Глава 6 «Карты на стол» (2/2)

— Конечно, пошли! — зелёные глаза красавицы заискрились неподдельной радостью от моего предложения.

— Ник, останешься дома, пожалуйста? Мы недолго погуляем. Просто осмотримся и вернёмся, — я надеялся на благоразумие Ники.

— Да… хорошо, я буду ждать, — нахмурившись, показательно буркнула Чернова…

Мы гуляли с Анютой около озера, а у меня складывалось ощущение, будто я сплю. Только всё было крайне реалистично. Проходя вдоль водоёма, нам повстречалась одна женщина, что посла коз и тщательно осмотрела нас.

— О, Анька! Неужели твой вернулся наконец-то? Ну, как командировка? — осмотрев меня, улыбнулась женщина, от чего я скривил губы от неловкости ситуации.

— Нормально всё, тёть Зой! — нахмурившись, отрезала Анюта, чем выручила ситуацию.

— Слуша-а-ай, а ты слыхала, что с Павлом-то случилось? Мать его места себе не находит! — восклицала женщина, после чего обратила внимание на разбитую губу Ани, — а губу-то где разбить умудрилась? Вот нельзя её, Андрюх, одну оставлять! Сразу калечится без тебя!

— Ну всё, хватит, тёть Зой! Я просто маме в погребе помогла неудачно. Вон и руку поранила! — показав перевязанную ладонь, замялась Анюта, а мне ненадолго показалась, что её раненая губа и этот Павел как-то связаны, — а что с Павлом? Я… не слышала…

— Да вот, вчера утром нашли его в сарае — взгляд пустой, безжизненный! Двух слов связать внятно не может, только речи какие-то непонятные говорит. С ума сошёл он, проще говоря! Из психиатрической лечебницы приезжали, забрали его сразу. Сам он бестолочь, конечно, только вот мать его жалко, хорошая женщина, — с огорчением вздохнув, закончила соседка.

— Жаль парня, — сухо отрезала Анюта, — ладно, нам идти пора, до свидания!

Анюта поспешила вперёд явно не в настроении. Разговор про Павла в конец выбил её из колеи, от чего я всё больше подозревал его причастность к ранам Ани.

— Ань, губа… это его рук дело? — спросил я, на что девушка отвела взгляд в сторону.

— Н…нет. Рехнулся, и чёрт с ним, — пожала плечами Анюта, стараясь держать себя в руках, после чего посмотрела на меня, — как ты себя чувствуешь?

— Я? Ну… да не знаю, как. Дежавю постоянное, которое уже бесит. Но никаких воспоминаний… — пожал я плечами, неспешно прогуливаясь с девушкой по деревне, — сколько мы вместе были?

— Может, подождать, пока ты сам всё вспомнишь? Просто не хочу, чтобы мои слова как-то повлияли на твой выбор, — с осторожностью поинтересовалась Аня.

— Я хочу хоть что-нибудь узнать про себя. Пожалуйста, Ань, — наблюдая за колебаниями девушки, сказал я, — расскажи, что знаешь обо мне!

— Пошли, присядем. Разрешишь? — потянув свою руку к моей, с опаской спросила Анюта, которую я молча взял за руку.

Девушка провела меня к небольшому холму у озера, на траве которого мы и уселись. Аня недолгое время сидела, опустив голову, словно собиралась с мыслями, после чего отвела свой взгляд далеко за пределы озера.

— Пять лет… четыре года вместе прожили в этом доме. Ты любил тщательно прожаренную яичницу на завтрак и фукал, когда я готовила для себя глазунью. И обожаешь кофе. Порой литрами готов в себя вливать то, что содержит кофеин, — на этих словах она скупо усмехнулась, повернувшись ко мне. В её глазах прекрасно читалось то, как сильно она меня любит, судя по её нежному взгляду, с которым она меня осматривала. Да она была буквально пропитана этим чувством, в отличие от меня. Я питал к ней, конечно, что-то тёплое, но это все было не то, от чего на душе было крайне гадко. Но хуже всего было то, что помимо любви к себе, в глазах Ани я замечал боль. Невыносимую, от которой рвалась её душа. Я был готов поклясться, что она могла разрыдаться с минуты на минуту и начать умолять меня всё вспомнить. Но держалась. Видимо, ради меня…

— А я у Ники чаи гонял, да цикорий пробовал. Та ещё гадость, однако! А кофе там стрёмный какой-то завозили, порошковый. Фе-е-е, — стараясь отвести грустные мысли, скупо усмехнулся я, на что посмеялась даже Анюта, — это как пыль… — только я начал говорить, как девушка договорила за меня.

— Арабских дорог, ага, — закончила она мою мысль.

— А сколько мне полных лет? — поинтересовался я, — ты ведь знаешь, кто я, да?

