Брошенная принцесса, непутевый принц-незнайка и его брат. (1/2)
Брат для Хуайсана навсегда самый сильный, честный, доблестный, смелый, и родной. Хината даже немного завидовала. Немного. Но сам этот факт очень растраивал Хинату
Она постаралась заранее поставить себя на середину в списке преоритетов друга, где и была сейчас. И никогда не требовать большего. <s>И не спускаться ниже.</s> Но ручка старинного веера приятно грела руки и сердце. А кисть этого самого веера из слоновой кости, щекотала щеки, пока Хина ночами изучала его.
Вот и сейчас после тяжкой тренировки она смотрела на подарок друга, и ей казалось, что нет другого такого веера, покрытого рисунком столь искусным, что птицы, сидящие на миниатюрных соцветиях, словно живые, а их блестящих перышек и сомкнутых цветочных бутонов хочется коснуться. Даже бьякуганом она находила все новые детали.
Поскольку Хуайсан отличался слабым телом, а не умом, то понимал, что не должен показывать всех своих умений, чтобы его как можно сильнее недооценивали. Она же, станет его руками и ногами… Потом, когда вырастет и станет достаточно сильной. Сейчас-же - она была его шпионом. Действительно шиноби, а то что там в Нео Конохе не напридумывали. Глазами и ушами.
Не Хуайсан? О, он гораздо меньше брата по комплекции, и не обладает достаточной физической силой, чтобы зделать хоть чтото, и к тому же настолько плохо обращался с саблей, что Не Минцзюэ каждый раз разрывает от гнева! А это его: ”Я не знаю!” Что-то после пропажи наследника Чзян, все у кланов - катится под откос...
На молодого господина Цзян Хинате не то чтобы было плевать, он был другом Хуайсана. Но куда больше её заботил сам Хуайсан. Он поддерживал брата и родной орден из тени Не Миндзюэ, тем более что скрываться рядом с харизматичным и внушительным старшим Не было просто. Хината-же наблюдала и училась. Она научилась очень хорошо слушать, а плохо умела говорить всегда. Иногда ей казалось, что у друга веер - волшебный. Всем отводит глаза когда нужно.
Вот только он настолько преуспел, что и Не Миндзюэ стал считать его бестолковым (Хината зверски задушила сиюминутную слабость-радость, что теперь у друга будет больше причин обратить внимание на нее). Впрочем старший брат её друга не понимал многих вещей, вроде красоты картины или веера, но это никогда не мешало Не Хуай Сану или той же Хинате его любить и уважать. <s>Он очень напоминал ей своего отца. И немного Неджи.</s>
Пусть и ворчит, но несмотря ни на что для Не Миндзюэ брат остается также одним из двух самых близких людей, а уж как воспользоваться некоторыми познаниями из книг об женщине и мужчине, которых у него полно Не Хуайсан давно для себя решил.
Хината улыбалась. Она редко соглашалась на подарки от друга, и верно служила ордену… но этот, самый первый как история их с Хуайсаном встречи. В зависимости от падающего на веер света, создавалась иллюзия что рисунок меняется. Цветы то замирали, как она оставшись на этой земле совсе одна, то неуверенно тянулись к солнцу, как она ещё боязвиво влажила свою ладошку, в руку Хуайсана. Птички же представали с оперением разных цветов. Свет голубых сумерек делал игру оттенков бесконечной, когда же совсем стемнело, рисунок стал неразличим, и лишь слоновая кость мерцала подобно луне и бьякугану тусклым блеском. Хината вздохнула, гладя кончиками пальцев поверхность веера, словно родного человека. Веер нагрелся, шелковая кисть, свисающая с его ручки, приятно щекотала грудь. Она сегодня хорошо поработала, надо выспаться - завтра работы не меньше.
Во время Аннигиляции Солнца вовсю помагала другу, брат со своми делами справится, а мы ему немножко поможем решили оба.
Увы, в бой её Хуайсан не пускал. Разумеется, она же слабачка, и как он и сказал — едиственный носитель белых глаз. Теперь только наблюдение.