Глава 1. Когаса в тумане. (2/2)
Когаса продолжала бежать по разбитой дороге в неизвестность. Она понимала, что Солнечный сад находится на отшибе Генсокё, но знала о нём лишь из редких рассказов очевидцев. Обычно туда наведываются феи и те, кто хочет послужить удобрением для многочисленных цветов. Девушка ни к одним, ни к другим себя не относила, поэтому особого желания идти к саду у неё не было. Она пару раз взлетала, бросая сумку под первый попавшийся куст, но безрезультатно - бледно-серый пейзаж не собирался куда-либо уходить - приходилось спускаться и вновь идти вперед.
– Это ни капли не смешно. Как ей пришло в голову заселиться в такой глухомани? Я понимаю, если ты - отшельник и тебе надо практиковать свой дао или другую ерунду, но ей? Бессмыслица, – цукумогами издала тихий саркастический смешок. – Это просто издевательство… А это что такое?
Постепенно из земли начал вырастать крутой склон, напоминавший своеобразный щит, будто защищавший человека от стрел. Он стремился ввысь и ввысь, пока постепенно его не поглотила серая мгла. И без того отекшие и уставшие ноги обессилели окончательно, как только Когаса увидела этот огромный высоченный холм. Подниматься по нему было в тягость, хотелось лишь недовольно скрестить руки в ожидании лучшего и сесть в лужу от грусти и одиночества.
Можно было оторваться от дороги и пойти в обход, но так легко потеряться или вовсе пойти в другом направлении. Туман, к сожалению, только этому и способствовал. Поэтому ничего не оставалось, кроме как тащиться вверх по склону.
Девушка вяло парила вдоль тропинки – ноги уже не несли. Ближе к вершине холм шел почти вертикально, и забраться на него можно было только скалолазу. Впрочем, множество разбросанных камней этому только способствовали. Добравшись до самого верха, Когаса положила рюкзак на мокрую траву, присела на него и потянулась изо всех сил. Приятно захрустела ноющая спина, а ноги впервые за некоторое время почувствовали, что такое отдых. Все тело заполнила легкая дрожь с болью, какая бывает только после упорного и благотворного труда. Она тянет к земле и расслабляет. Её не получить после пореза или синяка – тогда боль неприятна и иногда даже невыносима. Кому нравится иметь раздавленный палец или ссадину на ноге?
Цукумогами тихо прокряхтела и лениво обвела взглядом пейзаж вокруг. Даже с такой высоты было трудно что-либо увидеть. Лишь сплошные очертания кустов, росших по всему холму и пологий путь в серую бездну впереди. Прохладный влажный воздух давил на девушку. Сильно хотелось и спать, и есть, и пить. Когаса уныло вздохнула и от скуки начала рыться в карманах куртки.
– Камушки, платочек, пара монет и… – она нащупала что-то длинное и мягкое, как бумага, – сигарета? Не помню, чтобы я брала. Наверняка Дзёон положила, когда я попросила. Да, такие она и курит.
Сигарета была сильно помята. Видимо долго пролежала перед тем, как Когаса надела куртку утром. Девушка никогда не курила, но каждый раз, когда в Мёрена приходила младшая Ёригами, каракаса видела, как она расходует одну сигарету за другой, почти не останавливаясь. Богиня могла выкуривать две-три папиросы одновременно, использовать их как спички, чтобы поджечь новые, и творить другие фокусы, свойственные заядлому курильщику. Поэтому наковальня Когасы после ухода Дзёон была усеяна множеством окурков, будто это сгнивший цветочный сад. Когда цукумогами спрашивала, почему Ёригами так много курит, то богиня неприветливо отвечала, что на всё есть свои причины и что это не её дело. А так у каракасы были вполне теплые отношения с Дзёон, несмотря на её грубость и выскомерие.
Когаса сунула сигарету обратно и неуклюже вскочила с сумки, кинув её за плечо.
– Ладно, пойду-ка я. Время не ждет, да и она в принципе тоже, – недовольно пробубнила она про себя и пошла туда, куда вела многострадальная дорожка. Ей уже не верилось, что где-то поблизости может быть Солнечный луг, дом посреди него, в который необходимо попасть. – И зачем я поверила ей? Никто в здравом уме и твердой памяти жить в такой дали не будет и не захочет… Наверняка она сейчас сидит у храма и пьёт саке с Рейму и Марисой. А я здесь, промокшая и грязная, иду в никуда. Да ещё и россказни местных… Бред! – крик расплылся по округе гулким эхо. – И всегда так. Мне надо начинать брать двойную плату за работу и тройную за выход на дом. Так-то они меня оценят и труд мой тоже. Пошло оно все!
Она со всей силы ударила по камешку перед собой, и он улетел прямиком в туман. Из пустоты донесся легкий шелест. Девушка раздраженно присмотрелась, откуда шел звук. И увидела знаменитые подсолнухи Солнечного луга.
– М-да, вот я и попала… – глаза цукумогами потускнели. – Накаркала, дура я такая.