала это чувство поглубже. Это ничего не значило. Он был проницателен по своей природе.
А они были просто друзьями.
— Я прождал тебя на ринге полчаса, — Азриэль наклонил голову, — Я пришел сюда, чтобы удостовериться, что ты в порядке, потому как знаю, что обычно Гвинет Бердара приходит на пять минут раньше. — Судя по голосу, он колебался, — Можешь считать меня мнительным, но мне кажется, что ты, возможно, меня избегаешь.
Гвин тяжело сглотнула.
Только чуть-чуть. Он был малой частью того, что она избегала. По крайней мере, так она говорила себе... Но ему так ответить было нельзя.
— Я не избегаю, — сказала она ровно. Гвин помахала книгой, — Я собираю дополнительную информацию для Меррилл сегодня. Прости, что не сказала раньше.
Поющий с Тенями ухмыльнулся... и раскусил ее вранье. Он протянул длинную руку и с легкостью вырвал книгу из ее ладоней. Гвин чуть ли не взвизгнула, потянувшись вперед в попытке забрать книгу обратно. Она сдалась, когда его взгляд опустился на страницу, а щёки покраснели.
Она успела заметить вспышку веселья на его лице, которую он быстро спрятал. Уголки его губ одобрительно опустились вниз, когда он вернул ей книгу. — Не могу представить, какого рода исследованиями занимается Меррилл, если ей нужны обширные сведения о ”скользкости между бедрами Даниэллы—”
Гвин кромко захлопнула книгу, останавливая его. И вот снова. Эта вспышка веселья.
— Я не избегаю тебя, Поющий с Тенями.
Тени обвили его шею и Гвин сжалась в своем кресле, сложив руки на груди, словно возмущенный ребенок.