Часть 31 (1/2)

И я принялась готовить: аккуратно, спокойно, не сильно напрягаясь. Мне захотелось плова — его и приготовила, узбекский вариант. Салат из помидоров со сладким перцем, благо все это было в наборе, купленном водителем Кирилла. И шарлотку — на десерт. А какой у Вики, оказывается, шикарный казан имеется! Спрашивается, откуда у нее вообще практически профессиональная посуда для готовки и навороченная кухонная техника? Она же и вправду не умела готовить? А все оказалось просто: Виктория, оказывается, заказала кухню «под ключ» при разводе. Чисто чтобы урвать с Кирилла побольше деньжат. А вот мне и пригодилось.

С кулинарией у Вики вообще была отдельная история. В свое время Кирилл со своими приятелями-олигархами замутили конкурс между женами на лучшее приготовление пищи. Ну, кто хозяйка лучше всех. А Вика-то готовить не умела. Справедливости ради, там никто из дам не умел готовить. Поэтому поступили сначала так: всем участницам конкурса провели ускоренный курс молодого повара. Это, ясное дело, помочь не могло, хоть записи у Вики до сих пор сохранились. Тогда мужья наняли для каждой шефа, который дублировал приготовление блюд. Подмена перед дегустацией — уже дело техники, ничего сложного.

Маститые повара получили за эту работу кругленькие суммы. А Кирилл тогда сэкономил и нанял никому не известного молодого человека: понравилось ему, как тот готовит. В итоге у Вики первое место, а парень получил должность су-шефа в большом ресторане. И всем хорошо! Вике наука не пошла впрок, зато именно к тому парню, Рустему, она и обратилась за комплектацией собственной кухни. И он подобрал ей лучшее, что смог достать.

И вот теперь на этой самой кухне я полноправная хозяйка!

Кира приехала в восемь. К тому времени плов уже давно настоялся, а шарлотка успела остыть. А я немного отдохнула, вздремнула даже.

— Вика! Какие ароматы! — с порога заявила подруга. — Ты и вправду научилась готовить!

— Да я уже давно потихоньку готовлю, Кирюш, — сказала я, обнимая ее. — А теперь, когда на работу не надо ходить, я вообще развернусь!

— А чем таким вкусным пахнет? Мясом?

— Не только. Это, Кира, плов по-узбекски!

— Плов?! Вика! А как же фигура?!

— Так, вот не надо! — твердо сказала я. — Я похудела на пять кило, пока в коме лежала…

— Что?.. — Кира перестала смеяться, с тревогой уставившись на меня. — Как в коме?

— Проходи, все расскажу, ничего не утаю.

Мы постелили скатерть прямо на кровати и устроились ужинать лежа, аки восточные гурии.

Кира выслушала мой рассказ не перебивая. Он ее очень впечатлил.

— Вик, а вот как ты вообще согласилась-то?.. Эта Лиза… она же твоя соперница, разве нет?

— В том-то и дело, Кирюш, что я тогда вообще не думала. У Кирилла был такой голос… не знаю… убитый, что ли? И я как-то сразу поверила, что вопрос жизни и смерти. И какая разница, чьей? Чтобы при хорошем уровне современной медицины человек умер от того, что нет подходящей донорской крови… это нонсенс! Просто несправедливо, понимаешь? И мне было вообще плевать, кто это и как зовут.

— Надо же… никогда бы не подумала, что ты на такое способна… — задумчиво произнесла Кира, но потом спохватилась. — Викусь, извини, я не хотела тебя обидеть, правда!

Она искренне переживала, что ляпнула не подумав. Но положа руку на сердце, она была права. Вика бы никогда не согласилась на такое. И дело не в том, что Лиза была соперницей. Просто Клочкова была страшной трусихой и эгоисткой. А когда-то и я тоже была эгоисткой… Выходит, я тоже изменилась благодаря жизни в ее шкуре?..

— Кир, все нормально — ответила я подруге. — Я же всегда думала только о себе. Сама теперь удивляюсь, как все случилось. Наверное, я просто была очень расстроена тогда. Ты уехала, женсовет празднует победу, Сашу выгнали… Мне, знаешь, уже все равно было, что со мной произойдет. Мне был нужен повод смотаться из Зималетто. И дело у меня было к Кириллу. Ну и поехала. Да, я ужасно боюсь вида крови, но смерти, в том числе и чужой, я боюсь гораздо больше. Это… непоправимое событие, понимаешь? А таковых должно случаться как можно меньше.

