будто всё в порядке. (1/2)

Истошный женский крик, откуда-то за стеной. Прикладывая усилия открывает глаза, не понимая, что происходит, пытается вспомнить где находится, и почему не в палате. Моргает пару раз, в комнате полная темнота. Поднимается опираясь на руки, смотрит на кровать Пешкова напротив.

— Что это? — Кудрявый поднимается с постели, говоря охрипшим голосом, трёт глаза.

— Не знаю. — Ваня убирает одеяла, спускает ноги с кровати.

Крик повторяется, кажется ещё громче. Точно где-то в доме. Высокий голос крича, срывается, крик продолжительный, будто в фильме ужасов, как будто кому-то под кожу иглы пустили.

Касается ногами холодный пол, резко встаёт. Голова начинает кружится, даже в ночном свете комнаты, на секунду теряет зрение, пошатывается. Хватается за чью то руку справа от себя, получив зрение обратно, смотрит на стоящего рядом Пешкова, держащего под руку.

— Тише, тебя тут ещё не хватало. — Крик повторяется. Оба смотрят в сторону двери.

— Спасибо. — Поймав равновесие, отпускает чужую руку, направляется к

выходу.

Наваливается на ручку, выходя в коридор щурится от ударившего в глаза яркого света ламп. Смотрит по сторонам, справа видит открытую дверь, в которой поселились девочки, слева бегущую по лестнице миссис Терезу, вслед за брюнетом направляется в соседнюю комнату.

Рёв повторяется.

— Какой кошмар.

Ваня оборачивается на идущую сзади Терезу.

Обойдя дверь, заходит в комнату. Свет включён, у одной из кроватей стоят Антон с Верой, на ней поджав к груди ноги, лежит Кира. Одной рукой она крепко сжимает подушку, на которой лежала, а второй собственную пижаму у груди. Она кричала, открыв рот, на сколько это было возможно, утыкаясь лицом в подушку, сильно зажмурив глаза, прекращая кричать, сжимала челюсть, будто её действительно пытали. Все четверо ребят, увидя девушку, остановились в метре от кровати в ступоре. Тереза же посмотрев на девочку лишь секунду, оттолкнув их в разные стороны, подошла к ней вплотную. Присев так, чтобы глазами находиться на уровне неё, аккуратно начала поглаживать ту по русым волосам.

— Тише, тише, девочка моя, — её голос дрожал так, будто перед ней лежала её собственная дочь, — тише, успокойся, ты здесь.

Оголив зубы, утыкая голову в подушку всё сильнее, она сжимала руки так, будто её тело схватила судорога, кисти её рук вывернулись в другую сторону, а из-под её век казалось, реками текли слёзы, но на деле её ресницы были сухие.

Все ребята стояли в ступоре, с округлёнными глазами наблюдая за происходящим, будто их поставили на паузу. Женщина у кровати, уже села на пол, продолжая поглаживать девочку по волосам, шептала что-то тёплое, хотя сама дрожала, точно только что вылезла из ледяной воды.

Ване казалось, что его сердце остановилось. На минуты он будто попал в фильм с устрашающим сценарием, от которого мурашки бежали по коже, но страшно было действительно. Вся эта картина со стороны выглядела жутко.

— Идите в комнаты. — Женщина подняла на детей глаза. Её взгляд был испуганным, и в тоже время, она будто жалела не только лежащую в муках Киру, но всех ребят видящих это. — Вера, — она перевела на неё взгляд, — позвони Камилло.

Девушка кратко кивнула, отходя к своей кровати, которая находилась в этой же комнате.

— Попробуйте уснуть. — Тереза улыбнулась парням.

Тяжело выдохнув, первым из комнаты вышел кудрявый, Ваня посмотрев на скрестившего руки Антона, справа от него, вышел следом.

— Куда ты? — Закрыв за собой дверь, посмотрел на брюнета, который шёл к лестнице.

— Хочу свежим воздухом подышать. — Кивнул в сторону первого этажа. — Ты со мной?

Вместо ответа коротко кивнув, направился за ним.

