Часть 12 (1/2)
Ощущение от потери столь близкого разумного довольно просто и легко описать. А вот прочувствовать это описание, уже совершенно другое. Все эти описания тяжёлого груза с осознанием, что самое хорошее осталось позади, а новых воспоминаний и эмоций, кроме грусти, более не будет. К этому можно относиться по-разному, и так же по-разному переживать, но это часть жизни…
Меня размазало как кусок масла по разогретой сковородке, эмоции соответственно бурлили во мне подстёгиваемые моими гормонами. Всепоглощающая ярость накрывала меня подобно волнам, с каждым разом вымывая всякие логичные мысли, и с каждым разом лишь одна единственная отчётливая мысль останавливала меня. Мысль, вложенная в мою голову с последним вздохом матери, последние слова что впились в мой мозг подобно раскалённой арматурине.
«Ты сделаешь всё правильно. Позаботься о семье.»</p>
Да уж… Теперь понимаю насколько были добры ко мне мои родители в прошлых жизнях. И насколько сильна, и всепоглощающе была мысль о защите своей родины в голове матушки. Ведь все разумные во всех мирах становятся теми, кого из нас делают наши родители. И без разницы чем — своим воспитанием, своей жизнью или отсутствием в таковой… Старушка природа ещё более беспощадная сука чем гравитация…
Но все эти мудрые мысли приходили мне лишь в моменты, когда организм старательно стравливал давление на мой мозг гормонов. В остальное время лежал в «своей комнате», что один в один повторяла мягкую комнату в психушке, ну разве только обивка была чересчур мягкой. Хотя да против моих порывов подобная как раз и поможет, не удивлюсь если внутри специальный гель или другая неньютоновская жидкость. Или возможно в полу массагенератор, что контролирует притяжение в комнате. Нет, вряд ли, слишком большая нагрузка на фундамент, а вот создание сдерживающих полей, что облегают кожу и затрудняют движение. Да щитам не нужно быть сверхмощными, наоборот даже лучше, ибо прорывы будут создавать мнимое ощущение неудержимости. Нет, система будет слишком слабая для использования в бою, ибо параметры удерживаемого будут сильно разниться. И не думаю, что противник позволит его нормально просканировать. Зато для тюрем вполне подойдёт. А для боя лучше создать мелкоячеистую трёхмерную решётку, это создаст препятствие в любом направлении предполагаемого движения. Правда придётся очень точно выверять допустимую массу сопротивления, нижнюю для проходимости выстрелов, а верхнюю для сохранения работоспособности эмиттеров щита от резкого схлопывания. Но для это потребуется экстраполировать энергетическую нагрузку в соответствии от режима работы поля. И тогда…
Бум.
Стоит осознать, что, уход в чертоги разума, хороший способ отвлечься от своих чаяний. Но не очень прочный, его спокойно обрывает изящная ножка саларианки, что бьёт аккуратно под хвост. И должен отметить что столь подлый и прицельный удар, несмотря на мою покровительницу в лице Слаанеш, ничуть не воз…
Бум.
Однако подозрительно, что при столь бесцеремонном обращении, я продолжаю хладнокровно лежать, уткнувшись мордой в эту мягкую обивку помещения. Неужели меня попытались накачать успокоительным? Либо это что-то другое?
До реактивации системы осталось 20 часов 17 минут 8 секунд… 7 секунд… 6…</p>
Ну этого стоило ожида…
Бум.
— Хватит меня игнорировать, иначе я тебя туда же шокер вставлю. Я устала за тобой следить, у меня куча дел, а я тут наблюдаю за штормом гормонов в твоей крови. И до сих пор ожидаю твоих объяснений по царице рахни. Раркат… Братик, вставай. — произнесла, если ориентироваться по безэмоциональному замогильному голосу, Квейне.
— Твой безэмоциональный голос совершенно не котируется с твоими словами. И не пытайся оправдаться своей принадлежностью к саларианцам, я прекрасно различаю ваши эмоции. — отозвался я в пол, из-за чего голос по интонации не особо отличался от голоса сестры.
— Я не виновата, что работа с твоей кровью столь опасна, что даже нахождение в лаборатории разрешается только под подавителями. Неприятно, но должна признать эффективно. — отзвалась сестра, усаживаясь мне на спину.
— Оу, тогда ясно. — протянул я ощущая, как на моей спине устраивается сестрёнка, вот только её состояние было каким-то слишком напряжённым. Так что дав ей полежать пару минут я всё же спросил, — Как ты?
— Плохо. Даже подавители не особо помогают. Тяжело. Но нужно работать. Братик помоги. — последние слова, не смотря на полное подавление эмоций, было в них что-то такое…
Я аккуратно встал, перехватывая лёгонькое тельце сестры в руки и посмотрел в её лицо. Увиденное мне сильно не понравилось, усталость и лёгкое волнение. И если усталость и есть усталость, то вот волнение при подавленных эмоциях может быть натуральной истерикой. И несмотря на то что мои сестрёнки немного более эмоциональные, всё же для матушки и её потомства контакт со мной не обошёлся без последствий, это был очень плохой показатель. Конечно к моему счастью, до полного гормонального разноса ещё далеко, иначе бы всех моих сестёр заклеймили Листени, как и других не имеющих якорей салар.
Ведь как известно — «Излишняя эмоциональность может сбросить якоря привязанности.» Да знатно тогда матушка прошлась по всем этим хладнокровным клушам демонстрируя мою привязанность, что превосходила их верных ГОРовцев с их неизменным хладнокровным расчётом. Как результат, я преданный «идиот» способный на «невозможные» поступки. Ну это всё внутренняя грызня далатресс, до которой мне особо нет дела.
