Кошмар Амелии Дюма (2/2)

— Лизи.

— За что ты так с нашим славным ребёнком?

— Когда у ребёнка подростковый бунт из-за того, что ее отец Лорд Волдемор’, — Амелия полезла за кружками, — все что может хорошая мама и жена, это показать детенышу, что у неё оба родителя хороши.

— И как она отреагировала?

— Так же, как и ты, только успела сказать, что гордится тем, что я оказалась выше ненависти.

— Но это не так.

— Я не перестала их ненавидеть, Том, — сурово произнесла Амелия, со звоном поставила кружки и полностью обернулась к нему. — Если они оступятся рядом со мной, я сделаю все, чтобы они не встали. Я догадываюсь, что многие их потомки в рядах Пожирателей Смерти, и знаешь что, mon cher, если они тебя предадут, я плюну на все наши негласные договорённости, явлюсь, как черт из табакерки, и откручу их головы.

Том протянул руку, подхватил Амелию и прижал к себе.

— Лучший человек на земле принадлежит мне, — прошептал он и, поцеловав Амелию в макушку, отпустил ее, а после продолжил помешивать зелье. Амелия принялась разливать кофе.

— Ты сказала, — начал Том, — что хочешь быть драконом, который всех спасает. Почему именно дракон?

Амелия чуть подумала, и, подойдя к столу, ответила:

— Они здоровые, сильные, могут летать и дышать огнем, — она сдвинула пару склянок и поставила на их место кружки с кофе. — Их кожу хрен пробьешь, а ещё у них милые когтистые лапки.

— Про лапки обязательно? — хмыкнул Том.

— Без них никак, — тут же ответила Амелия и направилась к холодильнику.

— С другой стороны, может лучше думать так, — Том накрыл котелок крышкой и выключил огонь. — Ты не видишь себя принцессой запертой в башне. Это хорошо. Ты и правда больше похожа на дракона. А судя по твоему тону, по ходу движения ты еще и пару деревень сожжешь.

— Минимум.

Том взмахнул палочкой, все что было на столе принялось укладываться в саквояж рядом со столом. Амелия добавила молоко в чашки, и села за стол. А вот Том не спешил, медленно подошел к ней и произнес:

— Я хочу увидеть то, что видишь ты.

— Поверь, не хочешь, — поморщилась Амелия притягивая кружку.

— Но ведь смысл в том, чтобы разделить ношу на двоих. Как бы и в горе, и радости, — не унимался он.

— Кажется, в это лето ты решил обескуражить меня до бессознательного состояния, — округлила глаза Амелия, тяжело вздохнула и продолжила стоять на своем. — Том, к этому причастна твоя семья…

— И ещё поэтому я должен увидеть это лично. Мадам Дориан сказала мне, что это грех, от которого нам никогда не отмыться. И все, что мы можем, это быть достойными людьми хотя бы для тех, кто вопреки всему пережил этот Ад.

— Тогда тебе стоит присесть, — обреченно протянула Амелия, спорить с ним бесполезно.

Том опустился на стул рядом и попросил:

— Сядь ко мне на колени.

— Ты так со всеми? — хмыкнула Амелия, но просьбу выполнила.

— Нет, только с тобой, — вздохнул Том. — Обычно те, у кого в голове есть что-то важное представляют ценность только своим знанием, и по большому счёту мне на них срать. С тобой все иначе. Не хочу чтобы эта магия причинила тебе боль.

Том запустил руку в волосы Амелии и прижал к себе. Они соприкоснулись лбами. Амелия положила одну свою руку на его, а вот вторую его ладонь сжала в своей.

— В этом нет необходимости, — тихо произнёс Том.

— Есть, — прошептала Амелия.

***

Том стоял посреди коридора. Сплошное пламя. Оно и правда обжигало, и чем дольше ты там был, тем сильнее. Казалось кожа плавится. Ты сгорал заживо. Запах гари. На зубах хрустел пепел. Мольбы и крики вокруг сливаются в один стон боли. Люди прижаты к стенам и полу. Том знает это заклинание, но никогда его не применял. Оно казалось не достойным его чести. Враг должен оцепенеть от страха перед ним, никак иначе. Слышится детский плач. Том чувствует, как Амелия сжимает его руку, чувствует ее горячие слёзы.

— Я не могу обратиться, — раздался мужской голос, но тут же утонул в шуме огня.

Пламя неслось по коридору оставляя лишь пепел за собой.

— Хватит, — выдохнул Том и опустил руку.

***

Том прижимал Амелию к себе. С улицы был слышен шум. Лопаются редкие пузырьки в зелье. Амелия уткнулась в его плечо. Том продолжал сжимать ее руку и смотрел прямо. Все еще чувствовался этот жар. Том не мог понять, что его поражает, что вызывает в нем ярость больше: то, что половина из всех заклинаний, что он успел сосчитать, уже тогда считались темной магией: «Любопытно, — пронеслось в голове Тома, — там белое пальто никому не жмет?». Или же что Ришелье даже не дали возможности защитить себя. По тем обрывкам документов, что он видел, уже было понятно, что это премерзкая история. Увидеть кошмар Амелии… Для Тома этот сон даже большее доказательство, чем бумаги. Он выдохнул:

— И это ты видела с пяти лет?

