Часть 4 (1/2)

— Так сложно сдержаться? Твои родители совсем недавно уехали, вдруг что-то забыли? — смеётся омега, приобняв Минхо за шею. Альфа начинает целовать шею омеги, притянув ближе к себе, не отпуская голые бедра.

— И почему ты у меня такой сладкий? — шепчет Минхо так слащаво, что тело омеги покрывается мурашками. Поднимает Кима, обхватывая его руками за задницу, после сажает его за барную стойку, не отрываясь от поцелуя.

Джисон влюбился в Минхо, уже тогда когда они впервые встретились. Точнее два года назад, на бизнес-мероприятии. Омега несколько раз попытался соблазнить альфу, что в итоге это получилось год спустя. А первый шаг всё же сделал сам Минхо, признавшись ему в любви. Кто Джисон такой, чтобы отказаться?

— ...хорошо, встретимся на месте, а ещё... — в кухню заходит Хёнджин, застыв с телефоном и смотря на романтическую сцену. Он усмехается, после продолжает свой путь к холодильнику. — Прошу, не забывайте, что дома находиться несовершеннолетний.

— Так ты не обращай внимания на нас. — усмехается Минхо, обратив внимание на брата, который вытаскивает из холодильника графин с лимонадом. Хёнджин кидает взгляд на альфу и усмехается. Не отвечает.

— Малыш, не обращай внимания, он ещё не понимает ничего о взрослой жизни. — мило улыбается Ким, массируя шею своего альфы, тот лишь закатывает глаза.

— О, Гю, я слушаю. — отворачивается Хёнджин, направляясь ближе к панорамному окну, иследуя утренний город. — Да нет, пусть будут модели из высоких статусов.

Хёнджин закатывает глаза, когда слышит причмокивания за спиной.

— Отключаюсь. — выдыхает он, после разворачивается, встретившись взглядом с целующимся братом, и ухмыляется. — Не обратить внимание на вас сложно, вы слишком смазливая парочка.

— Тебе так нравятся наши отношения или просто завидуешь? — вместо Минхо отвечает его омега, скрестив руки на груди. Его самооценка выше, чем думал Хёнджин, который закатывает глаза. — Укрась мир своим отсутствием, — прорычал Джисон, не стерпев взгляд и усмешку брата его жениха.

— Джисон! — поднял голос Минхо, испугав бедного Кима, что тот тут же опустил взгляд.

Хён усмехается, а после поправляет свою толстовку, натягивая улыбку. Играть на публику, что все хорошо, это его смысл жизни. Он быстро покидает кухню, злясь на эту омежку, который не знает своё место. Хочет чтобы Ли Хёнджин умер? Да в первую очередь ты сам сдохнешь.

— Далеко собрался? — прозвучал над ухом блондина грубый голос Минхо, когда омега схватился за ручку двери выхода из квартиры.

— Туда, где буду подальше от вас, а что? — омега повернулся лицом к брату и с долей презрения посмотрел в карие глаза брюнета.

— Не забывай, что ты в этом доме никто. Я тут главный. Не порть мне жизнь.

— Я тут лишь неделю, но мне уже неприятно находиться здесь, и это ты портишь мне жизнь, а не я. — с дрожащим голосом говорит омега, краем глаз заметив, что на них смотрит Джисон, с ухмылкой, скрестив руки. — У меня съёмка, не задерживай.

— Ким Джисон моя омега, и ты никто, чтобы обижать его. Знай своё место, пока живёшь тут. Не забывай, ты мне не родной, — прошептал на ухо омеги альфа, после взглянул в сапфировые глаза <s>брата</s>, младший сглотнул.

— Я тебя понял. — последняя слова, которую услышал альфа перед тем, как омега ушел из дома. Тишина. Минхо сжимает кулак до бледности кожи, сдерживает себя, чтобы не пойти за Хёнджином. Злость. Обида. Страсть. Любовь? Страх.

— Минхо?

— Джисон! — кричит альфа. — Больше не смей так относится к моему брату! Из-за тебя я на него накричал!

Уходит в сторону бара альфа, толкнув в плечо Кима. Джисон же не знал что делать, а лишь со слезами направился наверх, к ним в спальню.

***</p>

— Хёнджин, этот дизайнер один из недовольных. Показ должен пройти отлично, и так как ты его открываешь, пожалуйста, будь страстным. Эта фотосессия стоит пол миллиона. — говорит менеджер Кан, их общий менеджер с Бомгю. Хван кивает, после начинает позировать. Спортивно, мило, серьезно.

— А показ когда? — спрашивает он, не отвлекаясь от позы.

— В следующий понедельник, об этом как раз сегодня вечером объявят. — говорит Кан, не отрываясь от планшета, проверяя расписание блогера. — Такими темпами, ты скоро станешь актёром, а потом и айдолом.

— Меня и это устраивает, честно. Решено дело с тем журналистом?

— Да, обещал больше не совать нос в твои дела.

Хёнджин усмехается, сев на пол, позируя на камеру. Корейский фотограф восхищается его красотой, внимательно разглядывая свои снимки.

Правила жизни Хёнджина: если ты слаб, притворись сильным. Это даст находящимся рядом с вами людям иллюзию того, что вы им ровня, если они сильные и наоборот, если люди слабые, то они потянутся к вам, а это даст вам мотивацию к тому, чтобы на самом деле подрасти морально и духовно. Что и делает Ли Хёнджин.