— Кажется, я тебя понимаю, — сочувственно кивнула подруга. — Но я даже представить не могу, чтобы мне позвонил вдруг Жданов и сказал бы, что Пушкаревой требуется не то что кровь — да хоть какая-то помощь… Я бы его послала, честное слово!

Она вздохнула, я успокаивающе похлопала ее по руке.

— Ну, не все так страшно. У меня с момента развода почти год прошел, все устаканилось. Я уже не злилась на Кирилла. А Лиза… на самом деле, он с ней сошелся гораздо позже, чем расстался со мной. Той соперницей, из-за которой мы развелись, была Рената. Вот эту стерву я бы за патлы оттаскала. Да только уверена, что она живучая как таракан, ей бы никогда не потребовалось переливание крови, она бы ее сама из кого угодно высосала. А Лиза… Она ни в чем передо мной не виновата.

— Вы были подругами?

— Ну нет, так сказать нельзя. Я познакомилась с ней на собственной свадьбе, ну и потом несколько раз виделись. Ей было пятнадцать, когда мы с Кириллом поженились. Она — дочь друзей его родителей. Нет, я точно знаю, что она уже тогда была в него влюблена, но ей было всего пятнадцать. Я даже не думала ревновать. И она всегда вела себя достойно. Нет, я на Лизу никак не сержусь. Она ни в чем не виновата. И ты бы видела, какой у них славный мальчишка родился! Кстати, меня крестной позвали!

— Да ты что? — обрадовалась Кира. — Поздравляю. И когда крестины?

— Через неделю. И я в себя приду, и она после родов как следует оправится.

— Ну это же замечательно, Вика! — с энтузиазмом сказала Кира. — Быть крестной — это большая ответственность!

— Я знаю, — кивнула ей. — Постараюсь оправдать.

— Слушай, а продукты откуда? Ты успела сбегать в магазин, что ли?

— Да ты что? Мне нельзя напрягаться! — заверила я ее. — Я же почему лежа ем? У меня голова до сих пор кружится, если долго стою или хожу. Так что продукты мне занес водитель Кирилла. Он его ко мне приставил. Могу ему в любой момент позвонить, и он мне купит то, что нужно. Или отвезет туда, куда мне надо.

— Вот как? Отлично! — рассмеялась Кира.

— Ну, я особо наглеть не стану. Думаю, того, что он притащил, еще на пару дней хватит. Потом позвоню. А вообще мне бы надо сползать до жилконторы и до банка, опять долгов накопилось.

— Вика! Зарплата была вчера, — напомнила Кира, но потом закатила глаза, — так ты же на больничном, точно. Тебя потом рассчитают.

— Ага, и штрафов до кучи вычтут, я помню, Кир. Думаю, я решу вопрос с финансами, пока сижу дома. Ты права, можно же часть гардероба продать. Хоть какие-то деньги.

— Ну, смотри сама. Слушай, если тебе надо, я могу дать в долг…

— Думаю, не надо, Кирюш, — улыбнулась я. — Вон, папа пришлет, если совсем уж край. Но я постараюсь решить проблему кардинально. Все будет хорошо, не волнуйся за меня.

— Ну смотри, — с сомнением сказала она. — Если что — звони, я всегда готова тебе помочь.

— Буду иметь в виду, спасибо, Кирюш, — я отсалютовала ей бокалом и выпила остатки вина. Теперь была моя очередь расспрашивать. — Давай лучше расскажи мне, что там в Зималетто творится.

— О, с удовольствием, — она улыбнулась и тоже глотнула вина. — Я в тот день, когда… короче, в тот день я так и не вернулась на работу.

— Да там вообще никто потом не работал, — вспомнила и я.

— Ну вот, я просто пошла домой, приняла снотворное и вырубилась. И ты знаешь, утром было уже гораздо лучше. Спокойнее, что ли? Только когда пришла на работу… тебя нет, Жданов с Пушкаревой в конференц-зале обжимаются… Мерзко так стало!

— Могу себе представить, — меня аж передернуло. Нет, я была не против союза Андрюши и Катеньки, но вот так демонстративно, на виду у всех, зная, что Кира тоже может увидеть… это уже месть и злорадство. Совсем их не красит. — Они ж теперь пока не…хм… насытятся, так и буду испытывать потребность в тактильном контакте. Блин, у них же кабинет президента есть! Один типа на двоих! Вот там бы и обжимались!