— Да, — тихо ответила Амелия.

— Ты сильнее меня, — прошептал Том. — Если бы я видел такое каждую ночь с самого детства… до Хогвартса бы не дотянул. Меня бы к одиннадцати годам каждая собака в Скотленд-Ярде знала. От этого можно умом тронуться.

— Может я и тронулась, да ты поставил это на место.

— Может и так… — Том прикрыл глаза, чуть склонил голову в сторону Амелии. — Дорогая, я знаю, что просил с тебя обещание, но сейчас я попрошу ещё одно: если ты все же решишь сжечь всех и вся, сначала обсуди это со мной.

— А что, боишься, что я сдвину тебя с трона самой главной занозы в заднице? — хмыкнула Амелия.

— Знаю пару заклинаний, мы там оба поместимся, — хмыкнул Том, но следующие его слова прозвучали уверенно и даже властно. — Но я прошу об этом, потому что не хочу, чтобы ты несла эту ношу одна.

— В этом нет необходимости.

— Я так решил.

Амелия вздохнула, подняла голову и кивнула. Потом сползла обратно на свой стул. Сжала кружку двумя руками. Взгляд упал на журнал «Зельеварение Европы».

— Ой, ты все-таки решил почитать статьи месье Николаса? — удивилась Амелия.

— Я всегда их читаю, — тут же ответил Том и потянулся к своей кружке, — но в этот раз решил просмотреть список в конце.

— И как тебе?

— Да, и правда очаровательно. Хотя… Эта «М» между именем и фамилией немного напрягает.

— Марволо? Это же имя твоего деда.

— Если честно, — вздохнул Том, — к деду у меня столько же вопросов и претензий, сколько и к отцу.

— Ну, «М» может значить все, что пожелаешь, — пожала плечами Амелия, отпила из кружки и продолжила. — Допустим «Матье».

— На британский манер?..

— Мэтью. Это значит «божий дар».

— Откуда ты знаешь?

— Я думала об этом имени, пока не знала пол ребёнка.

Том отпил из кружки и уточнил:

— Это был единственный вариант?

Ему казалось, что Мэтью в Британии может чуть меньше, чем Томов.

— Нет, ещё был вариант «Кристиан».

— А это что значит?..

— Без понятия, но так зовут модельера Диор, обожаю его силуэты.

Том отпил из кружки, пытаясь осознать, что же сейчас происходит. Пристально взглянул на Амелию и спросил:

— Как мы пришли к обсуждению имён?

— Мы прошли один пиздец на двоих, а теперь пытаемся вернуть себя в реальность, — вздохнула Амелия, Том ухмыльнулся:

— Да, такой лёгкий разговор напоминает что мы в Париже, за окном 1976 год, а не конец XVII века с адовым пожарищем. Если честно, мне до сих пор омерзительно… — Том поставил кружку на стол чуть громче, чем надо, — мне! Это, блядь, надо было постараться.

Том взглянул на журнал. Если чтобы снова вернуться в реальность им нужен разговор про имена, то пусть будет так.

— Ладно, если думать, что «Том» сокращение от Томаса, а Сьюзи все твердит, что это звучит сексуально, то все вместе выходит даже неплохо: Томас Матье Дюма. Очень по-французски.

— Как и Лорд Волдемор’, — хмыкнула в кружку Амелия.

Том шумно выдохнул и прорычал:

— Сейчас я тебе тоже исповедуюсь. Да, когда я это придумал и почувствовал французский вкус на языке, мне стоило обсудить это с тобой. Довольна?

— Самую малость, — весело откликнулась Амелия, взглянула на журнал и осторожно спросила. — Кстати, а моя фамилия тебя не смущает?

— Нет. Любопытно, как месье Николас до этого додумался.

— Думаю, он вспомнил старую традицию Ришелье. Когда в семью входил новый человек, то он брал эту фамилию.

— То есть, если мы решим, что надо бы узаконить наши отношения, мне нужно будет взять фамилию Дюма?

— На твое усмотрение, но я не позволю вписать в свидетельство о браке Лорд Волдемор’, — Амелия допила кофе и поднялась.

— Если честно, — улыбнулся Том, — твоя фамилия мне куда ближе, чем Реддл.

Амелия довольно улыбнулась и протянула Тому руку.

— Тебе надо отдохнуть, mon cher.

— Я хочу в тёплую ванну.

— Пойдём.

Уже в ванной комнате, Том призвал пару халатов и тапочки, взглянул на Амелию, которая добавляла в воду пену, и озвучил то, чем мог поделиться только с ней:

— Кстати, имя «Кристиан» неплохое. Так звали учителя в маггловской школе, в которую я ходил до Хогвартса. Пожалуй, мистер Коулсон единственный маггл, который мне нравится.

— Я сохраню твою тайну, mon cher, — нежно произнесла Амелия.

— В этом я не сомневаюсь, дорогая.