Постепенно вы будете привыкать к новому для себя образу и рано или поздно вы дорастёте до уровня сильных людей в первом случае или в плюсе к первому варианту, ещё и подтянете наверх более слабых, которые поверили, что вы сильный. Согласен, немного запутано и витиевато, но на самом деле всё просто. Выражаясь проще, вы, будучи слабым, но притворяясь сильным, ставите себе задачу стать таковым в действительности.

— Дизайнер кто?

— Ди Дио, папа Ди Алекса.

Смотреть на слабого человека, согласитесь, это ведь жалкое зрелище, не так ли? Сильные люди никогда не насмехаются над слабыми, они выше этого, они благородны, мудры и понимают, что жизнь такая штука, которая в мгновение может перевернуть всё с ног на голову.

Хёнджин этого и достиг. Он так привык играть на публике сильного, что сам не знает, какой он сейчас. Сильный он, что может и дальше игнорировать слова брата, о том что он не родной? Или слабый, потому что он слишком близко к сердцу принимает. Какой он? Каким хочет быть?

Думаете, ему нравиться усмехаться всем, скрывая злость при себе? Ему хочется плакать, когда не получает ту внимание, которого хочет. Ему никогда не нравилось, когда кто-то поднимал на него голос, никогда не нравилось, когда кто-то игнорировал его. Но ухмылка всегда его спасала. И кажется будет.

***</p>

— В клуб.

Когда Хёнджин зашёл в квартиру пентхауса, которая была на самом верху высотки с поистине прекрасным видом на ночной город и выходом на крышу, в ней уже присутствовала «тусовка». Здесь не было шумной музыки, басы не пробовали разорвать в клочья барабанные перепонки, лазеры цветомузыки не резали глаз, а нетрезвая молодёжь не стирала подошвы в кривом танце и не налетала в пьяном угаре на что-либо. Звуки, запах, подсветка, даже отрегулирован градус тепла и влажности воздуха — всё для его собственников территории. Безупречная атмосфера для избранных данной жизнью людей. Славная мелодия разносилась по всему обширному пространству, ласкала слух и расслабляла такое уставшее тело. Яркий свет не давил на глаза. Даже хотелось ухнуть в данный лёгкой ненавязчивой привычке благоприятности или хотя бы просто ненадолго прикрыть глаза, утопая в идиллии. Так умеренно. Так под стать их привычке.

Сейчас три часа ночи. Хёнджин снял увесистый и душный бомбер стального серого оттенка и перекинул его через плечо. Он проходит холл, который ведет в огромную комнату. Единственную комнату, которую можно мужественно разбить на пяти-шестикомнатную квартиру. Бросив пиджак на чёрный кожаный диван, Хёнджин берёт с барной стойки колу, смачно заполняет ею пустой бокал, и всё же решает кинуть в него пару кубиков льда. Умеренно подходит к панорамным бронированным окнам, отливающими на практике таким же чёрным, что и его кола, которую омывает лед.

— Устал? — слышится голос сзади, голос, который до жути знакомый. Голос, который он не забудет, никогда.

Минхо наблюдал за Хёнджином, несколько минут, тихо и внимательно. Ему интересен его брат, ему нравится наблюдать за ним. Красивый профиль, а эти пухлые губы. Минхо ненавидел его, до жути ненавидел. После того как узнал, что этот принц ему не брат, он возненавидел его еще сильнее. Но в глубине души, он считал его братом, правда, сложно верить в это. Ему просто хочется ненавидеть этого блогера, хочет чтобы тот <s>страдал.</s>

— Мне просто игнорировать или ты не видишь? — не смотрит на брата омега. Альфа усмехается, а после обратно поднимается в свою комнату, оставив младшего в одиночестве. Хёнджин смотрит на ночной вид Сеула, а в душе планирует, что дальше будет делать. Он прекрасно знает, что завтра утром его ждёт, по этому морально готов ко всему.

Прости, но кажется уже поздно. Завтра утром приду к вам.

***</p>

Хёнджин проснулся от головной боли, еле открыв сонные глаза.

— Господин, через двадцать минут, вы должны спускаться вниз. — говорит бета ровным голосом.

— Хорошо, свали уже.

Приняв водные процедуры, сделав легкий макияж, он был доволен собой. Выбрав из гардероба белую футболку, черные джинсы, после накинув сверху черный пиджак, парень покидает комнату, спускаясь вниз, держа в руках айпад.

— Всем доброе. — заходит он в кухню, не поднимая голову от планшета.

— Не думаю, что для тебя сегодня доброе. — с сарказмом отвечает отец, внимательно следя за младшим, который усмехается.

— Правильно, для меня не доброе, я готов уничтожить всех, кто стоит за этим постом. — недовольно, злобным голосом говорит Хёнджин, немного удивив всех членов семьи. Омега снова наткнулся на айпад. Остальные молчали, начав завтракать. В тишине. По традиции.

— Может, мы можем чем-то помочь? Как я знаю, у тебя скоро крупный показ. — прерывает тишину сам Чан Ук, не в силах просто наблюдать, как изменился младший.

Хёнджин просто молча мотает головой, даже не смотрев на отца. Серьёзный Хёнджин, казался пугающим для папы, который просто не отрывал взгляда от Джинни.

— Ты ведь сам виноват, почему так кипятишься? — спрашивает Джисон, не обращая внимания на Минхо, который тут же окинул его злобным взглядом. — Ты вчера тусовался в клубе, где полно народа. Они вероятно узнали тебя. Ты звезда, бухающий в клубе. Даже несмотря на возраст. Ты ещё несовершеннолетний.