Часть 8 (2/2)

— Цыпленок на вертеле. Духовка позволяет.

— Ого! У тебя серьезный подход к ужинам!

— Особенно в последнее время.

— Заменяешь секс едой? — ну ясно все, пошли провокации.

— Ну уж нет! — усмехнулась я. — Секс — это секс, а еда — это еда!

— А цыпленок еще остался?

— Да, конечно. Мне его еще на пару дней хватит, если никто не поможет…

— На меня не рассчитывай, я не употребляю вчерашние блюда! — тут же поспешно сказал он.

— Вот и славно, мне больше достанется, — фыркнула я презрительно. Да кто ты такой, чтобы отказываться от моего вчерашнего цыпленка?!

— Я не хотел тебя обидеть! — вырвалось у него, я даже удивилась. Чтоб Воропаев извинялся? Это значит, происходит что-то серьезное, а не просто провокация на грани флирта!

— Ты пока не сказал ничего по-настоящему обидного, Саш, все в порядке, — успокоила я его. — Я просто не каждый день готовлю, только когда есть силы и время.

— А может, сегодня поужинаем у меня? — спросил он с легкой небрежностью, под которой плохо скрывалось сильное волнение. Ну да, понимает, что налажал в последний раз у меня дома, теперь боится, сможет ли снова наладить мосты. — Чтоб тебе силы не тратить, я закажу сегодняшнюю еду из ресторана…

— Отличная идея, — спокойно ответила я, делая глоток кофе.

— Что, правда? — удивление его было сродни обиде. Как это так? Я тут боялся и переживал, построил крутую схему провокаций, а все оказалось так просто?!

— Ну да, а что? — я мило улыбнулась и пожала плечами.

— А я думал, что ты откажешься из-за Малиновского…

— Ну уж нет. При чем тут Ромка? У нас с ним ничего нет и не будет. Пусть у него все будет хорошо, но без меня. Так надеюсь, сегодня вечером кроме еды меня будет ждать и кусочек секса?

— А как же? Непременно! — радостно протянул он, потом спросил с искренним любопытством. — Но почему? Я все равно не понимаю тебя…

— Что — почему? — удивилась я. Он вздохнул и объяснил.

— Ты была обижена на меня, это я точно знаю. Позавчера…

— С чего ты взял? Ты сам ушел, вообще-то, я тебя не прогоняла.

— Серьезно? — он внимательно посмотрел на меня. Оценивающе. Видимо, надо объяснять. Придется.

— Понимаешь, я знаю, что ты прекрасный любовник. Ты мне очень нравишься, у тебя прикольный юмор и отличная фантазия. А что еще надо, чтобы отдохнуть после тяжелого рабочего дня и получить удовольствие? Так что все закономерно. Но нашей ошибкой стало то, что мы начали говорить на темы, не связанные с сексом. Это все испортило.

— Ты права, — задумчиво кивнул он. — Ты предлагаешь, впредь между нами будет только секс?

— Да, без упоминаний семьи и работы. Думаю, это уменьшит возможность конфликта. Ведь нас явно тянет друг к другу, у нас все отлично в постели — так чего крутить интриги? Ну правда, Сань? Ты же всегда говорил, что можешь себе позволить не врать? И теперь я понимаю, насколько это правильно.

— Ты права. Просто… — он немного отвернулся, видимо, ища ответ на мой вопрос, потом вздохнул и ответил. — Не думал, что ты так это поймешь.

— А как это еще надо понять? Ты же не станешь приглашать меня в театр?

— Я знал! — почти торжествующе воскликнул он. — Я знал, что ты злопамятная! Вот, запомнила про театр!

— Да, тогда я обиделась, — я улыбнулась, — но сейчас тебя понимаю, если что. В тот момент я думала отнюдь не о последующем сексе с тобой, а о том, чтобы ты дал еще денег. И ты это понимал. Ну какой театр, действительно? Смешно же! Но когда я вернулась домой, долго думала, вспоминала и пришла к выводу, что и сам процесс мне очень понравился. Так что… теперь я тоже перестала врать себе. Просто давай, секс между нами не будет иметь отношения к работе и твоим интригам? Да, и к твоей семье тоже?

— Значит, секс без обязательств? — задумчиво протянул он. Потом понимающе улыбнулся. — А, ты хочешь соскочить, Викуся? Напрасно ты надеешься, что у тебя получится. Мне нужна информация о новых поставщиках Зималетто.

— Так позвони Жданову и спроси. Я с тобой на эту тему даже говорить не буду.

— Значит, будешь уволена!

— Очень интересно, какова будет причина увольнения? — ухмыльнулась я.

— Да ты совсем обнаглела, я смотрю! — возмутился Воропаев. — А причина не обязательна! Я просто приду к Георгию и затребую приказ!

— В обход президента? — удивилась я.

— Пусть только попробует не подписать!

— Ты правда так сделаешь, Саш? — спросила я совершенно серьезно, без насмешки.

— Не сомневайся! — резко бросил он. Явно обиделся.

— Что ж, так тому и быть. Можешь ехать в Зималетто прямо сейчас, Андрей должен быть на месте.