— Ты знаешь, я не стала делать им замечания. Вероятно, Пушкарева так мстит. Я ведь тоже в свое время… не стеснялась…

— Да, но ты же не знала, что Пушкарева была влюблена в Жданова!

— Знала, Вик… Ну или догадывалась, — тихо произнесла подруга. И печально улыбнулась.

— Так они всю неделю этим у тебя на глазах занимались? — у меня аж дыхание перехватило — так стало жаль Киру.

— Большую часть времени я находилась у себя в кабинете, — она пожала плечами. — Но иногда выходила в туалет. А там секретарши…

— Трепались?

— Ну да. Обсуждали, кто на этой свадьбе будет подружкой невесты, а кто свидетелем.

— А кстати, что решили?

— Свидетелем будет Зорькин, а подружкой — Тропинкина.

— То есть со стороны Андрея вообще только родители будут, да? Ромку-то он выгнал…

— Вот так жаль, что нет Ромки… — искренне сказала Кира. — Он всегда меня поддерживал…

— Ага, особенно когда инструкцию писал и давал Жданову ключи от своей хаты для свиданий.

— Вика!

— Что — Вика? Да не стоит переживать, Кир. Уверена, если Андрей хоть пальцем его поманит, Малиновский тут же примчится обратно. Он ведь, судя по всему, за дело в нос-то получил. И чувствует свою вину. Так что если его простят — прибежит как миленький.

— Ну, если так… — она с сомнением покачала головой.

— Да погоди, вот поженятся, он и вернется. Кто его Жданову заменит? Зорькин, что ли?

Кира рассмеялась.

— А кстати, Зорькин так переживал, что с тобой и как! — вспомнила она. — Даже ко мне приходил спрашивать, не знаю ли я подробностей. А был только звонок Урядову, что ты в больнице на две недели — и все, дальше глухо как в танке. Я понимала, что если на две недели, то оставлять тебе сообщения на домашний бессмысленно.

— Да пес с ним, с Зорькиным, — я махнула рукой.

— Как? Ты больше не собираешься за него замуж выходить?! — в притворном ужасе спросила подруга. Я покаянно вздохнула.

— Нет, Кир. Бес попутал тогда. Финансовый. Не собираюсь я за него замуж. Зачем парню жизнь портить? Ну не люблю я его. И даже машина и сотовый не изменят этого.

— Вот это правильно, — вздохнула Кира с облегчением. — И как ты теперь?

— Да нормально, Кир. Я многое переосмыслила. Я решила измениться. На грани жизни и смерти вообще все видится по-другому…

— Нет, Вик, мне кажется, ты изменилась раньше, — она покачала головой. — Когда решила помочь совершенно незнакомому человеку, который был тебе абсолютно безразличен.

— Все вместе, наверное, — я пожала плечами. — Но я рада, что все так сложилось. А вообще ты ведь тоже герой, Кир.

— Я?! Я вроде донором не вызывалась!

Она пыталась пошутить, но получалось плохо.

— Ты нашла в себе силы пойти к Пушкаревой и уговорить ее простить Жданова…

— Откуда ты?.. А, ладно. Да, я убедила Катю в том, что Андрей действительно любит ее. Мне она поверила как раз потому, что я не была заинтересована в правде. А меня уговорила Маргарита.

— Ну да, как же? — ехидно фыркнула я. — Сыночка страдает и собирается уходить, так что давай, несостоявшаяся невестка, действуй…

— Вот-вот, — криво усмехнулась Кира. — Вот и вся цена ее любви ко мне…

— Кир, она мать, но не твоя. Да, она считала тебя лучшей партией Андрею, потому и толкала к нему. Но что делать, если дитятко другую игрушку хочет? Только одно: дать ему желаемое ради предотвращения истерики!.. — Тут я опомнилась, осознав, что мои слова причиняют страдание Кире. — Так, хватит. Лучше расскажи мне про Никиту. Вы встречались?

— А, точно, — она мягко улыбнулась. — Да, мы уже несколько раз встречались. Он познакомил меня со своими родителями…

— Так дело к свадьбе, Кир?

— Мы пока собираемся объявить о помолвке. Но да, мы встречаемся.

— Вот и молодцы! — обрадовалась я. — А какие у него родители?

— Они еще молодые. Представляешь, им всего по пятьдесят два года!

— Да ты что?! Нет, правда?

— Правда, и он ими очень гордится. Они еще работают, оба. Она — учитель начальных классов, он — инженер на заводе.

— Ого! Нормальная семья. Братья-сестры есть?