Часть 2 (2/2)
— Спасибо.
— Ещё я забронировала вам таверну «Кошкин хвост», вы будете там только втроём, вам никто не помешает.
— Кто третий?
— Диона конечно, — рассмеялась девушка.
— Точно, — нервно ответил Дилюк, сжимая ладони в кулаки.
— Ты чего? — обеспокоенно прошептала Люмин, нежно прикоснувшись к кулакам мужчины.
— Я переживаю, что сделаю что-то не то, мы такие разные с ней, — тяжело выдохнул мужчина, расслабив руки.
— Всё будет хорошо.
— Посмотри, — Дилюк достал из кармана брюк бархатную красную коробочку с брошью из звёздного серебра и бирюзы Вайюда в виде одуванчика, — заказал у Вагнера, неплохо?
— Оно обязательно ей понравится! — поддержала блондинка, увидев дорогое украшение, — ну, уже скоро вечер, а у меня ещё Паймон одна дома, так что я пойду, расскажешь потом как прошло.
— Подожди, у меня для тоже кое-что есть, — Дилюк забежал в комнату на втором этаже поместья и вышел с небольшим мешочком в руках, внутри которого лежало кольцо из звёздного серебра с гравировкой «Люми».
— Оно…очень красивое! Не стоило!
— Пожалуйста, примерь, — молодой человек одел кольцо на средний палец своей подруги, — хотел подарить ещё перед твоим отъездом, но Вагнер тогда не успевал в срок его сделать.
— Я буду беречь его.
— Рад слышать.
Когда наступил вечер, девушка отправилась домой к своей скучающей компаньонке, которая успела навести бардак:
— Ну и что это такое? — возмущалась путешественница, увидев гору грязных тарелок.
— Это я поела, — довольно протянула Паймон с набитым пузом.
— Молодец конечно, но убрать за собой же можно было!
— А ты мне на что?
— Щас получишь, — Люмин схватила девочку за ножки и раскрутила вокруг себя несколько раз так быстро, что у консервы закружилась голова.
— Отпусти меня! — потребовала девочка, пытаясь вырваться из мертвой хватки.
— Как скажешь, — Люмин резко отпустила Паймон и та отлетела на кровать.
— Да ну тебя! — обиженно хмыкнула фея, отвернувшись лицом к стене.
— Не обижайся, я же люблю тебя, — путешественница подкралась сзади к девочке, и сильно сжала ее в своих руках.
— Ну-у, отпусти! Я тебя тоже, довольна?!
— Может прогуляемся?
— Сначала я хочу отведать твою яичницу! — облизнулась Паймон, похлопав себя по животу.
— Закажем у Сары.
— Нет, хочу твою! Сара конечно умница, но ты — искусный повар!
— Капризная какая, еще и льстит. Будь по твоему, обжора!
— Паймон просто любит еду, я гурман, как ты не поймешь!
Через час маленькая бунтарка получила желаемое и была готова пойти на прогулку со своей соседкой по комнате:
— Ты расскажешь мне куда уже два дня бегаешь?
— Не суй свой нос куда не надо, мелочь, — хихикнула Люмин, потрепав за щечку любопытную подружку.
— И вот опять Паймон ни во что не ставят! — недовольно хмыкнула девочка, сбросив с лица чужую руку.
— Помогала другу.
— Кольцо видимо от того самого друга, — Паймон схватила девушку за ладошку и принялась рассматривать украшение, — Люми… Одну букву забыли дописать! И что за дурак делал гравировку?
— Так должно быть вообще-то! — блондинка выдернула свою руку из маленьких ручек феи.
— Тьфу! Ну и ладно, пошли уже!
Как только захлопнулась дверь, из-за угла послышался знакомый голос:
— Роза-а-ария, ты куда меня ведешь? — пробурчал высокий стройный молодой человек со смуглой кожей, тёмно-бирюзовыми волосами и сине-сиреневыми глазами. Волосы собраны в хвост, свободные пряди спадают на лицо, скрывая его правую сторону. Правый глаз скрыт чёрной повязкой.
— Куда-куда, придурок, домо-о-ой! — грубо бросила девушка с светловато бордовыми волосами, спрятанными под митрой. Ее глаз — светло-бежевого цвета, но один глаз скрыт за челкой, на которой имеется бордовая прядь. Розария носит открытый костюм состоящий из светлой блузки с перчатками на руках и темной юбкой.
— У вас все хорошо? — неловко обратилась к пьяной «парочке» Паймон.