Нет, этот Воропаев не сволочь. Он просто несчастный идиот.

У меня зазвонил мобильник: Пушкарева. Я покинула столик и пошла к выходу, разговаривая на ходу. Дождалась, пока выйду на улицу, чтобы Саша не слышал разговора. А тема-то была хорошая!

— Вика, Коля перевел тебе деньги, — сообщила Катя.

— О, спасибо ему! — обрадовалась я. — Съезжу до банка, скажешь начальству, что я по твоему поручению?

— А ты и так по моему поручению. Тебе там выдадут документы, привезешь мне.

— Ладно, не вопрос. Давай, позвоню, если что.

— Пока.

И я стартовала в банк. Вроде бы воропаевского хвоста за мной не было. Мой персональный инвест-счет порадовал меня отличной круглой суммой. Я тут же завела другой, к нему заказала карту, а пока сняла наличными двести тысяч рублей. Забрала Катины документы и отправилась в другой банк. Закрыла кредитку, плюс выплатила проценты долга. Таким образом, мои отношения с этой финансовой организацией были завершены, получила справку от отсутствии задолженностей у меня, а претензий — у них. Суд мне больше не грозил, к счастью. И только потом я поехала в Зималетто.

— Вика! Ну наконец-то! — приветствовал меня Жданов. — Ты где гуляла?

— В банке! — честно ответила я. — Вот, Кате документы привезла.

— Отлично! Отдавай и поможешь ей заносить данные в форму отчета. Это будет твое последнее задание на сегодня.

— Думаю, и вообще мое последнее задание. Меня тут увольнять всерьез собрались.

— Кто? Ромка?! — удивился Жданов.

— Ромка? Нет, не он…

И я рассказала практически обо всем, включая разговор с Воропаевым. Жданов сидел открыв рот, слушая мои откровения.

— Кошмар! Ты, Вика, сильно рискуешь, — наконец, сказал он. — Сашка злопамятный. Он тебе будет мстить, вот увидишь.

— Если я уволюсь, вряд ли он сможет меня как-то достать, — я пожала плечами.

— Ну, смотри. Я предупредил.

— Спасибо, Андрей. Ну, я пойду к Кате?

— Давай. Как она скажет — так закончите.

— Хорошо, тогда я ее потом домой и подброшу.

— Вот и отлично. Ну а я пойду пораньше. Мы с Кирой договорились.

— Удачи, — пожелала я.

А потом мы с Пушкаревой долбались с этими цифрами, как же мне они надоели! Да и ей тоже. Закончили в шесть, когда уже не только Жданов с Кирой, но и все секретарши покинули здание.

— Ну, что, давай, поехали, подброшу тебя, — сказала я, зевая.

— Спасибо, — кивнула она и тоже зевнула. Мы сели в мой мерс и стартовали. Когда добрались, она вдруг сказала, — а может, зайдешь?

— Нет, спасибо, Кать, — улыбнулась я, качая головой. — Устала очень. В другой раз, ладно?

— Ладно. Тогда завтра?

— Договорились. Тогда я на завтра ничего не планирую на вечер.

Катя ушла, а я поехала домой. Вроде бы Воропаев к себе приглашал, хотя потом он на меня обиделся… А вдруг, он сейчас сидит и страдает? Мне вдруг стало его жалко, и я набрала его номер, припарковавшись прямо на улице, в предусмотренном месте.

— Чего тебе? — отозвался хмурый голос.

— Твое приглашение еще в силе или ты совсем обиделся?

— А ты, можно подумать, не обиделась и готова приехать?

— Только если ты согласен на встречу на тех условиях, которые я озвучила.

— Пожалуй, сегодня мне уже не требуется секс с тобой, — важно отозвался он. — Я нашел прекрасную замену!

— Отлично! — радостным голосом отозвалась я. — Тогда поеду домой. Высплюсь перед последним рабочим днем в Зималетто…

— Вот-вот, последним. Помни об этом.

— Да, прекрасно помню. Спокойной ночи, Саша.

Он просто бросил трубку, не попрощавшись. И я с чистой совестью все-таки поехала к дому. Заскочила в супермаркет: сегодня я собиралась готовить свинину в кисло-сладком соусе с цветной капустой. А из цыпенка сделаю салат.

Когда я уже наелась, привела себя в порядок и расслабилась, раздался звонок в дверь. Я с удивлением посмотрела в дверной глазок и увидела встрепанного и вообще жутко выглядевшего Сашку. Что это с ним? Я конечно открыла.

Он застыл на пороге, сверля меня своими безумными гляделками. Он тяжело дышал и явно был сбит с толку. Вероятно, собственным поступком. Или у него что-то серьезное стряслось?

— Сань, что с тобой? Ты в порядке? — затараторила я. — Проходи, проходи. Что случилось?

— Да я… это… а чего я… вот… — глубокомысленно заявил он, делая шаг через порог.

Вздохнул, жалобно глядя на меня. И я растаяла: ну разве можно быть таким милым?! Это, между прочим, вообще запрещенный прием…