Спустившись на первый этаж, Пешков схватил с вешалки свою ветровку, оба надели обувь и выскочили за дверь. Прохладный воздух сразу ударил в нос.

— Я теперь понимаю, почему нас вывезли в лес. — Только выйдя из дома, остановился кудрявый, подняв голову в небо, пробовал воздух на вкус.

— Почему? — Шатен спустился по ступенькам порога.

— Ну свежий воздух, все дела, — начал жестикулировать руками, — ну ещё если мы подохнем, нас тут, недалеко можно закопать. — Подойдя к зеленоглазому ткнул того в плечо, начал смеяться.

Оба отошли на пару метров к лесу, не заходя в гущу, лишь скрывшись, за парой деревьев, кудрявый опёрся на один из них.

— Запах ахуенный. — Теперь серьёзно шепнул парень.

Шатен ухмыльнулся, спустя мгновение начал тереть о друг друга руки, желая отбиться от холода.

— Холодно?

— Мне всегда холодно. — Ваня продолжил улыбаться.

— Почему не одел ничего сверху?

— Я все вещи в комнату занёс, не хотел подниматься.

Посмотрев на парня ещё с пол минуты, брюнет схватившись за рукава, начал стягивать с себя ветровку.

— Не нужно. — Отрицательно мотал головой.

— Одень, — он протянул ему кофту, — никому не станет лучше если ты умрёшь от осложнений.

Изо рта парня вырвался смешок, перехватив вещь, начал натягивать на себя.

— Никому не станет лучше, если я умру, если не умру, такое чувство, что моё существование в этом мире вообще ничего не меняет.

— И?

— И какой тогда в этом смысл? — Поднял на него зелёные глаза.

Пешков отвернулся, смотря куда-то в лес. С минуту молчал.

— Ну, и что с того? — Шатен вопросительно сдвинул брови, ожидая объяснения. — Что с того, что всем плевать. Всем всегда было похер. — Он снова смотрел в лес. — Всем друзьям, знакомым, родственникам, всем всегда на всех плевать. Твоему рождению радовались, после смерти будут плакать, неважно, когда это произойдёт.- Теперь задрал голову, смотря в небо. — Все забудут, через день, два, или как только вернутся домой, и что с того? Важно те, кому будет не плевать… тебя же сюда привезла мама? Она точно будет плакать не день и не два, и через месяц ей легче не станет. Но нам же этого не достаточно, мы же не можем жить ради матери, и только. — Он посмотрел в зелёные глаза. — Тебе же на неё плевать.

Ваня опустил голову, смотря в сырую землю.

— Нам не для кого жить, кажется, поэтому мы все здесь. — Повернулся на дом, смотря в единственное горящее окно. — Хотя после сегодняшнего приступа не уверен, что все не хотят, — он сделал перерыв, — похоже кто-то просто не может.

— Как ты думаешь, что с ней? — Ваня тоже посмотрел в окно.

— Скорее всего менталка, походу не у всех тут проблемы с завтраками.

— Это было ужасно. — Свет в окне погас.

Пешков выжидающе посмотрел на парня.

— Она так кричала. — В голове будто включили дискету с записью увиденного. — Что она могла видеть, чтобы это так сильно отпечаталось в памяти? Чтобы это так сильно на неё повлияло. — Через окна в гостиной, было видно, как на кухне загорелся свет.

Брюнет подошёл к зеленоглазому вплотную. Ваня замер, наблюдая за его действиями, кудрявый медленно поднял руку, на секунду замер. Дыхание шатена тоже.

— Я не знаю что это было, — он засунул ладонь в карман ветровки, что была не парне, — но это точно было ужасно. — Вытащив руку, достал вместе с ней пачку сигарет, которая видимо всё это время лежала в кармане.

Когда тот отошёл, Ваня кашлянул в рукав кофты, отведя взгляд.

— Сколько тебе лет? — Пешков говорил с сигаретой в зубах, доставая из пачки зажигалку.

— Двадцать один, а тебе?

— Ты выглядишь как подросток.

— Интересно почему.

Брюнет ухмыльнулся.

— Мне двадцать.