— Двадцать в конце мая исполнилось, когда ты уже пропал. Да, знаю… но давай, ты всё же узнаешь всё это сам? Просто понимаешь, волна воспоминаний, если нахлынет на тебя, может как-нибудь не так сказаться. Поэтому… пусть всё идёт своим чередом? То, что я рассказала — лишь базовые мелочи. Ты не против? — спросила Аня, а я с ней был полностью согласен. Наверно, не стоит взваливать на себя этот, пока что, неподъёмный груз воспоминаний.

— Да, ты права, думаю, — с этими словами я откинулся на траву, устремив свой взгляд в голубое, безоблачное небо. Следом за мной на траву плюхнулась и Анюта, — втроём все поживём, пока всё не образумится. Думаю, никто против не будет?

— Не-а, — протянула Анюта, после чего аккуратно положила ладонь на мою руку, — я рада, что ты жив, Андрей.

— Скажи мне одно. Я много плохих вещей делал за свою жизнь? — я повернулся в сторону Ани.

— Ты никогда не руководствовался дурными намерениями. И всегда был для меня героем, — повернувшись ко мне, выпалила Анюта. Говорила она с такой уверенностью, от чего моей душе стало чуть легче, а девушка начала пристально всматриваться в мои глаза, — Ника тебе говорила, что в твоих глазах целый мир?

Но я будто не слышал её вопроса, а лишь в ответ смотрел в зелёные глаза девушки, которые со мной искрились радостью. Не выдержав этого молчания, я просто прильнул к губам Анюты, нежно её поцеловав. После десятка секунд этого поцелуя, меня вдруг будто полили ледяной водой, от чего я резко отстранился от девушки и подскочил на ноги. Анюта была явно в растерянности, наверно думая, что сделала что-то не так. А это я делаю что-то не так, разрываясь между ней и Никой! Нервно взъерошивая себе волосы на голове, я заходил кругами.

— Не стоило… рано! Прости. Это всё… как-то случайно. Это неправильно сейчас, — затараторил я.

— В такие моменты ты привык курить, обычно, — с опаской осматривая меня, сказала Анюта, сидя на траве.

— Да уж! Вот от сигареты я бы точно не отказался! — выпалил я, после чего Анюта протянула мне пачку сигарет, вынув их из кармана, а я посмотрел на неё с укором, — ты что… куришь!?

— Нет, это твои сигареты… просто, когда мне было очень плохо и тоскливо, я их прикуривала, держала дым во рту, и после этого оставался лёгкий привкус. Ну… как после тебя! Я… я знаю, что это выглядит странно, прости, — опустив голову, виновато сказала Анюта. Да ахренеть! Вот тут реально уже закурить захотелось, что я и сделал, затянувшись дымом.

— Пошли домой, Ань, — докурив, отрезал я, после чего направился домой, а за мной и Анюта, которая шла всё время молча. И как только мы оказались дома, нас встретила насупившаяся Ника, которая с укором смотрела на меня, но уже хотела подойти, как я резко выставил перед ней ладонь, — не сейчас, Ник! — отрезал я, после чего решил побыть наедине, поднявшись на второй этаж…

***

Оказавшись вдвоём в холле дома, разъярённая Ника вплотную подошла к Ане и пристально её осмотрела, после чего схватила девушку за плечи и толкнула к стене.

— Я не поняла… ты совсем ахерела? До чего ты его довела, что он мне грубит? — прошипела Вероника, — какого чёрта ты с ним целовалась!? Ты ему закурить дала, хотя со мной он ни разу не курил!

— Насильно я к нему не лезла. Ты серьёзно думаешь, что пять лет отношений не оставили отпечаток даже на полностью разрушенном разуме? И да, от сигарет ему ничего не будет, он железный. А вот расслабиться помогает. Это, своего рода, психологический трюк. Мозг то у него человеческие, ало! А настроение у него такое бывает, потому что это — Андрей! Вспыльчивость — это его часть, — в ответ вскипятилась Анна, после чего уже хотела отойти от Ники, как та схватила её за перевязанную руку и сдавила её, что первая зажмурилась от боли.

— Понятно, почему он полез в сделку с Дьяволом, потому что ты носилась перед ним на задних лапках, полностью соглашаясь с каждым его решением! — рыкнула Чернова, всё ещё держа руку Ани.

— Посмотрела бы я на тебя, как ТЫ попыталась его отговорить от неё! Этот Андрей, которого ты знаешь, совершенно не тот, что раньше. Ты его слепила под себя покладистым мальчиком. Да он держался за тебя лишь от того, что ты была у него под боком. Это не осознанный выбор, Ник, опомнись. Я не дам тебе ломать его истинную, сильную личность, — выдернув перевязанную руку, отрезала Анюта, после чего невозмутимо прошла на кухню.

— Ладно, Ань… время рассудит, чей он будет, — тихо сказала Ника, когда Аня её уже не слышала…