А вот сестрёнка кажется действительно попала под пресс со стороны умудрённых лишними годами далатресс, что взяли очень плохой пример с синеньких оппоненток. И теперь сестра пытается вырваться, сохранив всё наследие матушки. Так что мои мучения и рефлексию можно отбросить на потом, а сейчас лучше заняться родной сестрой… Ведь и её я переживу… Всех них… Пустота… Хватит рефлексировать, нужно помочь семье.
Киваю сам себе и всё так же держа драгоценную ношу в руках начинаю свой путь из этой относительно удобной обители.
— Ну что сестрёнка, твоему братику вновь придётся помогать тебе. — улыбнулся открывшей глаза сестре, — Не зря же матушка дала мне тот медальончик. Тебе я так полагаю тоже достался?
— Угу. Только прошу, не порви там никого. — отозвалась сестра, закрывая глаза, правда их закрытие не помешало ей на память найти и переслать мне конечную точку прибытия в омни-туле.
— Ну не нужно меня держать за дикаря. — ухмыльнулся я, вызывая едва заметные реакции паники у дежуривших возле моей обители солдат.
И возможно они как-нибудь негативно отреагировали, вот только мой статус… Матушка ещё при моём рождении очень хорошо постаралась, прикрывая меня от поползновений со стороны учёных либо других далатресс, присвоив мне статус особо важного подопытного. Так что в детстве я имел статус уже выше тех учёных из лаборатории. Сейчас же, начав активное взаимодействие с кроганами и приняв участие в штурме, я получил дополнительные пункты ветерана. Но всё это блекнет по сравнению с обучением моих саларианских сестёр, ибо к подобному допускаются либо зазомбированные на абсолютную преданность салары, либо, что значительно чаще, сами далатрессы. Чем очень сильно подложила говна далатрессам, и видимо по этой причине Квейне и мучается. Так что пора отрабатывать своё привилегированное отношение.
***</p>
Ну что же можно меня поздравить. Наконец-то-таки я выбрался из однотипных лабораторий и помещений, выполненных в однотипном форм-факторе с однотипной цветовой гаммой. Для меня разумного прошедшего через многое, включая публичный дом тёмной богини наслаждений, вид однотипных помещений с одинаковым освещением и однообразных светло индустриальных цветов как серпом по яйцам. А у меня их сейчас 4, должен отметить. И даже матушкин кабинет, рядом с детской казармой, разительно отличался лишь увеличенным проектором, что позволял проецировать огромное количество информационных окон. В остальном всё было абсолютно одинаково. Так что оказавшись в основном рабочем кабинете далатрессы нашего рода, здесь на Сур’Кеше, я был очень даже впечатлён. Конечно меня впечатлила и смирительная комната, которая была создана «как будто» для меня, но кабинет… Стены кабинета и некоторые присутствующие здесь полки были увешаны и заставлены различными трофеями с плакатами, или чем-то схожим, что довольно нетипично для саларианцев. Но стоит приглядеться под определённым углом и в тысячах отражений от этих трофеев можно разглядеть, если очень постараться, тот же символ что и на моей подвеске подаренной перед смертью матушкой.
— Значит всё-таки Лига не была уничтожена. — огласил я главную мысль.
— Естественно. Слили только оперативников. А вот их командование в лице далатрессы… Кто бы позволил прабабушку тронуть, хоть пальцем? — отозвалась Квейне, что зашла в кабинет вперёд меня приступая сразу к работе, и хотя она сказала пра, на самом деле пра там было куда больше, — Если хочешь можешь осмотреться, но тогда поработай языком.
— Это прозвучало очень двусмысленно сестрёнка. — усмехнулся я, усаживаясь в одно из свободных кресел. Кресло было рассчитано на максимальный комфорт для возможных посетительниц, и именно благодаря этому расчёту справлялось с моим весом.
— Я знаю, поешь пока или приступай к повествованию. — отозвалась сестра, не отрываясь от экранов.
— Хе-хе … Тогда трёхсмысленно. — выдал я широкую улыбку.
— Трёх? — замерла на секунду сестра, после чего вспомнила и усмехнулась, — Действительно, ты же кроган. Но нет, я предлагаю только два варианта. И прошу поторопись с выбором.
— Тогда пусть подготовят поесть, а я пока отвечу на твои вопросы. — ответил я, и мои слова сестра сопровождала отправкой приказов, — И да на будущее, сестрёнка. Эти кресла меня еле выдерживают, а я в будущем стану ещё более массивным.
— Да, действительно, нужно будет тебе подготовить твоё местечко. — отозвалась сестра, записывая эту мысль в заметки омни-тула, — А ты рассказывай, зачем ты так рисковал, отрубая голову царице рахни?
— Значит и до тебя дошёл мой вариант событий. Это хорошо. — продолжил я давить лыбу.
— Твой? — дёрнулся взгляд сестры на меня, постепенно всё шире раскрывая глаза, — Ты хочешь сказать, что вся запись подделка?
— Естественно. Иначе подсадить кроганов на ближний бой было бы невозможно. — ответил я, прикрывая глаза и сосредоточился на целостности кресла подомной.
— Но ведь царица имеет невероятные физические показатели. Все данные исследовательских групп говорят о запредельной силе сравнимой со взрывом. Да и следы на твоём щите… сравнимы с выстрелом ракетницы. — осознала сестра, и видимо сейчас сверлила меня взглядом. Точнее не видимо.
— Ага.
— Объясняй. — припечатала она, попутно швыряя в меня планшетом.
— Вы похоже до сих пор так и не осознали главное отличие рахни от любых других рас. Не то что они инсектоиды с роевым сознанием, нет. Они полностью биотехнологическаяя раса. — указал я на главное, ловя взгляд сестры, и увиденное отсутствие понимания меня совершенно не устроило.