Глава 30 Черная Кровь (2/2)

Через год загон покинут ещё десять мальчиков и целых пять девочек, что не может не радовать, пусть ненамного, но половая напряжённость должна будет спасть.

Я чувствовал дикую моральную боль, в некотором роде понимая правителей гоблинов, проводящих регулярные чистки. Если не выкидывать лишних особей мужского пола, внутри племени может начаться резня. Резня будет сопровождаться каннибализмом, а он в свою очередь позволяет Родословной взрослеть быстрее. Гоблин, даже сожравший сотню десятилетних не дорастет до столетнего, скорее рост с тех же десяти лет до двадцати - тридцати можно будет считать удачей, только вот какому правителю нужно, чтобы его подданных жрали безумные каннибалы? Тем более против толпы особенно отчаянных даже столетний гоблин вроде Ырука не сдюжит, обо мне и говорить нечего.

Девять женщин из загона передал своим новым Когтям, после того как они сдали небольшой экзамен по уходу за ними. Четырех так же передал двенадцатилетним Грява и Большого Жмыха, одну же пока оставил свободой. Пускай такое отношение к женщинам было аморальным с точки зрения человека, происходящее было лучшим выходом из сложившейся ситуации. Для такой толпы женщин было мало, мелкие гоблиши ещё не подросли, человеческие женщины в дефиците, но тем не менее никто больше не пытался добраться до единственной свободной девушки без разрешения. Они знали, что я узнаю и боялись. Боялись, меня как того, кто за два года зверски убил сотню гоблинов, боялись меня за моё ”милосердие” к недобиткам Обара, боялись так же моей силы Столетнего - одним словом сначала ты работаешь на репутацию, а после репутация работает на тебя.

- Тролль, есть разговор. - Заметив серьезно настроенную Ханну, я указал ей на свободную часть пещеры, после чего отгородился от лишних ушей тенями. С каждым днём, все мои заклинания получались лучше, глубже и мощнее, от чего сложного не начать смаковать собственное могущество.

- Какой у тебя вопрос? - я уже знал ответ. Но нужно было убедиться, и такой способ начала беседы казался мне самым лучшим.

- Я не чувствую изменений, не чувствую того, что у меня хотя бы появилась возможность стать колдуньей.

- Оценим твой прогресс. - я прикоснулся к развитому телу кровавой воительницы, на мгновение залюбовавшись её литыми мышцами. Она стала выглядеть совершенно иначе, по сравнению с тем истощённым состоянием которое я застал при нашем первом знакомстве. Слегка грубые черты лица, развитое тело, картину портила лишь деревянная нога, но даже так женщина обладала особой дикой красотой, и могла быть быть привлекательной даже для меня, если бы не мерзкий запах Родословной исходящий от её тела.

Выдержал недолгую паузу я направил в тело женщины энергию своей Родословной. Одна Искра, две, три, четыре, пять, шесть... Девять?! Сперва, я знатно так охренел от обнаруженного, но после осмыслив ситуацию под другим углом, смог оценить результат трезво. Я проверял результаты этой женщины тогда, когда её тело находилось в ужасном состоянии, сейчас же она в замечательной форме и употребляла гоблинский горох. Есть или нет от него эффект - непонятно, зато теперь её тело вполне себе держит чуть меньше двух моих изначальных резервов.

- Не вижу проблем, кроме разве что то, что твоя Родословная недостаточно чиста, у тебя не было откровений?

- Откровений? Только колдуны с чистейшей Родословной могут их получать... - я задумался над этими словами. Если подумать, моя родословная по меркам людей чище некуда, я наполовину магическая тварь, наполовину человек. Чище только древние чистокровные гоблины.

- Тогда пойдём другим путём, попробуй выпустить силу крови.

- Как это вообще? - я слегка опешил, когда понял, что женщина не понимает, чего я хочу.

- Ладно, попробуем иначе. - Я снова направил силу Родословной в тело женщины, но услышав болезненный стон, прервал процесс. Похоже моя Родословная ей так же неприятна, как мне запах этой женщины. Сменим подход. Я прекратил ток Родословной, после чего осторожно начал наполнять тело женщины моей маной. Нейтральная сила с лёгким огненным окрасом, принималась её телом куда лучше.

- Как ощущения?

- Словно лунные дни начались. - женщина скривилась, но я лишь улыбнулся, чтобы скрыть свое недоумение.

- Раз у тебя нет откровений, попробуй выпускать свою силу. Запомни ощущения, которые испытываешь сейчас, тренируйся и записывай что чувствуешь, добьешься успехов, я возможно даже научу тебя парочке заклинаний. - женщина заметно воодушевилась. Только вот кроме наполнения её тела моей нейтральной энергией других успехов добиться пока не удалось.

- Пробуй управлять этой силой. В конце концов что-то должно получиться.

- Мудрый Тролль, и это... всё? - Женщина казалась обескураженной.

- Мне не известны методы развития твоего клана, а те, что относятся к моей Родословной тебе точно не подойдут. Основы ты сама знаешь, так что тренируйся, временами я буду давать тебе немного силы. Следуй за своим сердцем. На сегодня всё, у меня дела. - оставив Ханну в раздумьях, я вернулся в своё жилище, и медитацией восполнил потраченную энергию. Кровавая воительница хоть и была интересным экспериментом, всё же не имела права занимать больше необходимого времени.