— Это же ты, как там тебя… — щелкнула пальцами девушка, одной рукой придерживая шатающегося парня, — ну, на языке вертится.
— Паймон! Да что же за полное неуважение ко мне! — обиженно буркнула малышка, шмыгнув носом.
— Розария, может нужно помочь? — Розария не выглядела как человек, который может оказать должную помощь из-за алкогольного опьянения, так что Люмин решила радушно оказать свою помощь.
— Ну и пожалуйста, — иронично бросила Розария, — Пока, дохляк.
Розария грубо скинула мужчину со своего плеча и поплелась в сторону Собора Барбатоса.
— Принесите еще полуденной смерти! Стоп… это ты? — спохватился синеволосый парень, почувствовав, как его подхватила путешественница со своей компаньонкой, дабы избежать травм от удара об асфальт, — я сам!
— Как можно напиться до такого состояния?! — возмутилась Паймон, кряхтя под массивной рукой Кэйи.
— Это его обычное состояние по вечерам. Пошли его к нам затащим, пусть отоспится.
— Ну и перегар будет стоять!
Люмин положила пьяного молодого человека на свою кровать и укрыла одеялом, а Паймон, развалившись на стуле, пыталась отдышаться после такого неожиданного «спорта» в ее жизни.
— Какой же он жалкий, — пробурчала Паймон.
— Поосторожней со словами, Паймон, — строго ответила Люмин, недовольно уставившись на фею.
— Разве не так?
— Ты не жила его жизнью, чтобы осуждать. Вопрос закрыт. Еще раз услышу этот брезгливый тон, получишь по шее.
— Подумаешь! Ты же после всех невзгод не запила, как проклятая!
* * *</p>— А я и не подозревал, что ты такая бездельница, — улыбнулся синеволосый парень, усевшись рядом с путешественницей.
— Решила немного отдохнуть от всех, офицер Ордо Фавониус. Или я должна постоянно отчитываться за свои действия?
— У кого-то похоже сегодня был тяжелый день. Странно, что ты захотела отдохнуть ото всех в таверне, кишащей людьми.
— Им плевать на меня, как и на себя в прочем, — устало протянула Люмин, пригубив виноградного сока.
— Даже так, с чего такие выводы? — добавил заинтересованный разговором Кэйа, упершись локтями о стол.
— Ты бы стал отравлять организм алкоголем, если бы боялся за себя и свою жизнь? Они все хотят убежать от реальности.
— Возможно и так, а возможно им нравится вкус хорошего вина! — восторженно воскликнул молодой человек, пригубив «Полуденную смерть», — кстати, в твоем бокале редкостная гадость.
— Чем так плох виноградный сок?
— Не могу поверить, что некоторые люди наслаждаются виноградным соком… Если бы они немного подождали, то обнаружили бы, что он может превратиться в изысканное вино. Эх… Так неромантично.
— А ты у нас романтик получается? И что же такой романтик забыл в этой Барбатосом забытой дыре?
— С последним я бы поспорил, а так… сюда меня привела моя жизнь. В твоих словах есть доля правды, но я правда люблю вкус алкоголя, таким уж я родился! И я жду момента, когда смогу выпить с тобой!
— Не хочу даже начинать.
— Это верно говоришь, красотка! Лучше на начинать, а то появится зависимость!
— Ты такой странный порой. Сам себе противоречишь.
— Пойми меня правильно, я бы с удовольствием выпил с тобой, да пожелать тебе получить зависимость от спиртного не хочу.
— Заботишься обо мне, хоть мы и толком не знакомы?
— Да, красотка! А познакомиться всегда можно успеть. Вот задай мне 3 любых вопроса, обещаю ответить. И я задам тебе два. Хочу, чтоб ты мне доверяла.
— Как скажешь. Расскажи мне, то о чем хотят узнать многие…откуда ты такой взялся? Твоя внешность…она…
— Экзотическая? Ты это хотела сказать?
— Да, именно. И я хотела узнать, как ты получил свой глаз бога и какие отношения у вас с Дилюком. Они выглядят напряженными.
— Что ж… — Кэйа тяжело вздохнул, прокручивая в голове историю из своей жизни.
В тот вечер, когда Кэйа Олберич обрёл Глаз Бога, шёл сильный дождь. Несколько ранее тем же днём Крепус Рагнвиндр был вынужден прибегнуть к Глазу Порчи, но силы его обернулись против хозяина. Чтобы спасти отца от невыносимых мук, Дилюк Рагнвиндр лишил его жизни собственными руками.
