6. Стратегии (2/2)

— Потому что я бы не стала этого делать, — встав, отозвалась я. — Если бы я внезапно столкнулась с превосходящим противником, моей стартовой стратегией был бы побег.

— Это трусость! — выкрикнули с ряда гриффиндорцев.

Я промолчала. Во-первых, мы были на уроке, к тому же, уроке Хеймдалля, который не любил выкриков с места и неуместных перепалок. А во-вторых, я совершенно не горела желанием объяснять, что предпочту остаться живым трусом, а не мёртвым храбрецом. Вдобавок, Хеймдалль дал слишком мало вводных, чтобы можно было дать какой-либо другой ответ.

— Мистер Лоренс, я снимаю с вас два очка за выкрики с места, — произнёс Хеймдалль, не повернув к нему даже голову. — Мисс Нильфхейм, что бы вы делали после побега?

— Вы даёте слишком мало условий, сэр, — тихо отозвалась я. — Дальнейшая стратегия очень зависит от прочих обстоятельств.

— Хорошо. С этим трудно спорить, — кивнул он. — Садитесь.

Мой ответ не был особо вразумительным, как впрочем, и вопрос. Так что после этого Хеймдалль вернулся к доске и начал вещать. Он говорил о ключевых схемах поведения при столкновении с тёмными силами и противниками самого разного уровня. Основой любой стратегии, впрочем, в конечном итоге была здравая оценка противника и разработка плана противодействия. Нельзя просто так взять и выбежать с мечом наголо в толпу дементоров и надеяться, что пронесёт — не пронесёт потому что.

Хеймдалль рассказывал интересно — это уж он умел. Он даже поведал пару историй из жизни, как ему доводилось добывать некоторые редкие ингредиенты и приходилось вступать в незапланированные схватки. Пока он говорил, я немного расслабилась и вполне нормально слушала урок. Ничего нового для меня в нём, правда, не было, а в одной из его историй я вообще была непосредственным участником, но слушать всё равно было увлекательно. Когда урок закончился, студенты довольно шустро засобирались в Большой зал. А на меня накатила странная апатия и даже усталость, так что я еле шевелилась. Я запихала вещи в сумку, тяжело вздохнула и... через шаг врезалась в Хеймдалля.

— Ты кажешься подавленной, — мягко произнёс он. — Что-то случилось?

— Мне ужасно, — призналась я. — Я чувствую себя мошенницей. Ну не должно быть между мной и остальными такой разницы. Меня все ненавидят.

— Я не ненавижу, — хмыкнул Хеймдалль. — Ты определённо преувеличиваешь. Ты не нравишься гриффиндорцам, но они вообще... — он помахал рукой где-то за головой. — А остальные студенты, я уверен, даже рады, что на все вопросы есть кому ответить.

— Думаешь? — изогнула бровь я.

— Сказал же, я уверен, — он усмехнулся. — Учащиеся всегда рады, если в классе есть, кто сможет ответить учителю на любой вопрос. Потому иначе учитель злится, а когда учитель злится — даёт больше домашки. Так что тебе просто кажется. Или у твоей уверенности есть более веские основания? — он нахмурился и посмотрел мне в глаза.

— Если ты о том, что в школе думают, то больше думают о тебе, — я пожала плечами.

— Ну вот и расслабься, — снова улыбнулся Хеймдалль. — Ты много работала, чтобы быть тем студентом, каким ты являешься. Не надо чувствовать себя неловко из-за этого. В конце концов, всем остальным никто не мешал заниматься.

— Наверное, ты прав, — протянула я.

— Ах да, сегодня же у вас урок полётов, — как будто внезапно вспомнил он.

— Се... Сегодня? — опешила я.

— Да, — Хеймдалль кивнул и улыбнулся. — Насколько я помню, у вас занятие сегодня после обеда с Гриффиндором, а завтра должны будут учиться Когтевран и Пуффендуй. Я знаю, что ты не хочешь выделяться, — он скривился. — И Северус наверняка просил тебя не отсвечивать. Так что просто сделай, как скажет преподаватель.

— Хорошо, — понуро отозвалась я. — Ты, я так понимаю, тоже заводишь друзей?

— Если ты о профессоре Снейпе, то, полагаю, да, — он задумчиво взглянул на дверь. — Не думаю, что ему подходит преподавание, но он был бы прекрасным учёным.

— Да нормальные у него уроки, — усмехнулась я. — Не такие, как у тебя, конечно, но нормальные. Если его не бесить.

