Глава 14 (1/2)

Кано в который раз сдул со лба непослушную прядь волос — вышло это устало и раздражённо, ведь, чем ближе они были к Листу, тем больше повышалась влажность климата, отчего итак волнистые волосы стали ещё более кудрявыми, и слегка влажные концы щекотали затылок. Кайто шёл рядом, временами поправляя лямку рюкзака, устало ссутулившись из-за неприятной давящей жары. Мальчишка был непривычно молчалив, отчего щебетанье птиц и шелестящий шум кроны деревьев казались неестественно громкими.

Добирались они до Скрытого Листа почти месяц — было бы быстрее, если бы они не прерывались на задания в каждом населённом пункте и на отдых. Всё же Кайто уставал быстрее, не имея выносливости шиноби, как у Кано, и других возможностей, благодаря которым они могли бы быстро передвигаться. Мальчик широко зевнул, прикрыв рот, отчего на зажмуренных глазах выступили слёзы. Кано еле успел схватить его за рюкзак, прежде чем он свалился на пыльную дорогу, споткнувшись о камень. Кайто устало прижался к боку Кано, отчего тот застыл, всё ещё не привыкший к столь близкому контакту за эти годы его отсутствия. Невольно в памяти всплыл образ Фудо. Кано сглотнул и уже хотел было что-то сказать, чтобы прервать ненужную сейчас тишину, как мальчик поднял голову, упираясь острым подбородком под рёбра Кано, отчего тот поджал губы из-за неприятной, тупой боли, но не оттолкнул. Кайто страдальчески надломил брови, пристально посмотрел на него и горестно вздохнул. У Кано под сердцем что-то затянулось в тугой узел, когда он взглянул в детские глаза напротив. Он почувствовал себя мучителем, что загоняет ребёнка тяжёлыми тренировками.

— Я устал, — Кайто шмыгнул носом, а на щеках появился лёгкий румянец. — Прости. — он смущённо отвёл взгляд. — Я ног своих уже не чувствую. Давай чуть-чуть постоим и снова пойдём. Пожалуйста.

Кано вздохнул и поднял голову, смотря сквозь густые ветви деревьев. Он сощурился из-за яркого, хоть и непрямого света. Солнце было ещё даже не в зените, так что если они отдохнут в небольшой забегаловке, которая скоро должна встретиться им по пути, в Лист они прибудут ближе к вечеру. Приняв решение, Кано перевесил катану в красных ножнах со спины на бок, что обычно скрывал иллюзией, больше для того, чтобы самому забыть о ней, а рюкзак взял в руки. Кайто, что отошёл от него, удивлённо наблюдал за его действиями, а когда Кано предложил ему забраться на спину, от изумления приоткрыл рот.

— Быстрее, — поторопил его Кано, когда заметил, что мальчик застыл и лишь смотрел на него, широко распахнув глаза. Тот, услышав голос, наконец отмер и всё же взобрался на чужую спину. Кано поудобней перехватил худые, скрещённые на его груди лодыжки. Он заметил, что мальчик был тоньше и меньше своих сверстников, поэтому пообещал, что при первой возможности купит что-то питательное и сытное.

— Спасибо, — мальчик положил голову на плечо Кано, отчего его дыхание защекотало влажную от пота шею. Кано лишь неопределённо замычал в ответ.

Это было непривычно, потому немного неприятно от контакта с другим человеком. Но всё же, только в последнюю очередь Кано бы оттолкнул мальчика, ведь помнил, как не хватало ему тёплых объятий брата во время войны и ледяного одиночества, от которого ему помог избавиться учитель. Как не хватало успокаивающих и поддерживающих прикосновений Фудо, когда воспоминания больнее всего напоминали о прошлом. В горле царапнуло зазубренными иголками, но он списал это на то, что в горле пересохло, а глаза, что неумолимо начало печь, — на яркое солнце. После той ночи в доме даймё, после того, как он убил десятки людей, Кано не часто вспоминал учителя, считая, что игнорирование душевной боли приведёт к её уничтожению и поможет забыться, но всё, к чему это привело, — это соглашение «работать» на Главного, потому что считал, что это отвлечёт от терзаний и угрызений совести. Кошмары преследовали его каждую ночь, а перчатки он снимал всё реже, пока и вовсе не прекратил. Ладони кроваво-красного цвета лишь при одном взгляде неизбежно напоминали тот злосчастный день, когда он узнал всю правду о смерти его брата. Винил ли он Фудо в смерти его семьи? Нет. Потому что знал, что тот выполнял приказ даймё и не имел права отказаться, тем более во время войны, когда это могли посчитать предательством. Даймё же он считал посредником, что была между Фудо и тем, кто отдал приказ и руководил этой миссией. Ведь, как он узнал позже, та женщина не имела достаточно высокий чин для подобного.