Сводный брат Дилюка, Кэйа, всегда был рядом, но теперь он разделить трагедию отца и сына не явился. В ту ночь ливень над Мондштадтом словно оплакивал гибель мастера Крепуса. Одну из своих сторон Кэйа держал в тайне ото всех: он на самом деле был посланным в Мондштадт агентом на службе Каэнри’ах. Ради задания родной отец бросил его на чужой земле, и тогда только мастер Крепус и Мондштадт приняли его с распростёртыми объятиями.
Если бы между Каэнри’ах и Мондштадтом разразилась война, чью сторону следовало ему принять? Кому помочь: родному отцу, безжалостно его бросившему, или отцу приёмному, который принял его и воспитал? Неразрешимые вопросы долго приносили Кэйе страдания. Он разрывался между верностью и долгом, искренностью и счастьем. Теперь же это шаткое равновесие нарушила смерть Крепуса. Кэйю захлестнуло чувство обретённой свободы, но такой эгоистичной реакции он стыдился.
Как приёмный сын, он должен был спасти Крепуса, но на мгновение опоздал. Как сводный брат, он был обязан разделить горе с Дилюком. Но когда на его глазах умирал отец, он оставался за спиной брата, а мысли его вращались вокруг древнего заговора. Пожираемый виной, он постучался в комнату к Дилюку. Проливной дождь смыл пелену обмана и тайное стало явным. Кэйа во всем сознался. Он знал, что Дилюк придёт в ярость. Братья обнажили мечи, на этот раз друг против друга. «Вот и наказание за жизнь во лжи» — подумал Кэйа. Но только они скрестили клинки, как впервые по телу Кэйи разнеслась и забурлила могучая сила элементов. Многие годы он оставался в тени своего блестящего брата, но теперь впервые предстал перед ним в своём истинном естестве. Обжигающе холодная, хрупкая элементальная энергия устремилась от его меча к пламени Дилюка. От столкновения голубого льда и красного пламени поднялся вихрь, потрясший их обоих. Именно в этот безмолвный миг Кэйе был дарован Глаз Бога. С того дня пути Кэйи и Дилюка разошлись. Разговоров об этом, как и о происхождении своего Глаза Бога, он всячески избегает.
— Ты очень сильный человек.
— Разве? Это жалко, Люмин, как ты не поймешь.
— Я никогда не пойму, что ты чувствуешь, но восхищаюсь твоей выдержкой. Начать пить — самое меньшее, что ты мог начать делать.
— Ты меня переоцениваешь.
— Неужели после стольких лет вы с Дилюком…
— Не говори то, о чем пожалеешь. У нас с ним разные взгляды на жизнь и я не хочу обсуждать это с тобой, — Кэйа допил игристое вино и попросил бармена повторить.
— Я не должна была вмешиваться в ваши отношения. Просто не понимаю, как родные друг другу люди могут отказываться друг от друга из-за…недопонимания. Уж прости меня! — Люмин бросила пару монет на стол за виноградный сок и быстро покинула таверну.
— Подожди, Люмин! — вслед за девушкой выбежал капитан кавалерии, — тут же дождь!
— Нам есть о чем говорить? — огрызнулась плачущая под дождем Люмин. Ее одежда и волосы стремительно намокали из-за интенсивного ливня.
— Ты то чего плачешь? Это же моя жизнь, она не должна была тебя так задеть! — почти кричал Кэйа сквозь шум дождя. По его щеке стекали то ли слезы, то ли дождевая вода, но его взор обеспокоенно устремился на собеседницу, — ладно, подожди!
Мужчина вплотную подошел к девушке и прикрыл ее собой, скрестив свои руки на ее плечах и положив на нее свою голову. Из-за разницы в росте это выглядело немного нелепо, но это то в чем они сейчас оба нуждались.
— Я потеряла своего брата…я бы отдала все, чтобы еще раз его увидеть! Мне так больно смотреть на то, что вы решили отказаться друг от друга, несмотря на общее горе!
— Я не могу иначе, он просто не позволит, — мужчина еще крепче сжал путешественницу, — так вот, что тебя сегодня так расстроила, красотка.
* * *</p>— Паймон, ты такая глупышка.
— Сама, — хотела возразить девушка, но не стала, так как не хотела испытать на себе гнев Люмин, — сегодня я уже никуда не пойду.