Я начал прогуливаться за пределами племени, ощупывая своим улучшенным восприятием окрестности. Ещё полностью не раскрыв силу столетнего созревания, я чувствовал громадный скачок восприятия, а в сочетании с откровением, полученным мною в момент во время крайнего истощения, я мог своей силой определять вмещающие ману камни, даже в груде щебня. Мой обычный радиус восприятия поднялся примерно до десяти моих ростов, и кто знает, что я получу, когда Родословная станет стабильной. Возможно, я наконец смогу найти камень, вмещающий намного больше маны, чем мой первый накопитель.

Но всё же, даже занимаясь множеством ежедневных дел, мне нужно было продолжать стабилизировать своё тело. Я слишком сильно полагаюсь на Родословную, но на мой неопытный взгляд это естественно для колдуна, к тому же альтернатива ещё более сомнительна.

Используясь свой предыдущий опыт, я начал медленно преобразовывать ноги, начиная с верхних слоев кожи. Направленная мною энергия медленно проникала глубже, сначала она проникла в дерму и пропитала её, дальше углубилась в жировые ткани, омыла мышцы и связки обжигая их тянущей болью, а после чего медленно и с наибольшей болью начала проникать в кости. На ступни ушло около четырнадцати ночей, голени забрали на своё преобразование ровно семьдесят ночей, бедра к моему ужасу потребовали сто пятьдесят четыре ночи, почти полгода боли! И вот пройдя эти долгие месяцы преобразований, я с мрачной решимостью смотрел на свой пах. Начинать преобразование мужского достоинства не хотелось. Знай я наверняка, что кроме регулярных спазмов и зуда ничем другим это мне не грозит - послал бы преобразование куда подальше. Лет через десять или быть может через пятьдесят, всё само бы прошло, только вот мне совсем не улыбалось отрастить в самом неудобном месте щупальца, клешни, пасть или того хуже - уменьшить размер, так что с громадными сомнениями я начал менять орган очень важный для моего ментального здоровья. Боль сопровождающая это оказалась куда сильнее, чем всё то, что я чувствовал до этого. Меня всего раз за прошлую жизнь били в пах, и тот раз произошёл случайно, во время того как дурачились с друзьями, тогда было больно, сейчас же боль была воистину адской.

Меня словно разом ударили туда раз десять, после чего на полученный результат вылили чайник крутого кипятка, после чего для полноты картины вбили в это место сотню гвоздей. Я дико орал, радуясь тому, что отгородился сейчас от остального племени теневым барьером, иначе моя репутация могла нехило так пострадать. На весь процесс ушло около двух суток, но когда он завершился, я неделю не мог нормально стоять, постоянно сгибаясь в странных позах, или же двигаясь широкого раздвинув ноги. Супружеский долг я так же отложил куда подальше, отговариваясь особенными испытаниями предков. К счастью спустя неделю я смог понемногу успокоиться, и не заметив каких-либо изменений, кроме остаточной фантомной боли, я перевёл дух и облегчённо вздохнул.

- Никогда. Никогда! Никогда!!! Больше никогда не пытайся усиливаться, используя несовместимую Родословную. Никогда!!! - буквально прокричав эту установку я вздохнул с облегчением.

Дальше, стараясь не задерживаться процесс, я занялся кистями рук, на которые ушло всего две недели. Руки до локтя заняли дней шестнадцать в то время как на участок до плечей я потратил все дней пятьдесят. Только закончив с конечностями, я ощутил дискомфорт только лишь от одной мысли, что мне осталась самая сложная задача: туловище, шея и голова.

С пахом я разобрался давно, но необходимость преобразования внутренних органов пугала не меньше, ведь далеко не все внутренние органы я могу чувствовать.

Начать я решил с простого на мой взгляд - с кишечника. Знания о том, что его эпителий полностью обновляется за неделю успокаивало. Начавшаяся после преобразования неделя поноса в сравнении с пережитым смотрелась как-то бледно. Преобразование печени наделило меня долгими днями тошноты, почек и мочевого пузыря - болями и частыми походами в туалет, когда я закончил с брюшной полостью и перешёл на плевральную, преобразование, начатое с лёгких, едва не заставило меня задохнуться. Сердце я оставил на потом, Начав преобразовывать шею и голову.

На весь процесс ушло ночей пятьдесят, и с немалым удивлением для себя, я не заметил особо сильной боли, кроме разве что дикой рези в глазах. Первое время после преобразования, я чувствовал некоторую подавленность, но после с каждым днём думать становилось всё проще, да и моя без того неплохая память стала гораздо лучше. Очевидно у других колдунов этот процесс растягивается на десятилетия, от чего эффект этого улучшения особо не заметный, но для меня он был поразительным. Моя память стала настолько крепкой, что, раз прочитав все свои записи по магии и Алхимии, я прочно впечатал их в свою память. Будь у меня такая голова на Земле, мне не стоило особого труда набрать высшие балы при поступлении в любой ВУЗ, с такой памятью у меня бы сразу появились перспективы стать видным учёным. А так я чувствовал, что делать записи мне потребуется гораздо реже. Память Гергены, а также малое количество записей у Ырука уже не казались столь удивительными.

