Глава VII (1/2)
Глаза-океаны, а в них крушение.
«Милые кости» Элис Сиболд<span class="footnote" id="fn_31423394_0"></span></p>
Ниджика-чан:
Не знаю, что стало с нашим взрывоопасным ёжиком, но он очень злой спрашивал, где ты.
Такое сообщение пришло на телефон Кей, когда она потянулась к дверце шкафчика, чтобы повесить на неё испачканную рубашку. Взяв в руки телефон, девушка решила проверить, стоит ли смс немедленного ответа с её стороны и не прогадала — информация от подруги её заинтересовала и заволновала.
Кей:
И что, ты ему ответила?
Ниджика-чан:
Не я, а Ивата.
Мизуки Ивата — одна из подпевал Китамуры. Видимо, она решила, что стравив озлобленного парня, который нравится её «боссу», с девушкой, с которой Кеору ведёт холодную войну, то сможет выделиться перед «бабочкой».
Кей:
И что теперь? Он пошёл ко мне?
«Да» от Ай пришлось только спустя три секунды, после того, как за спиной Накахары хлопнула дверь. От неожиданности и громкости звука, девушка подпрыгнула, звонко ойкнув, из-за чего несильно ударилась плечом об открытую дверцу шкафчика. Только спустя несколько секунд, в течение которых не такой уж и злой Бакуго окидывал полуобнажённую старшеклассницу каким-то странным взглядом, Кей вспомнила, что ничего, кроме бежевого кружевного бюстье, на её верхней половине тела не надето.
Покраснев от смущения и обняв себя руками так, чтобы скрыть от алых глаз грудную клетку, Накахара повернулась к дверце, встав полубоком к парню. Тем не менее, Бакуго прислонился плечом к ближайшему к девушке ряду шкафчиков, показательно скользя взором по хрупкой фигуре русовласки туда-сюда. Та красноречиво и едва ли не яростно колола блондина взглядом вплоть до того, пока он не перестал её рассматривать.
— Шалишь, дорогуша, — наконец заговорил Кацуки. — Но я больше чёрное люблю.
— Не представляю, зачем мне эта информация, — цокнула Кей, закатив глаза. — Тебя вообще ничего в жизни не смущает?
Накахара красноречиво посмотрела на парня, надеясь, что тот отвернётся и даст ей одеться. Впрочем, Бакуго сделал вид, что его не тронули слова девушки или что он их вовсе не понял.
— К своему стыду мне никогда не стыдно, — безаппеляционно заявил он. Девушка вспыхнула ещё больше, но теперь от возмущения. — И мне так жаль, что мне не жаль.
— Господин нехороший, имейте, а не поимейте, совесть и отвернитесь!
— Ладно-ладно.
Пожав плечами, парень отвернулся. Кей принялась оперативно одеваться, не надеясь на добросовестность старшеклассника, особенно после его следующий слов:
— А ты не такая уж и доска.
Чертыхнувшись себе под нос, Накахара начала быстро застёгивать блузу, из-за чего путалась в пуговицах. Когда девушка привела себя в порядок, она решила не оповещать об этом Кацуки, и просто стала складывать испорченный предмет гардероба, чтобы убрать его в свой шкафчик. Бакуго, впрочем, сам обернулся, когда услышал возню со стороны Кей — в этот момент она закрывала дверцу отсека Ниджики.
— Чего ты хотел? — немного резко, но уже чуть менее нервно спросила Накахара.
Бакуго усмехнулся в спину старшеклассницы и в отличие от неё ровно ответил:
— Чего-то хочется, а кого — не знаю. Не подскажешь кандидатуры?
— За бесплатными услугами сутенёра не ко мне. Я стою дорого и работаю только по предоплате.
Ухмылка Кацуки стала шире. Кей закончила со своей рубашкой и повернулась к нему. Блуза Ай почти не отличалась размером, но запас в районе груди всё-таки был виден. Мысленно порадовавшись тому, что сок не испортил и пиджак, Накахара принялась надевать его.
— Не сомневался. Сама сестра полковника мне точно не по карману.
Кацуки оттолкнулся плечом от шкафчиков и стремительно подошёл к девушке. Ускоренных ритм его шагов заставили Кей понервничать и сбиться с застёгивания пуговиц. Парень остановился на расстоянии меньше шага и угрожающе навис над старшеклассницей. Стушевавшись, она шагнула было назад, но Бакуго вцепился в её плечо — не больно, но крепко — и вернул на место. В его глазах не было злости, парень был очень серьёзен.
— Ч-что…
Девушка не успела только ни сформулировать вопрос в голове, не задать его, как Кацуки перебил:
— Заткнись. И слушай. На спортивный фестиваль тебе нельзя. Первый этап — это всегда мясорубка, лучше просто отказаться от участия. Иначе можешь попасть под причуду кого-нибудь из учеников.
Кей закатила глаза. Будто бы она сама не понимала это и не объясняла классному руководителю. Впрочем, учитель заверил её, что девушка может выйти из первого этапа когда захочет, поэтому волноваться было не о чем.
— Благодарю покорно за беспокойство, но моя цело…
Снова не дав девушке договорить, Бакуго встряхнул её, чтобы она замолчала.
— Сказал же — заткнись и слушай, — зло повторил он. — Фестиваль — это тебе не отработка операций по спасению гражданских. Никто за целостностью соперников особо следить не будет. Ты можешь элементарно не успеть выйти из этапа — уже кто-нибудь заденет.
Кей поморщилась и попыталась освободить руку. Бакуго напоследок сжал её, будто желая показать, насколько по сравнению с девушкой сильны ученики героев даже без своих причуд, но потом сразу же отпустил, предупреждая появление синяка. Накахара встряхнула конечностью и впилась недовольным взглядом в лицо парня.
— Я интересовалась — с моей безопасностью вопросов не возникнет. Я выйду из этапа раньше его начала и буду только на выходе нашего класса.
— Вот и хорошо. Убогим соплячкам не места на подобных мероприятиях.
Кей закатила глаза. Отвечать на дежурные оскорбления у неё не было ни сил, ни времени. Звонок на урок вот-вот прозвенит и, в отличие от Бакуго, ей надо минут два этажа и три коридора, чтобы дойти до своего класса. Накахара даже позавидовала ребятам из 2-А, у которых сейчас была очередная тренировка на свежем воздухе на полигоне. Именно поэтому все они обедали в столовой в свих костюмах.
— Ни стыда, ни совести, ни манер — ничего лишнего, — только и пробормотала она, устало.
— У Куросавы своего манеры ищи, — ответил Кацуки и, не прощаясь, ушёл.
Девушка ещё минуту стояла с выражением лица, отражающим всю полноту её замешательства и непонимания.
«Причём тут Куросава?» — вертелся вопрос у неё в голове.
Звонок отрезвил её. Быстро застегнув оставшиеся пуговицы пиджака и подхватив сумку, она поспешила на литературу, радуясь, что Цементос не очень строгий учитель.