— Не выглядишь на двадцать.

— И не чувствую себя. — Затянулся.

Послышался какой-то звук, оба обернулись, в сторону дороги. К дому подъезжала машина итальянца. Парни вышли из-за деревьев, когда машина остановилась напротив дома.

— Добрый вечер. — Сказал Пешков, подходя к Луке сзади, из-за чего того видимо напугал.

— Не спите? — Вытащив из машины серую папку с документами, закрыл дверь.

— Тут уснёшь. — Вписался Ваня.

— Она не может контролировать приступы.

— Что с ней? — Шатен подошёл ещё ближе.

— Психогенное заболевание, — он посмотрел на горящий свет на первом этаже, — психозы, неврозы, психопатия, аффективное расстройство.

— Что с ней произошло? — Пешков выкинул недокуренную сигарету.

Лука перевёл на них взгляд.

— Ещё не время. Пойдёмте в дом.

Парни переглянулись, но последовали внутрь, за итальянцем.

Зайдя в дом, мужчина, поздоровавшись с Терезой, обратился к парням.

— Вам, должно быть пора спать. — Он улыбнулся, будто этой улыбкой говорил что всё в порядке. — Попытайтесь уснуть.

Ваня одобрительно кивнул головой, Пешков лишь промолчал, секунду на него посмотрел, после направился наверх, вслед за парнем.

Поднимаясь по лестнице, приглушённо услышали слова мужчины.

— Как она…

Подходя к отведённой для них комнате, посмотрели на открытую дверь соседней, только теперь за ней не горел свет, в комнате Антона тоже, но дверь была заперта.

— Уф, — зеленоглазый тяжело выдохнул, повалившись на мягкую кровать.

Когда днём они только приехали в дом, ребята провели им экскурсию по дому и двум свободным комнатам. Всего их было пять, в одной жила Тереза, остальные четыре были почти одинаковые, в каждой стояли по две одноместные кровати, небольшой шкаф, широкое окно, что выводило в лес, в общем, как и окна со всех сторон дома. Кроме этого в каждой комнате стоял письменный стол, а по углам какие-то коробки, будто оставленные прежними жильцами. В одной из комнат заселились девочки, Вера, как она сказала приехала первая, и выбрала ту что была по душе, стена у которой стояла её кровать была обклеена множеством рисунков, сторона Киры была заполнена тоже, но распечатанными картинками, в тёмных тонах, и пару фотографий её с друзьями. Комната Антона, что была крайней с права, была такой же как у парней, в ней не было ничего особенного, только наверняка поживший, а поэтому потрёпанный мольберт, который он поставил у окна, и старое радио на подоконнике.

Свободных спален было две, а так как девочки разделили две ванных комнаты на мужскую/женскую, парни выбрали ту, что была ближе к Антону, и по совместительству к туалету.

Кроме того, в доме ещё был кабинет Камилло, двери которые перед ними не открылись и пыльный чердак.

— Что не так? — Кудрявый тоже присел на свою постель, откинувшись на спинку кровати.

— Слишком всё сложно.

— В плане?

— Ну дом, с хуя то в лесу, Аврора, с подорванной менталкой, доктор итальянец, Вера. — Замолчал на минуту. — Сколько она весит, килограмм двадцать?

— Ты себя то видел? — Брюнет усмехнулся.

— Да, но, — всё так же смотрел в потолок, закусив губу, — она это не контролирует, — затих на какое-то время, обдумывая слова, — она не вылечится.

Сердце брюнета будто запнулось о ступеньку, он смотрел на Ваню не моргая.

Эти слова были правдой, и наверно каждый в доме только познакомившись с этой светлой девочкой об этом знал, но как бы сильно это не было видно, об этом не хотелось думать.

— Это её решение. — Пешков не отводил от шатена взгляд, тот повернулся на него только сейчас. — Если бы она хотела жить, сейчас бы была не здесь, а в какой-то клинике, где бы в неё каждый час вкачивали капельницы и пичкали таблетками. — Ваня поднялся на руках с кровати, смотря на того. — Ей не нужна её жизнь, поэтому она здесь, ты же тоже.

