Они окружают тебя со всех сторон (1/2)

Сириус редко спит всю ночь — обычно он лежит, тупо уставившись в потолок, как ребенок, боясь закрыть глаза. Потому что закрыть глаза означает кошмары, худшая черта которых - их реальность, потому что они - отголоски прошлого.

Несмотря на то, что Сириус обычно не спит всю ночь, в этот летний день он просыпается около полудня, чувствуя всепоглощающую жару; солнце греет тяжелые шторы на окнах, превращая спальню в печь.

Он встает и некоторое время наслаждается контактом босых ног с гладкими и холодными досками пола. Он откинул волосы с лица, потянулся, чувствуя, ленивость и сильную жажду утреннего кофе. И все же он собирается и открывает окна; красные шторы действительно согреты солнцем. В это праздничное утро в Лондоне кипит жизнь, и настроение Сириуса сразу улучшается. Почему бы ему сегодня не поговорить с щенком? Ведь последний раз они виделись через зеркало еще в Хогвартсе. Блэк с нетерпением ждет, когда его крестник прибудет на Гриммолд-Плейс. Наверное, это его нынешняя цель в обнимать Гарри и смеяться вместе с ним у камина всю ночь напролёт.

Спускаясь на кухню, он проходит мимо Кикимера, бормочущего себе под нос ругательства о необученных волшебниках, недостойных своего имени, который полирует рамку картины этой старой каракатицы. В коридоре тихо, слышны только шаги Сириуса и его слегка хриплое дыхание. Внизу овладевает холод, поэтому он вызывает из комнаты теплый хлопковый свитер и с облегчением надевает его. Недостатком является то, что его длинные волосы становятся наэлектризоваными, но он не обращает на это внимания и идет на кухню.

В нем бушует тепло — в очаге горит огонь, из чайника вырывается горячий пар, а на столе горячую еду поглощают дети Уизли и Гермиона.

— Доброе утро! - приветствует с озорной улыбкой Бродяга и занимает своё место.

Как ни странно, никто ему не отвечает. Гермиона молчит, а Рон бормочет что-то невнятное себе под нос. Сириус поднимает голову от своих сосисок, вытирает уголки рта от кетчупа и смотрит на мрачные лица окружающих его людей.

- Кто-то умер? - Гермиона резко встает из-за стола, деревянные ножки стула скрипят о доски, и выбегает из кухни с покрасневшими глазами; молодой Уизли только закатывает глаза.

Молли протягивает ему газету с серьезным лицом. Сириус оглядывается в ту сторону, куда выбежала Гермиона, и в сердце его закипает тревога. Что случилось?

Заголовок «Ежедневного пророка» кричит: «Избранный — убийца?! Удивительные события июльской ночи. Надежда волшебного мира хладнокровно убила? Подробнее на странице 4.»

Сириусу даже не хочется читать, он откладывает в сторону чушь Скитер и возвращается к завтраку, думая, что должен подбодрить юношу, когда тот придет, и заверить его, что в это поверят только идиоты. Ну, действительно! Что еще она могла придумать? Кто бы мог поверить, что этот милый ребенок с комплексом героев может кого-то убить? Но тут же вспоминает реакцию Гермионы и хмурится. Ведь ей лучше знать, что сейчас людям будет не все равно, а завтра они забудут и все вернется на круги своя. Она умная девочка. Она должна быть умной девочкой.

- Почему она убежала? - Он указывает головой на дверь. - Ведь Скитер не в первый раз такую чушь пишет. - Сириус с отвращением качает головой и возвращается к дымящимся сосискам. Допивая чай, Молли произносит фразу, которая заставляет ее чуть не подавится напитком:

- Это правда, Сириус.

Сириус пытается остановить неконтролируемый приступ кашля, вызванный тем, что чай попал в не то горло. Дело не облегчается желанием разразиться безумным хохотом при словах рыжеволосой женщины, которая с тревогой смотрит на него.

— Сейчас, сейчас. - Она похлопывает его по спине и уносит пустую посуду в раковину. - Лучше?

- Что за чушь вы все несете? Вы действительно верите этой?!

Молодой Уизли смотрит на него мрачным взглядом и уходит, бурча что-то себе под нос. Сириус провожает его вопросительным взглядом.

— Молли? Ты можешь мне объяснить? Почему все так себя ведут?

Пухленькая женщина вздыхает и садится напротив Сириуса на стул, который так внезапно бросила Гермиона.

- Мы тоже не могли в это поверить... это казалось таким не реальным... Но сегодня к профессору Дамблдору прислали сову из Министерства Магии. В ней говорилось, что Гарри арестован, а суд состоится через два дня.

- У тебя есть наглость говорить это с таким спокойствием?! Ведь это наверняка... однозначно, ложные обвинения! Гарри никогда бы не убил! Никогда! - Сириус поднимается. Он не может понять, как люди могут быть такими глупыми. - Мы должны пойти Министерство! Сейчас найду свою палочку... И я покажу им, что мой крестник не виноват!

- Сириус, успокойся. Ты разыскиваемый преступник. - Молли пытается дотронуться до руки Сириуса, чтобы поддержать его, но тот убирает свою руку со стола и смотрит на миссис Уизли взглядом, сверкающим молниями. - Ты не можешь просто так появиться на публике.

- Не успокаивай меня, женщина! Потому что это невозможно! Как они могут?! Где, черт возьми, Дамблдор, когда он так нужен?!

- В Министерстве. Он пытается узнать больше.

Эти слова успокаивают крошечный кусочек души Сириуса. Ведь это Дамблдор-единственный человек, которого боится Волдеморт. Если кто и может что-то сделать, то только он.

Сириус не выдерживает взгляда Молли, поэтому он просто уходит и направляется в спальню. Он поверит Гарри, потому что другие люди в этом доме слишком глупы для этого.

***</p>

Гарри заперли в маленькой комнате с неудобной кроватью, на которой он сидит, и импровизированным туалетом. От внешнего мира его отделяют магические решетки, гудящие от избытка электричества, и единственным спутником является пыль, раздражающая дыхательную систему. Стены — тусклая и бесцветная, безжизненная пустота, а пол блестит свежевычищенным заклинанием.

Босые ноги быстро мёрзнут, поэтому мальчик тянет их на кровать, чтобы укрыть серым одеялом. Все произошло настолько быстро, что он до сих пор весь в крови, которая потихоньку начинает вонять. Сколько он уже здесь сидит? Час? Два? Вечность? Нет часов или окна, чтобы определить время суток. Может быть, уже день?

Гарри холодно, и температура в комнате тут не причём. По нему проходятся ледяные щупальца страха, и тело сотрясает озноб, как только он вспоминает предыдущие события. О крови, о луне, о одержимости. Как в чёртовом фильме ужасов, думает Гарри.

Он не хочет думать о том, что заставили его сделать. Его любимая палочка была грязно использована для убийства. Его в этом обвинят? Хладнокровном, беспринципном убийстве? В конце концов, у него есть мотив-над ним издевались и оскорбляли, вот он и отомстил. Простое дело, очевидный вердикт - виновен.