Часть 10 (1/2)

Утро. Акааши просыпается первым.

Головная боль не даёт нормально соображать, и рядом ворочался Куроо, который видимо, только что проснулся. Видимо, заснули вместе.

Он осматривает глазами гостиную. Везде беспорядок, повсюду валяются бутылки, рядом с ними чьи-то телефоны, возле спали и их владельцы. Кто-то на полу, кто-то на диванах, кто-то на креслах. Вообщем, полный бардак.

— Сколько сейчас времени?– тихо шепчет Кейджи Куроо. Второй рукой нащупывает телефон и включает.

— Пол одиннадцатого.

— Как поздно... – Акааши встаёт, но это действие заканчивается резкой болью в пояснице. Ну да, заснуть в сидячем положении, о чем он только думал? Нужно было по спальням разбрестись.

— Я пойду за водой и обезболивающием, ты пока посмотри, чтобы утро не закончилось очередной ссорой.

— Мы его разве не купили?– мычит Тецуро в подушку. Все же, похмелье – неприятная вещь.

— Забыли,– Куроо мысленно ударяет себя по лбу. Вот же идиот!

— Может я с тобой пойду?

— Думаешь, Шираторизава не поссорится снова?

— Буду надеяться на Ушиваку...– Куроо тихо и аккуратно встаёт, не желая разбудить кого-то по типу Ойкавы, который точно закатит истерику.

Они медленно выходят из комнаты, закрывая за собой дверь. Только сейчас Акааши заметил ”новую” прическу лучшего друга. Выглядело красиво, даже... мило? Она была до нелепости домашней.

— Прическа отпад,– Кейджи все же тихо смеётся, наблюдая за реакцией Куроо.

— Только не говори, что...

— Именно.

— Черт! Теперь я похож на сокомандника Дайшо, а лака у меня нет! – Тецуро хмурится, прищурив глаза. А связующему лишь остаётся сказать в ответ, что он и так красиво выглядит, даже без своей ”фирменной укладки”.

Парни выходят из дома, закрывая на замок входную дверь. А то не дай Бог к спящим подросткам кто-то зайдет, они волнуются как никак.

На улице была хорошая погода — пасмурная. Они оба ее любят. Видимо ночью шел дождь, ибо асфальт был мокрым.

Тишина, лишь тихий топот Тецуро.

Кейджи обожал тишину, особенно когда рядом присутствовал Куроо. Он человек хороший, понимающий. Да и знает, что Акааши особо не разговорчивый. Хотя за последнюю неделю он изменился – стал смеяться с нелепых шуток в чате, больше улыбаться. Незамеченным это, конечно, не осталось, но Куроо не задавал вопросов. Либо сам понимал, либо не хотел приставать.

Вспоминать что-либо, произошедшее за всю ночь не хотелось, да и вряд-ли получилось бы. Но в этом деле может помочь Киёми или Шибаяма, которые наверняка были трезвыми.

— Ты хоть что-то помнишь?– Акааши все же нарушает тишину, которую сам же и любит.

— Помню только поцелуй змеи и Конохи, и перепалку Ширабу-куна и Каваниши-куна,– потерев переносицу отвечает Тецуро,— нет ничего хуже, чем ссора пьяных подростков.

— Пожалуй соглашусь.

Наконец дойдя до заветного здания, которую украшала вывеска в виде зеленого креста, подростки зашли туда и подошли к стеклянному киоску, за которым стояла молодая девушка и увидев парней, стала нескрытно рассматривать Куроо, чем вызвала укол ревности у Акааши. Да, он для Тецуро лишь друг, но... какого лешего эта дама позволяет себе пялиться на него?

Тяжелое бремя контакта с обществом взял на себя Тецуро, чем спас социопата Акааши. Кейджи бесило то, что фармацевтка то и дело пыталась заиграть со старшим. Последней каплей стало то, что она написала свой номер на чеке с прозрачным (нет) намеком на хоть какие-то отношения.

— Тецуро, выходи, я тебя догоню, мне нужно купить кое-что,— попросил Акааши, чтобы его друг не стал свидетелем их разговора.

Куроо просто пожал плечами и послушно вышел. Подождав, пока дверь захлопнется, Кейджи начал свою речь.

— Так, прошу вас его не трогать. Он — мой парень, и я не хочу, чтобы какая-то левая дама заигрывала с ним. Я конечно понимаю, что он красивый, всё такое, но он уже мой. Надеюсь, я всё понятно обьяснил.