Глава шестая: Стань моим светом (1/2)
Научись видеть, где всё темно, и слышать, где всё тихо. Во тьме увидишь свет, в тишине услышишь гармонию. (Чжуан Чжоу)</p>
Забвение. Сколь блаженное и невыносимое оно для нас. Нас манит утонуть в его объятиях навеки, забывшись в горечи минувших дней, предавшись робкому порыву чувств. Нас манит убежать за горизонт, оставить тело позади. Отринуть боль и забыться в терпком мраке, желали все, увы не он. Нежданный миг настигает всех, от мала до велика, на всё свое наречие заранее дано, юнец ведь знал, что строк, с его призванием, начертан слишком кратко, но горечь всё же комом встала поперек. Ведь с каждым мигом тело коченеет, а руки всё трудней держать, и прядь волос, что так щекочет веки, уставший рыцарь уж не в силах отогнать.
Как жаль, что от душевного терзания, лекарства дивного и в помине не искать. Оно тягучей лужицей сбежит из тела, что держит на руках едва трепещущую плоть, оставляя по себе лишь мокрый след, вновь возвращаясь в землю до поры времён. Испарина на лбу, вдруг стала теплым ручейком, что хлынул с тёмных глаз. В его составе нет воды, он состоит лишь из горечи и печали. Как в детстве, в дни когда сбегал из дома и прятался в саду, наш юный лорд всё также стиха плакал в уголке. Его успокоением всегда был Баджи, что чудом находил его из раза в раз. А что теперь? Как утолить ту боль, что рушит его сердце изнутри. Он был причиной его боли, причиной смерти может стать.
- Прости, это всё моя вина. Чёрт, ну почему же мой мир рушится так стремительно! Не смей умирать, я тебе запрещаю! - скинув свой плащ, и смотав в небольшой комок, Майки с нажимом прислонил его к открытой ране, дабы предотвратить кровоизлияние. Тихие всхлипы Манджиро были единственным, что хоть как-то держало Кейске в сознании.
- Май..ки, уж..е по.зн..о я …
- Заткнись! - Утерев свободной рукой слезы, он решительно посмотрел в его приоткрытые глаза, — Мы обязательно вернемся вместе домой, спасем Шиничиро и ты как всегда будешь зло бурчать о том, что чертовски устал. Дерьмо, сколько же крови. - Его губы мелко подрагивали в такт тонким ресницам - Как жалок я. Мне уже все равно дьявол или бог, всё одинаково алчно забирают ни в чем неповинные души.
Блондин безуспешно пытался предотвратить кровотечение, но его плащ промокал всё больше и больше, пока лицо Кейске становилось бледнее. Паника накрыла его с новой волной. Юноша почти нечего не понимал во врачевании, заведомо пропуская все занятия наставников, за что теперь отчаянно корил себя. Истошно проглатывая слезы, юный лорд запрокинул голову к ночному небу, ища в нем ответ. На мгновение, лунное сияние ослепило его, и с тонких губ сорвалось надрывный шепот:
- Такемичи …
В тот же миг едва ощутимое тепло окутало его с ног до головы. Оно успокаивало. Он готов был поклясться, что почувствовал легкое касание к своей спине, будто к ней что-то прислонилось.
- Меня кто-то звал? - тихий голос раздался подле уха Майки, опаляя своим дыханием. От неожиданности, блондин широко открыл глаза не веря собственным ушам. - Ох, какая жалость, бедный-бедный господин рыцарь. Весьма ожидаемый результат, тем не менее, я всё же надеялся, что вы обойдетесь меньшими потерями, видимо, моя вера в человеческий потенциал, всё же немного притупилась с годами.
- Ты пришел. - Сколько же надежды слышалось в его слабом голосе. От радости, он было кинулся с объятиями на юношу, но вовремя сдержал столь необузданный порыв.
- Невежливо игнорировать человека, что отчаянно взывает к тебе. Господин наемник, не могли бы вы отойти в сторонку? Мы зря тратим время, пока ваш бравый товарищ отчаянно хватается за свою жизнь.
Этих слов хватило, чтобы Сано мгновенно вскочил на ноги и оставил достаточно пространства для колдуна. Достав из внутреннего кармана своей накидки кинжал, и наклонившись над лежащим юношей, Такемичи в одно мгновение разорвал мешающую ткань, полностью обнажая место, куда крестоносца настигли острые когти животного. К его обнаженной груди он приложил несколько растений, что слабо отсвечивали в ночной темноте.
- И как кашица из растений сможет залечить раны Кейске?
“Что и следовало ожидать от аристократа, который с малых лет не выпускал золотой ложки изо рта”, — про себя подумал невысокий юноша, но все же решил оставить высказывания при себе.
- Странно слышать это от “наемника”, что почти всё время пребывает в путешествиях. Знаешь ли ты, мой юный друг, что у диких трав множество полезных свойств? Кто же виноват, что вы, так расточительно их используете лишь в качестве парфюмов и приправ. Как вот например «love lies bleeding»<span class="footnote" id="fn_31147612_0"></span> - это растение в древности использовали для остановки кровотечения, но увы, сейчас о нем все позабыли, полагаясь лишь на сомнительные пилюли очередных шарлатанов.
Закончив приготовления, и втерев достаточное количество на рану юноши, Такемичи положил свою руку поверх сквозной раны. Воздух во круге стал тяжелее. Голубоглазый юноша стал в спешке нашептывать своими губами обрывки фраз, от чего растительность под его ладошкой засияла с новой силой. Сделав глубокий вдох, брюнет стал почти что напевать наизусть выученный текст своего гримуара:
</p>
O luni lucida jubar!</p>
Inveniam viam in tenebris</p>
Ego peto ad vitam redire</p>
Vita pro qua peto</p>
Vulnera sana, da lumen vitae</p>
Майки неотрывно наблюдал за тем, как Ханагаки сосредоточенно произносил заклинание, не в силах оторвать свой взгляд от представленной картины. Внезапно парень открыл свои глаза, и они окрасились багровым цветом. “Пресвятая Мария, так значить мне не привиделось. Сколь же изумительны его глаза, я не в силе сравнить их с заранее увиденными драгоценностями всего королевства, я будто тону в их пучине. Два рубина, что встали вместо столь родных сапфиров, смотрятся зловеще, но от того не менее прекрасно.” - мысли Манджиро прервал глубокий вздох, что раздался где-то на земле. Грудная клетка Кейске стремительно поднялась наполняясь воздухом, его веки с трудом приоткрылись, судорожно вздымаясь с каждым вдохом.