Часть 16 (1/2)
Чен не смог сделать тест, а брат не явился на ужин – комбо, блять! Лучше не бывает. Отец рвет и мечет, когда узнает, что младший с парой не придут. Ему плевать на причину отказа, какой бы весомой она ни была… Ужин отменен.
Уже несколько дней Мо чувствует себя странно – слабым, подавленным и раздраженным. Ему откровенно хреново, но почему-то доктора они не зовут. Тянь разговаривает максимально вежливо и корректно, без подъебок и попыток вывести на эмоции, зная, что рванет. И молчит, упорно молчит о том, что в эти ночи мучается каменным стояком, ведь феромоны Шаня бьют по рецепторам с бешеной силой.
Работает он почти без выходных в последнее время, поэтому уезжает даже в субботу. Пытается приободрить Шаня, что перед ужином не стоит волноваться, но тот не реагирует никак вообще. Хэ не лезет – знает, что Мо просто хреново, и неизвестно, когда бахнет течка. Он чувствует все, что испытывает Шань, даже слишком остро как-то, больше, чем свое что ли… Хотя, может, ему это так кажется. А, может, он просто открыт к этой связи, сразу убрал все стену между ними и пытается тянуться навстречу. И ему удается, черт, как же он рад, что ему хоть иногда удается почувствовать ответное ментальное касание. Чистый восторг просто! Искры из глаз и готовность прыгать по парковке и орать, как дебил какой-то.
Влюбленный дебил.
За время, прожитое вместе, Тянь понял, что не зря тогда обратил внимание на рыжего. Да, он щетинился, отталкивал, ругался под нос тихо и – Тянь уверен – материл его на чем свет стоит в мыслях, но это было именно так, как должно быть. ЛАо только добавлял милоты в их общий, пусть и не до конца, быт.
Альфа спокойно уезжает на работу, но к обеду чувствует дичайшее раздражение и – внезапно – боль, которая поглощает целиком. В тот момент он стоял с чашкой кофе у окна и пытался набрать Цзяня, чтобы тот приехал проведать его омегу. Сам никак не мог: клиенты, которых окучивали очень долго, смогли приехать только сегодня. И хотели разговаривать только с ним. Сука…
До Цзяня не дозвонился, а новая волна боли скрутила его так, что он выронил чашку, расплескивая живительный напиток на светлый паркет.
Началось.
Тянь бросает все – договора, записи, документы. Говорит помощнику, что не сможет провести переговоры. Случайно натыкается на главу делегации, однако тот – старый лис – все понимает и без объяснений со стороны младшего Хэ. Говорит только:
- Не торопись на дороге. Ты своей омеге живой сейчас нужен, - и щурится хитро, улыбаясь только глазами, вокруг которых собираются морщинки, - Беги уже. Потом поговорим.
Такое понимание должно было озадачить, однако Тянь помнил, что он и его семья всегда под прицелом. А значит, все знают, что у него есть истинная омега, которую он ото всех прячет. Кстати, странное дело, что снимки с их вечерней прогулки той не опали никуда...
Тянь едет и звонит. Сначала отцу – просто ставит перед фактом, не называя причин. После Чженси, раз уж И не дозвонился. А тот и говорит, что Лао уже у них – альфа как раз только вернулся с ним от Шаня.
По пути заезжает в аптеку за фильтрами и блокаторами себе, забирает заранее заказанную еду из ресторана.
Бежит. Просто бежит домой, чуть не падая с этими пакетами по дороге. И смешно, и тупо.
И ведь не только желание и возбуждение его гонят вперед. Да, они присутствуют, но не затмевают разум – его охватило безумное беспокойство. Что-то не так. Что-то не так! Чтотонетак…
Когда альфа открывает входную, запах бьет по рецепторам даже сквозь фильтры. Он успел уже немного приглушить свои ферромоны, набрызгавшись в лифте и держа таблетку наготове.
Пробирается к спальне Мо осторожно, давая почувствовать и ему свое присутствие, и себе пути для отступления.
- Хэй, привет, - тихо говорит он, останавливаясь у порога комнаты. Мо слышит, дергается от голоса, дрожит. Ему плохо, больно и плохо – Тянь это не только чувствует, как через вату, но и видит сейчас своими глазами.
- Мммм, почему… ах, - омега задохнулся, стоило начать говорить.
- Что «почему»?
- Запах.
- А, я набрызгался, - он старался говорить спокойно, стараясь не выдать своего возбуждения, - Фильтры поставил и, если ты не хочешь, вот таблетка – сейчас выпью.