— Что? — Ваня нахмурил брови.

— Ты хочешь сказать, что твоё состояние не опасно?

Он промолчал.

— Разве ты хочешь чего-либо от этого мира, если сейчас состоишь в одной программе с Верой.

— Я… — было открыл рот, чтобы что-то сказать, но не продолжил.

«Я не хочу жить» — слишком сильные слова, чтобы ими разбрасываться. У него нет причины её не обрывать, но будет ли правдой, сказать, что она ему совсем не нужна. «Я хочу жить» — слишком сильные слова, чтобы врать.

Они сидели в тишине минуты две. Пешков смотря на Ваню, а тот на сумеречное небо перед рассветом за окном.

— Мы все здесь поэтому. Если успеешь — решишь, хочешь чего-то, или нет, не успеешь — твоё тело решит за тебя.

***</p>

</p>Проснувшись раньше Пешкова, Ваня тихо поднялся с кровати, пройдя на носочках по скрипящему полу, аккуратно закрыл за собой дверь. Выйдя в коридор, сразу увидел поднимающегося по лестнице Антона.

— Как спалось? — Парень шёл солнечно улыбаясь, на его правом плече висело бежевое полотенце.

— Мм, — засунув руки в карманы трико, оглянулся на дверь комнаты девочек, — не очень.

— Да, извини. В душ? — указал пальцем на дверь.

— Да, да, только вот, у меня полотенца нет, может можно где-нибудь…

— Тереза оставляет по несколько полотенец у всех в шкафах, так что.

— Да, отлично, спасибо.

— Но ты уже опоздал. — Парень подбежал к ванной, до этого ткнув шатена в плечо, закрыл за собой дверь.

Изо рта парня вырвался смешок, также аккуратно открыв дверь обратно в комнату, на цыпочках подошёл к шкафу, что конечно же стоял у кровати кудрявого. Открыв дверцу увидел стопку полотенец, с тапочками и парами новых носков рядом.

Предусмотрительно.

Схватив верхнее, развернулся, чтобы уходить. По голове словно внезапно ударили кувалдой, комната поползла перед глазами, будто он смотрел на мир глазами пьяной феи. Немного пошатнувшись, рукой опёрся на шкаф.

— Летаешь? — Голос Пешкова вернул в реальность.

— Доброе утро. — Мир начал вставать на свои места.

— Сколько время? — Он перевернулся на бок, накрывая лицо одеялом.

— Около девяти.

— Чего? — Вылез на секунду, смотря на того удивлёнными глазами.

— А что?

— Так рано?

Ваня усмехнулся.

— Бери чё хочешь, и не ходи тут больше над душой. Нормальные люди будут спать.

***</p>

Дожидавшись, пока златовласка выскочит из душа, Ваня спустился вниз, поздоровался с уже готовящей завтрак Терезой, и рядом сидящем итальянцем, что пил только кофе. Поболтав с ними минут пятнадцать, Камилло сказал, что ему нужно ехать, проводив итальянца в путь, Ваня обнаружил освободившуюся ванную комнату.

Приготовив завтрак, женщина пригласила Ваню с Антоном за стол, те отказались, сославшись на то, что подождут остальных.

Пешков проснулся через полтора часа, что они с Антоном исследовали местность. Когда они вернулись, тот уже сидел за столом.

— Ребят садитесь. — Тереза уютно улыбалась, наливала домашний сок в три высоких стакана.

— А остальные не будут? — Ваня мыл руки в кухонной раковине.

— Кира к завтраку не подойдёт, пусть отлежится.

— А Вера?

Женщина замолчала на секунду.

— Она нехорошо себя чувствует.

— Что с ней?

— Мы подключили ей капельницу. — Ещё раз улыбнувшись, женщина пожелала всем аппетита и удалилась с кухни.

— Так что мы сегодня будем делать?

— В плане? — Кудрявый посмотрел на Антона, жуя яичницу.

— Ну, — протянул, — доктор уехал, обязательств у нас здесь никаких нет, значит. — сделал паузу, — мы можем делать что хотим?