Начало К.П. (23). Пожалуйста, лги мне (IV). (1/2)

Лучше бы этот деспод пропал или разбился на своей чертовой машине, а не терзал Иззи голову о том, что гулять так много времени опасно. Ну, вдруг нападут плохие люди, изобьют ещё раз, ее сына продадут на органы…

Вы уже поняли кто этот деспод.

Лучше бы его и правда не существовало.

Никогда не получая таких люлей, Том от матери прятался в комнате Иззи, под кроватью, вместе с ней. Вдвоем лежали молча, переглядываясь с неимоверном ужасом в глазах, ожидая минуты расплаты за хорошо проведенное время. За распахнутой дверью топала Лофа со шваброй в руках.Зрелище было необычным. Швабра с шваброй...

Поискав везде в доме двух разочаровавших ее опездалов, она нашла их, догадавшись о месторасположении, и стала выгонять из-под кровати, пытаясь рукой вцепиться за конечность своей ебанутый сестры. Та ответила ей пинком в лоб.

Мог бы Том показать радость, то обязательно бы зааплодировал. Сейчас вместе с тетей он был как одно целое, что-то такое, что напоминало танк с двумя танкистами, отражающие атаки противников. Наверное, это первый момент, когда и Иззи, и мальчик смогли почувствовать общую сплотченность.

Когда-то упоминалось, что Том не любил мамины капризы по поводу режима, других ее заморочек, любил ее, но в какой-то степени хотел бы даже жить с папой. Ну, с ним они оба хорошо разговаривали, но мама так слащаво…

В ход от противника выступила швабра, а наши двое так называемый танкистов собрались открывать кирпичный завод. Это было плохо. Получив насадкой по ребрам, младшая Болтом скривила губы. Второй раз заставил место удара изнывал от рези, а после третьего схватилась за держатель и насадку, приняв решение вырвать и засунуть той в очко. Собака она ебанная, если в сына попадет?!

Том просто начал тихо плакать, боясь матери. Он давно хотел гулять, быть в центре внимания, общаться не только с матерью, но и с другими, и его тётя как никто другой могла дать ему хотя бы немного той свободы, которую старательно ограничила Лофа. А женщина хотела просто закончить с этим всем так быстро, чтобы младшая наконец угомонилась. А что для этого надо? Родители с консерваторскими идеями ее бы точно отпиздили, сейчас она это сделает, возьмет ее в ежовые рукавицы и та будет замечательным ребенком!

Мальчик, видя, что мама не способна увидеть их двоих, начав помогать Иззи вырвать у неё швабру. Если бы Лофа видела это, то он не стал бы лезть на рожон, иначе бы поплатился за это сполна. Конечно, под кроватью особо много места не имелось, но для ребёнка как раз.

— Выползай, шлюха! Я хочу видеть твои наглые глаза и выбить из тебя всю дурь! — рявкнула женщина, вырвал из четырех рук свое оружие, после кому-то заехала. Том, поморшившись от боли в носу, из которого потекли струйки крови, начал тихо хлюпать. Насадка потянулась из-под кровати, затем ещё раз ударила, но теперь по стене.

— Я вас двоих сейчас тут с полом сравняю! — крикнула Лофа. Швабра опять ударила мальчика, только теперь не в голову, а в плечо, после чего он закричал. Тянуть кота за бубенцы Иззи не стала — быстро вылезла из-под кровати, получила в спину насадкой, вытянула верещащего Тома. Его мать сразу же выкинула в сторону свое оружие, оттолкнув сестру и выхватив ребенка из рук той, после чего унесла в ванную, твердят малышу, что сейчас она смоет ему кровь и помажет носик мазью. Надо же, мазь появилось.

Спрятав швабру себе под кровать, Иззи быстро, преодолевая резь в боку, направилась на кухню. Стоило взять что-то перекусить, потому что теперь Лофа пойдет на крайние меры. Стащив из холодильника начатую бутылку молока, не тронув целую, Иззи еще прихватила одну небольшую булку с сахарной пудрой и удалилась к себе, сделав себе вкусный клад в шкафу. Нырнув в свою сумку, она порылась в ней и нашла во внутреннем кармашке гайтан с крестиком и кулоном Вудса. Надев его на себя, школьница шумно выдохнула.

Теперь к Тому.

Лофа аккуратно мыла лицо мальчику, пока тот хныкал. Краем глаза она видела ту стервозную потаскуху, хотела кинуть в нее горящий факел или что-то серьезное, но пока был рядом сын, она лишь могла только успокаивать его.