Кайто, успевший заснуть под лёгкий шелест листвы и тёплыми порывами ветра, мерно сопел ему в шею, отчего печальные мысли отступили, а на сердце стало необычайно спокойно. Когда они дошли до закусочной, Кано, переборов себя, всё же разбудил Кайто. Солнце уже вовсю пекло, так что идея по дороге перекусить воспринималась, как спасение от жалящих тёмные макушки лучей. Кайто, не до конца проснувшись, сонно моргал, медленно перебирая ногами. Когда они зашли в закусочную, девушка, что положила голову на стойку и неторопливо обмахивалась бумажным веером, от неожиданности встрепенулась и резко подняла голову. Она была на пару лет старше самого Кано, что сначала немного удивило, но подумав, что это дочь хозяев, он всё же не стал на этом зацикливаться. В это время девушка засмущалась настолько, что красный румянец нездорово распространился по лицу. Отчего, Кано так и не понял.

Кано выбрал столик подальше от стойки скорее по привычке, а не из-за того, что считал девушку опасной для них. Но всё же мысли, что их разговор, какой бы он ни был, могли подслушать, не давали покоя. Кайто выбрал онигири с рыбой и газировку (Кано никак не мог понять любовь мальчика к этому напитку), а сам он — холодный чай с мятой, ибо желание есть отбила липкая жара. Мальчик увлечённо запихивал в рот еду, толком не прожёвывая, крупными глотками выпивая напиток, что в какой-то момент она попала в нос, и Кайто завизжал от неприятного ощущения жжения. Кано ухмыльнулся, пытаясь сдержать смешок, считая, что этим сильно заденет гордость мальчика. Он прикрыл глаза, спокойно попивая чай, всё ещё ухмыляясь.

— Ты смеёшься надо мной! — невнятно проговорил Кайто, потирая нос двумя пальцами, тем самым пытаясь избавиться от неприятного чувства. Его небесные глаза сверкали грозами.

— Умей наслаждаться едой, — Кано не любил разговаривать во время приёма пищи, и Кайто знал это, ведь все те разы, когда он покупал тому еду, они молчали. Кано считал, что вкус еды раскрывается по-настоящему лишь в молчании, и разговоры только мешают сосредоточиться на ней. Кайто же всегда сметал свою порцию как можно быстрее. Кано догадывался о причине, что способствовала этому, поэтому старался привить правильное отношение к еде и доказать, что никто не посмеет помешать ему или же тем более отобрать его порцию.

Кайто фыркнул, но ничего не сказал, лишь продолжил жевать еду, но в разы медленнее, делая мелкие глотки газировки. Кано, напротив, довольно допивал чай, ожидая, пока мальчик закончит, и незаметно оглядывал помещение. Посетителей не было, хотя обычно в такие забегаловки заходят путешественники, как и они. Жителям Листа не было смысла приходить, ведь и в самой деревне были заведения получше.

— Это было вкусно, — Кайто довольно отодвинул от себя тарелку и откинулся на стул, с улыбкой прикрыв глаза. — Знаешь, — тот через некоторое время распахнул веки и посмотрел на Кано, — до сих пор не могу понять, как ты смог уговорить нашего директора, ведь она такая ще… щепе-тильная, вот, в таких делах. — Кано пожал плечами, не желая отвечать. Он сам не до конца понимал, почему не рассказал мальчику правду. Возможно, подумал, что Кайто испугается его способностей. — Но да ладно, — Кайто махнул рукой, показывая, что ему не так сильно интересно это знать. Кано не хотел признаваться себе, что дышать стало легче. — Что будем говорить Хокаге-сама?

— Частичную правду, — лгать бессмысленно. Если он захочет узнать правду о них и в итоге поймёт, что его обманули, хуже будет только им. Кано сам до конца не знал, что их будет ждать при таком исходе событий. Подводить Кайто не хотелось.

***

Ворота показались слишком неожиданно, хоть Кано и знал, что они в скором времени должны были добраться на них. Солнце уже клонилось к горизонту, озаряя всё красным заревом. В лесу, куда не проникал свет, было мрачно. Вовсю играли свои песни сверчки, а ночные птицы и животные просыпались. Кано неосознанно придвинулся к Кайто ближе.

Он отметил, как на сторожевой башне зашевелились шиноби, увидев их, поэтому попытался расслабиться, чтобы не вызвать у тех подозрения, — это получилось с трудом, ибо мысли, что всё может кончиться плохо, не давали покоя. Кайто прижался к его боку, цепляясь за подол хаори, но упрямо шагал вперёд, стараясь подавить дрожь.

Когда они подошли настолько близко, что ворота уже возвышались над их головами, на землю прямо перед ними спрыгнул один шиноби, хотя Кано знал, что их было двое.

— Имя и цель посещения Скрытого Листа, — нейтральный тон, не показывающий своего напряжения из-за поздних посетителей, доказал Кано, что человек перед ним — профессионал в своём деле.

— Кано и Кайто, — он лёгким движением головы показал на мальчика, что вовсю глазел на мужчину, ведь впервые увидел настоящего шиноби так близко. — Киёмори. — к счастью, Кайто, увлечённый разглядыванием, никак не отреагировал на фамилию, хотя Кано уверен, что тот услышал, и вопросы польются на него позже. — Проживание на территории.