— Хм... Мои уроки тоже могут превратиться в Ад, если меня бесить, знаешь ли, — кровожадно улыбнулся Хеймдалль.

— Мне-то откуда знать? — сглотнула я.

Он только изогнул бровь и, наконец, отпустил. Надо заметить, психотерапия от Франкенштейна мне помогла. Как-то действительно полегчало. Я понимала, что выделилась слишком сильно, но ничего уже было не изменить, так что нужно было просто принять ситуацию как данность. Так что к своей стратегии «Старайся не выделяться» я добавила пункт «А если не получается, то просто забей». Тем более, я ещё не решила насущную проблему с голосами в моей голове. Стоило засесть в библиотеку, хотя мне почему-то казалось, что в Хогвартсе я мало что найду по зачарованию артефактов, тем более с ментальной магией. Впрочем, у меня была своя, довольно обширная библиотека, да и можно было, наверное, обратиться к софакультетникам. Хотя кто в наши занимается артефактами в Британии? Судя по программе Хогвартса — два долбонтяя из Дании.

Урок полётов был назначен на три часа — через час после обеда. Он должен был проходить на поле за школой, между замком и стадионом для квиддича. Сентябрь радовал — погода стояла прекрасная. И я подумала, что после занятия было бы здорово почитать на улице, пока ещё стоит солнечная и тёплая погода. Домашнюю работу по зельям — правила помешиваний — я сделала ещё в выходные, а задание по трансфигурации было довольно маленьким, так что я успела сделать его после обеда. Мы вышли в поле вместе гриффиндорцами и мадам Трюк — высокой седой женщиной с короткой стрижкой, жёлтыми глазами и ястребиным лицом. Она подвела нас к двум рядам небрежно брошенных старых и потрёпанных мётел. Смотреть на них было прямо жалко. Как будто летать на них учились ещё во времена короля Кристофера Баварского<span class="footnote" id="fn_30329089_6"></span>. Мадам Трюк выстроила нас так, чтобы у каждого по правую руку оказалась одна из этих перестарков.

— Поднимите руку над метлой и скажите «Вверх», — велела она. — С чувством.

Я чуть было по привычке... Легилименция — дар редкий, и не любят его не просто так. И больше даже не потому, что легилимент невольно нарушает личные границы окружающих — он бы охотно этого не делал, на самом деле. Главная проблема для остальных магов заключалась в том, что легилименту не обязательно было произносить заклинания вслух. Его ментальная энергия изначально была достаточно сильна, чтобы в этом не было никакой необходимости. Так что подчинить метлу, если можно так выразиться, я могла и без голосовой команды. Но я послушно повторила «Вверх». Большинство старых и весьма уставших мётел катались по траве, подпрыгивали и дёргались. Моя послушно легла в руку с первого раза. Скорого успеха достигли Донован, Уизли, Шоу, Криви, оба Слорру и Девона. Остальным это дело давалось труднее. Прошло, наверное, минут десять, когда мётлы оказались у каждого.

— Теперь оседлайте метлу, — уверенно произнесла мадам Трюк. — Крепко держите её за древко. Направьте его вверх, поднимитесь над землёй на два ярда, а затем опустите древко и приземлитесь.

Худо-бедно, в три попытки, получилось у всех. Ни у кого метла не взбрыкнула, не полетела сама по себе, не рванула и вообще не начала творить какие бы то ни было непотребства. Мадам Трюк металась между студентами, зорко следя за каждым. На меня она бросила несколько странный взгляд, и я невольно прочла в её мыслях: «Вам-то что здесь делать?» Когда взлетать и приземляться у всех стало получаться, мадам Трюк выстроила нас в две линии, и мы полетели вдоль стадиона, медленно и аккуратно, приземляясь и взлетая каждые десять ярдов<span class="footnote" id="fn_30329089_7"></span>. Очень раздражающе.

Когда занятие закончилось, я предложила Девоне посидеть на берегу озера и почитать там. Она согласилась, заметив, что уже сделала всю домашку на завтра. К нам присоединились близнецы, которых я наконец начала различать без залезания им в голову, остальные же понуро направились в замок — делать зелья. Надо будет предложить им делать задания вместе... Это и веселее, и у всех всё всегда вовремя сделано. Но только после того, как я разберусь с шапочкой из фольги или иным головным убором, блокирующим чтение мыслей. Потому что без него это было бы крайне изматывающе.