— Пошла вон.

— Пока Том не будет безопасности, то я никуда не уйду! — произнесла Иззи, ближе подойдя к матери бедного мальчика и самому нему. Тот рыдал ещё, кровь из носа все еще выглядывала из крохотных ноздрей, а слюни текли изо раскрытого рта. Сожалея мальцу, девушка быстро поджала губы, облизнув их. — Том, ты как?

— Пошла вон из дома, сучка! Чтобы я тебя не видела до субботы! Ночуй у своих наркоманов, сюда не заявляйся! — рявкнула Лофа, отстранившись от сына и толкнув сестру, начав после на нее некое наступление, которое реально вносил в душу ужас. Взяв в руку с сушилки полотенце и свернула его, женщина скривила губы и замахнулась им. Долго не думая, школьница развернулась и побежала подальше от озлобленной психопатичной истерички, в коридор, где сразу же приняла решения прятаться снова в комнате. Закрыв за собой дверь за замок, в нее стала бить Лофа, крича, что Иззи — ошибка природы, наркоманка, потаскуха и её место на помойке, никак иначе, ведь она позорит фамилию.

Распихав по карманам джинсов необходимое, а именно телефон и ключи квартиры, которые на данный момент ей ничем не могли помочь, Болтом скинула со своей сумки лишнее, закинула в ее недра некоторое из одежды и прочего, что могло ей понадобится, затем застегнув молнию и накинули на плечо ремешок. Теперь надо найти к груде чеков и остальной херни блистер с витаминами и зарядку, иначе потом ей придётся туго. Провод и блок питания нашёлся, а таблетки спрятались в складках одеяла, из-за чего та потеряла пять секунд драгоценного времени. В носках бежать нельзя, это сулит в будущем ужасными последствиями, поэтому, судя по всему, нужно выйти в коридор, к Лофе. Жаль, что без этого никак не обойтись. Наверное, надо всегда брать обувь с собой, а то при непредвиденных ситуациях придётся гонять по улицам босой.

И…

Пошли.

Распахнув дверь и выбежав на смертный путь, Иззи схлопотала полотенцем по спине и по пояснице, когда она пригнулась за кроссовками. Лофа, увидев в этом прекрасную возможность наказать младшую, с пинка заехала ей в левый бок, после чего та с диким воплем рухнула на пол, кривя лицо в болезненном оскале. Схватившись за место ранения двумя руками, Иззи легла на спину, потом перекатилась на правый бок, при этом жутко для самой себя воя. Почти как голодная собака, которую ошпарили кипятком возле какой-ниьудь забегаловки, чтобв она тут не ошивалась. Эта собака была настолько обижена, что злость куда-то просто испарилось.

Резь хлынула потоком в голову. Полотенце ударило несколько раз по лицу, затем обладатель сие оружия решил конкретно унизить свою жертву. Подойдя ближе и поставив ступню на шею, Лофа приторно улыбнулась и склонил голову в бок. Ей не то что бы приятно… Ее забавного то, что младшая Болтом лишь пыталась унять свою так называемую боль, пока на ее глотку была нога старшей. Да, это буквально триумф Лофы, главы семейство этого дома, шдегбудет только чистота и порядок. Этот мусор скоро покинет ее, иначе такого рода возмещения будут происходить каждый день.

Иззи смирилась, что ее душат. Та не контролировать силу, с которой давала на шею. Просто надо сохранять дыхание… его мало осталось, надо беречь изо всех сил.

Пожалуй, Лью и правда был белым и пушистым. Сравнивая его с соперником детства, Иззи начала хрипеть.

— Что, задыхаешься? — слабо улыбнувшись, поинтересовалась Лофа. Той хотелось было спросить с удивлением, что старшая все-таки умеет думать, но будь у неё силы сказать что-то, то обязательно бы это сделала.

— Ну, я жду, когда ты попросишь меня тебя отпустить. Прежде, чем я тебя отпущу, признай, что ты шлюховатая наркоманка. — разрисованную физиономию старшей пронзила ехидную улыбка. Иззи, усмехнувшись, начала мелко дергать мышцами лица, а руки опустила рядом. Она не сдаться. Она не станет просить ее отпустить. Она не станет плакать. Она не тряпка, а девушка, вполне умная, хоть и не приспособлена к социализации, но это мелочь. Существенная мелочь, из-за которой она не могла переступить через себя.

