Глава 17 (2/2)

- Объяснение: видите ли, мой хозяин не говорит на понятном вам языке, поэтому за него говорить буду я - протокольный дроид серии НК-47, - дроид зашагал к джедаю, а тот даже не видел угрозы в протокольном дроиде.

В это же время, с другой стороны Храма

Отряд мандалорцев и наёмников получил сигнал и один из командос достал полученный от Адаса световой меч и вонзил его в стену. Закончив вырезать прямоугольное отверстие, командос по имени Кесседи протолкнул внутрь получившуюся плиту, после чего погасил клинок. Вся группа подготовила бластеры и шоковые гранаты. Пока их предводитель Адас при помощи дроида отвлекал джедаев, они пробрались внутрь, оказавшись за спинами противников. Оставалось только ждать следущего знака к действию.

Тем временем дроид закончил свой диалог с джедаев. Пока он тянул время, НК рассказывал всякие небылицы о своём хозяине, но делал это так, что всё звучало складно. Хотя это и длилось не больше двух минут. И как только сорок седьмой увидел, что группа на позиции, дроид достал цилиндрический распылитель, в который был заряжен нервно-паралитический газ, смешанный с очень мощным снотворным, и бросил его на пол. Уже через секунду помещение начало заполняться тёмно зелёным (скорее болотного цвета) газом. Адасу было прекрасно известно о способности джедаев не дышать долгое время, поэтому данный газ имел свойство впитываться через кожу. Те кто не успели задержать дыхание валились в приступах кашля, после чего отключались. Те же кто успел перестать вдыхать газ - просто падали на пол парализованными, а затем уже отключались. Ну и самое лучшее в этой смеси - её действие длится от четырёх до семи часов. При должной защите газ безопасен, поэтому на всех людях Адаса была броня или костюмы с фильтром воздуха и зашитой кожных покровов.

Когда последний джедай в холле храма свалился без сознания, Орин заговорил.

- Кесседи, начинайте распылять газ во всём Храме. И держите бластеры и шоковые гранаты наготове. Здесь могут быть те, на кого из-за физиологии газ не подействует, или подействует но на меньший срок. НК, ты идёшь с ними. Вы двое, - он указал на двоих бойцов, - Остаётесь со мной, - закончив давать указания, Адас принялся поглощать одного одарённого за другим и с каждым разом этот процесс проходил всё быстрее. Для стороннего наблюдателя это было незаметно, но он это чувствовал. Впервые парень поглощал настолько много форсюзеров, их тут было около тридцати, а его прежний максимум за раз - двое.

После поглощения последнего одарённого Орин чувствовал себя просто прекрасно. Он чувствовал, что его могущество возросло во много раз, а это ещё не конец. В Храме находится ещё около восьмидесяти членов ордена. Пятнадцать из них он отпустит, дабы Зелёные Джедаи не сгинули в этот день. Тем более что Адас не испытывал к ним неприязни, нет. Они были намного лучше и более вменяемыми в правилах и запретах, чем Орден Джедаев.

- Повелитель, - на связь вышел Кесседи, - Всё здание заполнено газом. Как вы и полагали, были те кому он не почём, но их мы быстро вырубили.

- Хорошая работа.

****</p>

Со штурма храма прошло уже много часов, а Адас и его отряд вернулись на Мустафар. Сам лидер Дозора вновь находился в своих покоях, где мучился от сильнейшей головной боли. Она началась после поглощения последнего зелёного джедая и с каждым часом становилась всё сильнее. Это не было похоже на обычную мигрень или что-то на подобии. Это ощущалось будто чей-то зов, который доходил до него волнами, бьющими о череп и мозг. И с каждой волной боль становилась сильнее. Орин пробовал медитировать, но по какой-то причине от этого становилось лишь хуже. Поэтому он попытался заглушить боль старым добрым методом - алкоголем. Увы, и это не помогло и Адас решил попытаться вслушаться в этот зов и понять, от кого или чего он исходит. Вновь погрузившись в медитационное состояние, что теперь не требовало длительной подготовки. Парень пытался пройти за эти волны и увидеть от куда они исходят. И через длительный промежуток времени ему это удалаось.

- Нет. Не может быть, - Адас вышел из медитативного состояния, после чего встал, опираясь на стену, - Её же уничтожили... но была ведь и вторая...