Сердце пугало меньше мозга, но после преобразования последнего, чувство надвигающихся проблем было острее обычного.

Преобразование сердце было адовым мучением, занявшим у меня дней двадцать. Я терял сознание, несколько раз казалось, что вот прям сейчас я умру окончательно и бесповоротно. После периодов беспамятства я приходил в себя в луже собственной рвоты, у меня сводило пальцы, немели ноги и темнело в глазах. Закончив с преобразованием, я прогнал энергию Родословной, по кольцу из семи магических узлов, ощущая мощную пульсацию в трёх из них.

Я чувствовал себя полностью обессиленным, в глазах потемнело, и на меня нахлынули воспоминания Родословной. Сейчас я был тварью, причем тварью матёрой. Вся жизнь чудовища приносилась у меня перед глазами, и я видел, как тварь покрывала себя собственным фантомом Родословной, как прочной звериной шкурой, видел, как тварь охотилась на животных и смутные силуэты людей, одетых в звериные шкуры. Желая скрыться, тварь отращивала шкуру из плотной, практически материальной Тени, когда чудовище встречалось жертву крупнее себя оно отращивало метровые теневые когти на своих лапах и безжалостно рвало врага. Когти из тени казались нереальными, игрой света, лёгким мороком... Но это не мешало им рвать плоть и оставлять глубокие борозды на валунах и деревьях. Магия? Колдовство? Твари были чужды эти понятия, она лишь просто считала себя сильной. Её дикий первобытный разум переполняли необузданные инстинкты, язык приспособленный лишь для рева, никогда не произносил слов, но самым жутким было, то, что тварь уже не была зверем, а была разумна. Дикий необузданный разум, вместо речи использовал грубые жесты, вместо одежды была Родословная, вместо родного огня костра, тварь грелась жизненными силами, которые выпивали метровые когти, её охота не прекращалась.

Я медленно открыл глаза, наблюдая как перед ними пляшут разноцветные блики. Когда зрение вернулось в норму, почувствовал, как ближе и глубже для меня стали. Огонь пробужденный мной в начале был наследием отца, но явно не основой моей силы. Я чувствовал тени, что были со мной с момента пробуждения родословной. Но сейчас, они стали ближе, и сам я стал достаточно силён, чтобы их коснуться. Я запустил руку в тёмный угол и просто взял Тень, резерв резко просел ниже половины, но тут же в моей руке появилась густая осязаемая чернота. Чем-то подобное напоминало мой призыв, только сейчас я не призвал существ Тени, а творил материю данного мира. С некоторым запозданием я опознал, что только что вырвал кусок из ритуала, окружающего барьером территорию моего племени. Осторожно вернул клубящуюся тьму на место.

Дальше стоило мне восстановить резерв, как сразу пошли эксперименты. Проще всего было создать громадные Когтистые лапы. Я с упоением рассматривать метровые теневые когти, с любопытством касался ими стен пещеры, ощущая приятное сопротивление материи. Громадные когтистые лапы, словно вторая кожа покрывали мои руки. Они не имели веса и без достаточной концентрации погружались в материю без вреда для оной. От этих когтей веяло лёгким холодком, скребущим по коже, и чем больше я использовал это заклинание, тем сильнее начинало покалывать пальцы, но я чувствовал фантом Родословной, чувствовал жар своей крови, текущей по жилам - они не пускали холод глубже, от чего мне было даже приятно. Развеяв тень вокруг своих рук, я засел в медитацию восполняя резерв, а после я подражая древнему чудовищу закутался в Тень, но не как в шкуру, а словно в плащ на манер лорда ситов. Вездесущая прохлада заменяла тепло. Но главное я слышал безмолвный шёпотом звенящей тишины. Она не издала ни одного звука, но само безмолвие Теней было потусторонней речью. Поёжившись, я решил пока ограничить настолько тесные манипуляции с Тенью. Посетил Ханну, влив в неё свою чистую ману, повторил эксперимент с выхлей, и на этот раз порез закрылся даже без вливания в рану моей крови, просто лишь нужно было провести пальцем и порез закрылся, пускай и криво. Всё так же, порез источал чувство непонятной неправильности, но вместе с тем, я чувствовал, что заклинание Гнили больше не ощущается таким чужеродным. Казалось бы, оно даже ослабло, но зато стало восприниматься чем-то естественным. Не так как врождённая магия гоблинов, но как нечто моё собственное. Мне вспомнились слова из дневника Обара: ”Дары крови можно изменять”...

Я осторожно порезал свою ладонь, намереваясь вновь опробовать украденное заклинание Родословной, но стоило мне сделать порез, как выступившая кровь заставила меня замереть. Она и раньше была темнее человеческой, но сейчас, красный сменился пурпурно-красным. Я чувствовал, как зудит в моей капли крови затаившаяся сила изменения, и видел, как чёрной дымкой над кровью поднимается тень.