— Ты хочешь, чтобы я сидела из-за тебя в тюрьме?! — через некоторые секунды выпалила Лофа, отстранившись от младшей. Если бы силы оставались в мышцах и никуда не ускользнули, то она бы точно ей колко съезвила, но пока никакой энергии не хватало даже на то, чтобы подняться. Не двигаясь, Иззи закатила глаза, уставившись на дверь. Так близко, но так далеко одновременно, что аж в горле появился ком.

Старшая, фыркнув, сложила руки на груди.

— Чего лежишь? Вставай и вали отсюда, пока я тебя и правда не задушила.

— Как я Тома с тобой оставлю? — постаравшись, прохрипела Иззи, закрыв веки. Сейчас она медленно вдыхала и вызывала воздух, словно его вновь заберут. Видимо, надо будет уходить отсюда, иначе от нее и копны волос не останется.

— Он в безопасности, он останется с матерью, а не с потаскухой! — прошипела Лофа, подойдя ближе и вцепившись в плечо сестре. Та поморщилась, схватила свой кроссовок и ударила, отвернувшись, даже не увидев куда именно попала. Крик Лофы заполнил весь дом. Она мерзко, словно курица, которую режут тупым ножом и одновременно с этим откладывает громадные яйца, что пизденка рвется, орала, широко раскрыв рот. На щеке остался грязный пильный след подошвы обуви школьницы, которая стала немедля ползти к двери. Бортики ее пары кроссовок были сжаты в левой руке, на плече из стороны в сторону и по полу требыхалась сумка, а правая рука нащупывала замок. Совершив это, еще нужно было сообразить куда его нужно поворачивать. Крутя в разных направлениях, дверь все же поддалась замку и распахнулась. Выкатившись на крыльцо и принявшись смотреть на газон, где осколки стекла валялись до сих пор, Иззи аккуратно села на задницу, натянула один кроссовок, получила по спине пинок, затем другой. Вставать и подставлять жопец для пенделя не имелось желания, потому девушка сразу же, в прыжке, направилась к автомобилю старшей. Упав на капот и вызвав рев сигнализации, Болтом с прикущенной нижней губой, неспехом пошла прочь оттуда. Лофа что-то кричала, а люди, которые проходили мимо, уставились на эту картину с недоумением и любопытством.

Ну, авторитет она тут себе уже заработала, посмотрим, кого виноватым выставит.

Вечернее небо приняло приятный розовый оттенок, солнце пряталась за серые живописные облака. Смотреть на него можно было бы недолго, но сам прелестнейший момент запомнился бы надолго, если бы не рутина. Ветер угомонился. Соответственно, окончание дня являлось красивым за все время, проведенное тут. Хотя нет. Рассвет, когда Вудс провожал ее до ее окна временной комнаты. Небо тогда менялось, словно хамелеон, и пусть это являлось естественным физическим процессом, ассоциации были свои.

Вудс, интересно, ты бы устроил Лофе спектакль?..

Сидя на одной из лавочек на большой детской площадке, поближе к зрелым женщинам, обсуждаемых своих детей, Иззи искала номер отца. Дело не требовало отложений, ему нужно срочно доложить…что теперь ей некуда идти. Ну, это проклятое место, где она умудрилась себя пырнула и познакомится неприятным способом с Деном, Пумбой и Куртом, единственное, куда можно было прийти и некоторое время спокойно посидеть, подумать о жизни и бытие. К Хобеллам идти не хотелось.

На самом деле хотелось, просто с ее стороны бежать к ним каждый раз было с ее стороны нагло, а Вудсу… Ей видеть его побитым не имелось желания. К тому же, недавно от них ушла с ребенком, неужели опять…?

Телефон Лью потерял, ему звонить не зачем, номер Марты уже давно сохранился в контактах телефона. Кстати, вот и инонка с номером и фотографией отца. Нажав на значок звонка, Болтом прижала телефон к уху. Гудки некоторые время выли продолжительно долго.

— Алло, лисенок? — раздался на другой линии спокойный голос отца. Школьница поджала губы, опустила глаза и уставилась себе на ноги, которыми мотала. Он также ее называет ласково лисенком, словно ничего не происходило.

— Привет, папа. — тихо обратилась к собеседнику девушка.

— Привет. — мягко ответил Скот.

— Как ты себя чувствуешь? Давление в норме?

— В норме, хоть в космос отправляй. Вот отдыхаю сейчас, с мамой сегодня днем ездили к бабушке и дедушке, моим родителям, посидели немного. Твоя мама никак не унималась после того, как вечером ездили по всем больницам в поисках тебя и внука, все свои эмоции в ту ночь рассказывала. Мои говорят, что в субботу приедут к Лофе и тебе. — кратко рассказал Скот, заставив Иззи слабо усмехнуться. Скорее, к Лофе и Тому, никак не к ней.

