Шалость удалась (2/2)
— Думала она… — продолжал ворчать взрослый, прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу болеющей: температура явно была повышена. — Почему ты мне ничего не сказала?
Северус ненавидел две вещи: когда его малышка болела и когда ему врала. Что сегодня собственно и произошло.
— Ты обещал сходить со мной на выходных в Хогсмид… — ответила Адель, грустно смотря на папу. — Если б я тебе сказала, то ты бы запретил эту прогулку, а я очень хотела в сладкое королевство… Я хотела вылечится сама…
— Именно поэтому надо было просить этих двух шалопаев взламывать мою кладовую? — Северус потянулся за ещё одним зельем, теперь уже от ангины.
— Я так больше не буду, — Адель забрала флакончик с зельем и залпом его опустошила.
— Я это уже слышал. Ложись, — Северус легонько толкнул девочку в плечо, и та завалилась на кровать.
— Ну можно хотя бы без укола? — простонала Адель, увидев, как открывается злосчастный третий ящик стола, где стандартно располагались шприцы разного объёма.
— Цыц, — цокнул языком взрослый, шелестя упаковкой шприца.
Не то что бы Адель боялась уколов, скорее боялась попасться под тяжёлую руку злого отца. Флакон с жаропонижающим открылся с характерным звуком, и в туже секунду прозрачно-жёлтая жидкость полилась в корпус шприца.
— Оголяйся, — произнёс мужчина, постукивая пальцем по инструменту лечения и выпуская ненужный воздух.
Адель недовольно заёрзала, укладываясь на живот и откидывая одеяло.
— Холодно, — подал голос ребёнок, спрятав руки под подушку.
Это замечание осталось без внимания Снейпа. Он присел на край кровати и, положив рядом с хрупким телом ребёнка медикаменты, стянул с дочери штаны до середины ягодиц.
— Расслабься, ежонок, — стандартная фраза из уст отца перед инъекцией.
Холодная ватка прошлась по верху ягодицы. Вот сейчас Адель узнает: насколько зол отец… Тонкая иголка молниеносно пронзила тонкую детскую кожу, вызвав неприятное покалывание. Жаропонижающее, которое Северус вводил отнюдь не медленно, приносило дискомфорт и мимолётную боль.
— Всё, одевайся, — оповестил Снейп, заменяя иголку ваткой, приклеивая её пластырем с милым дракончиков.
— Ты зол, — сделала вердикт Адель, натягивая штаны на пострадавшую попу. — Баллов так на семь из десяти…
Опять она ослушалась родителя, заставив сердиться и переживать. Девочке стало стыдно и противно одновременно.
— Спи, ежонок, — отец поцеловал дочь в лобик, проигнорировав эти слова.
— Полежи со мной, — слёзно попросила Адель.
Северус усмехнулся и прилёг рядом, обнимая чёрную куколку. Девочка перевернулась в объятьях отца и положила голову ему на грудь.
— Ты всё ещё сердишься?
— Есть немного, — спокойно ответил мужчина. — Больше неприятно от того, что ты мне снова соврала.
— Пап, я не хотела тебе врать, — честно сказала Адель, прижимаясь к папе. — Я просто не хотела, чтобы ты переживал…
— А получилось как всегда. Да здравствует очередной больничный на месяц…
— Угу, — засыпая, ответила Адель.
Дождавшись, пока девочка уснёт, Северус выбрался из детских объятий и поплёлся в лабораторию заканчивать свои наработки. Не прошло и получаса, как по ступенькам начали спускаться маленькие босые ножки.
— Пап, пойдём спать, — Адель стояла на холодном мраморе, закутанная в одеяло.
— Ежонок, у меня много важных дел, — отмахнулся зельевар, комкая бумажку с неверным расчётом.
— Важнее, чем больная дочь? — поинтересовалась девочка, переминаясь с ноги на ногу.
Из-за частых болезней ребёнка Снейп не мог в полном объёме работать по ночам, что очень не нравилось Дамблдору, который требовал огромного количества зелий для больничного крыла.
— Нда, — выдохнул Северус, откидывая взглядом закипающие зелья. — Да пропади оно всё пропадом, — мужчина махнул рукой и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, подхватил кокон с ребёнком на руки.