Часть 33 (1/2)
«Бежать! Быстрее бежать! Он рядом! Рядом!» — билась в голове мысль, и он бежал, задыхаясь и спотыкаясь, но бежал.
— Не беги. Почему ты убегаешь от меня? Я не сделаю тебе ничего плохого… — рядом с ухом слышался жуткий шепот, который заставил сердце заходиться в бешеном темпе. По вискам катятся ледяные капли пота, а в ушах эхом отдается жуткий шепот…
Он уже не бежит, не может. Ноги не слушаются своего хозяина, они будто приросли к месту. Мгновение, и его дергают за руку, притягивая в ледяные объятия смерти. Холодные руки закрывают ему глаза.
«Борись! Сопротивляйся!» — звучит набатом в его голове, он понимает, знает, что надо, но не может, и безвольной куклой висит в объятиях своего самого страшного кошмара.
— Ты мой… — ледяное дыхание опалило ухо, страх захватил сознание, проникая своими мерзкими щупальцами прямо в душу, лишая воли бороться.
— Н-н-нет, — послышался его тихий, едва различимый в полнейшей тишине надломанный голос.
— Да, — резкий свет бьет в глаза, ледяная рука меняет свое положение, больше не прекрывая их, а медленно прослеживает кончиками ледяных пальцев дорожку по его бледным щекам, ловя ими теплые капли, стекающие из его прозрачных, обсалютно потухших глаз, потерявших надежду.
Обвел бессмысленным взглядом помещение. Большой тронный зал. Покрытый бордовой кровью каменный пол… Полуразрушенные стены, покрытые трещинами.
Ледяные пальцы сжимают его подбородок и резко дергают в сторону.Он смотрит в глаза напротив, видя только их. Наконец в его глазах разгорается пламя узнавания, и взгляд обретает некоторую ясность. Дрожащие губы приоткрываются, словно желая что-то сказать…
— Т-т-ты… — срывается тяжелый вздох с его бледных губ, одна единственная слеза скатывается, теряясь где-то в складках парадной королевской мантии «кошмара».
— Уч… ель…
«Кто это? Кто меня зовет?»
— Пр… есь…
«Такой теплый, красивый голос… Кто это?»
— Учитель!
Юго проснулся от чьего-то крика, не помня, как оказался сидящим на своей постели. Его руки с силой сжимали чью-то ладонь, так, что та побелела, а ее обладатель не обращал на это никакого внимания. Обеспокоенные изумрудные глаза смотрели в испуганные ореховые. Мокрые от холодного пота лицо и грудь буквально горели, словно обжигаясь изнутри, когда элиатроп продолжал судорожно хватать воздух, все еще ощущая ледянящий душу страх. Больше всего короля пугала его беспомощность, не способность дать отпор. Он все еще видел эти пугающие картины, которые он был не в силах выбросить из головы. Однако вместо лица преследователя, перед глазами стоял только безликий силуэт. «Жуть», — наконец отдышавшись, Юго понял, что сильно сжал руку своего подопечного, дрожащие и онемевшие пальцы выпустили из своего плена уже посиневшую кисть ребенка.