— Классно. А я ничего не делаю, лентяйка, потаскуха и наркоманка. — со смешком выдала Иззи, после откинувшись на спинку скамейки. — Пап, пожалуйста, переведи мне на карточку немного денег. Я к вам сегодня или завтра приеду.

— Что случилось? — взволновался родитель.

— Знаешь, если начать с начала, то у тебя телефон нагретой от моих возмущений. Если кратко, то её бесит, что я принимаю транквилизаторы. — Иззи тяжко выдохнула.

— Расскажи вкратце, когда приедем, поговорим нормально.

— Пап, может быть, я словила глюки в первый же день, типо пришел какой-то мужик, стал что-то требовать, ушел… Еще недавно я гулять пошла, меня зажали какие-то бандюги, за меня заступился один хороший мужчина, привёл домой, а Лофа, будь она неладна… — девушка обидчиво поджала губы и невольно увела в сторону взгляд. Ее начали захлестывать неприятные чувства стыда, который сопровождали с жаром на щеках. Внутри от пережитого ещё не всё улеглось на свои привычные места, поэтому рассказ ее был эмоциональным. — Я знала где тот мужчина живёт, с Томом к нему пришла, тортик взяли. Его из-за меня избили, понимаешь?! Я не могла просто так сидеть, мне стыдно было!

— Это у тебя бывает возникает, так что ничего тебе против не говорю. — ехидно вставил отец. — Ну, и что теперь?

— Лофа избила меня шваброй, заехала в нос Тому, меня пыталась душить ногой. — Иззи фыркнула, закатив глаза, стараясь сдержать слезы. После на губах появилась кривая усмешка, а капли с век упали на джинсы. — Она выгнала, шкура ебанная.

— Так! — повысил голос Скот. — Нецензурную речь оставь за дверью, это во-первых! Во-вторых, что ты от меня хочешь именно? На данный момент мой телефонный звонок может решить буквально все, что в моих силах.

— Переведи мне деньги на карточку, я найду тут банкомат и куплю билет в город.

— Забудь про это. — строже добавил папа. — Я сейчас все улажу, а ты иди обратно к сестре. Деньги завтра переведу, никуда не едь. Не хватало ещё, чтобы ты потерялась или тебя кто тронул. Ты сама знаешь, я не переживу это.

— Папа, а ты мне смерти желаешь?

— Лисенок мой, ты о чем такое говоришь?! Что за слова?! Этого не в твоём поведении не появлялось давно, а тут ты чушь нести начала!

— Ты меня хочешь в этот сранный пансион отправить, согласился с этими на эту поездку! Сейчас ты хочешь, чтобы я пришла обратно к этой стерве, которая меня стала пиздить! Я прошу в последний раз перевести мне средства, чтобы я приехала домой, к вам! Я не попрошу больше ни цента!

— Лисенок, ночью нельзя. Я буду переживать, ты будешь боятся.

— Папа, если я к ней приду, то я на тебя обижусь! Я не хочу жить с Лофой! Я ненавижу ее!

— В субботу приедем…

— Папа! — стараясь не выдать того, что она плачет, Иззи прикусила себе внутри язык. На нем было столько слов, которые сто процентов оскорбили отца, испортили все существующие между ними отношения.

— В субботу поговорим и точка.

— В общем, мне ничего не надо, пешком дойду! — прошипела Иззи и скинула вызов, психанув и спрятав телефон в сумку. Облокотившись себе на колени и спрятав лицо в ладонях, она тихо заревела, иногда вздрагивая. Главное, чтобы её не нашли те гориллы, хотя ей уже реально плевать, поймают ее или нет, выебут или убьют.

Папа предатель.

Папа…

Папочка…

Ну, почему же?..

Почему же все не так, как хочет она? Точно же, мир крутится сам по себе, по своей орбите, а не вокруг неё. Иззи просто командор этим временным телом, после она умрёт, как все другие обычные командиры со своими мясным кораблями, с которыми пробыли достаточное существование.

Мир не для неё, а она для мира, для его развития или регресса, для продолжения рода или его окончания.

Иззи просто пешка, ка и мы все.

Сунув ладонь в кармашек сумки, она порылась в нем, найдя только мелочь, на которую бы она могла купить билет, но не хватало больше половины назначенной суммы. Только если воды купить и потом останется немного.

***</p>