1 (1/2)
- Встретимся ли мы когда-нибудь снова?
- Конечно, встретимся.
- Обещаешь?
- Обещаю.
И Чонгук шел вперед, сдерживая слезы и желание обернуться. Чимин не мог врать, и Чонгук во чтобы то ни стало собирался его дождаться.
***</p>
Неожиданная новость о переезде Чонгуком была воспринята на штыки. Уезжать неведомо куда от своих друзей совершенно не хотелось, и последний месяц Чонгук провел словно в пытке, безрезультатно пытаясь родителей отговорить. В ход шли все возможные способы, которые мог себе позволить одиннадцатилетний ребенок. Чонгук ныл при любом удачном и неудачном случае, отказывался собирать свои вещи, устраивал скандалы, голодовки и молчаливые забастовки. Родители к выходкам своего чада отнеслись с пониманием, предпочитая не замечать бунт сына. Он был у них один единственный, здоровье матери не позволило семье иметь детей больше. Так что, почему бы и нет? Перебеситься и успокоиться.
Чонгук же лишь сильнее бесился от того, что все его попытки оставались незамеченными. В назначенный день переезда, родители молча затолкали его на заднее сидение машины и под радостные песни принялись счастливо перечислять плюсы переезда.
- Ты заведешь себе ещё больше друзей!
Чонгук заводить новых друзей не хотел, он своих старых нашел с трудом из-за своего молчаливого и замкнутого характера, да и телосложением он вышел достаточно худощавым, тонкие ножки и такие же ручки. Другие дети не особо шли с ним на контакт.
- В новом доме твоя комната больше твоей старой!
Но Чонгук находил размер своей комнаты идеальным, она была им кропотливо обустроена, ему было в ней комфортно и самое главное не страшно. Ему не нужна была новая комната, пустая, большая, страшная и неуютная.
- Смотри, милый, это твоя новая школа, какая она красивая.
Чонгук от чужих слов лишь сильнее вжался в кожаное сиденье машины. Новая школа могла идти лесом, Чонгук собирался ее восхищенно разглядывать лишь в том случае, если бы та яростно пылала огнем.
Наблюдая за безрезультатными попытками жены поднять настроение сыну, в дело решил вмешаться отец, припоминая о неуемном любопытстве Чонгука.
- Дорогая, смотри, тут есть какая-то дорога через лес, я уверен, через нее мы можем хорошо срезать путь. Да и нам не помешает изучить окрестности, - громче обычного заговорил отец, краем глаза наблюдая, как Чонгук, не удержав свое любопытство, мимолетно поднял глаза, пытаясь разглядеть неизвестную дорогу.
- Если ты уверен, то почему бы и нет? – обычно мать Чонгука от новой авантюры, несомненно, отказалась бы, но и она, заметив проблеск надежды на улучшение настроения сына, решила дать молчаливое согласие. Отец, приободренный мгновенной сменой настроения, шустро крутанул руль, увеличивая скорость. Чонгук, до этого момента стойко державший обиду на родителей, в удивлении уставился на лес, что мгновенно окружил их машину, стоило отцу завернуть на тропу. В какой то момент внимательные глаза брюнета уловили странную статую, от которой у Чонгука неприятно пробежали мурашки по спине, а в животе неприятным комом осело чувство страха. Каменная статуя была круглая и словно живая, она растягивала глаза и губы в хитрой заискивающей ухмылке.
-Милый, я думаю, нам стоит убавить скорость. Мы точно правильно едем?
Волнение матери Чонгук разделял, чем дальше тропа уводила их от основной дороги, тем гуще становился лес и реже жилые дома, ветви деревьев сердито царапали бока стремительно мчащейся машины, и если сначала тропу ещё можно было сравнить с дорогой, то через какое-то время она все больше напоминала неприветливый лес – заросшая травой и полная ухабов. Лишь отец казалось был доволен, сильнее разгоняя машину.
- Милый!
- Папа!
Чонгук и мать закричали одновременно, потому что перед ними неожиданно, словно из тумана, возникла красная, кирпичная стена, а конец странной тропы упирался в ещё одну каменную статую. Та была ниже первой, улыбка на ней была ещё шире, глаза из-за улыбки были закрыты в узких щелочках. Отец, словно вынырнув из транса, резко нажал по тормозам, едва успев вовремя остановить машину.
- Я хочу назад, давайте поедем назад, - заупрямился Чонгук, забывая о прошлых обидах. Сейчас он был готов согласиться на что угодно, на новый дом и комнату, новую школу и новых друзей. Но теперь к странному отцу присоединилась и мать, и оба словно загипнотизированные, вышли из машины. Чонгук недовольно последовал за ними.
- Чонгук, здесь так хорошо!
Чонгук не понимал, что было хорошо. За каменной статуей был темный туннель, от которого неприятно дуло холодным отгоняющим ветром, он словно призывал Чонгука убраться подальше от красной стены и странных каменных статуй. Туннель, как и тропа, вел в никуда, и Чонгук не хотел знать, что их там ждало. Хотя его увлеченные родители явно думали иначе.
- Это же так интересно, Чонгук. Мы должны узнать, что там. Давай быстренько осмотримся, а потом поедем домой, - мать даже не глядела на Чонгука, устремив любопытный взор вперед, в темноту туннеля, нетерпеливо шагая вперед.
- Но я не хочу! – в последней попытке закричал Чонгук.
- Тогда оставайся рядом с машиной, мы осмотримся и вернемся, - донеслось в ответ от отца.
Оставаться одному рядом с густым лесом и странными каменными статуями Чонгуку не хотелось совершенно, и, кинув последний полный паники взгляд на оставленную машину, что приветливо сияла под яркими лучами солнца, он с крепко зажмуренными глазами побежал к матери, намертво вцепившись в ее руку.
- Чонгук, ты слишком крепко за меня схватился. Милый, оглянись вокруг. - Чонгук лишь сильнее зажмурился, не собираясь ничего разглядывать.
- Вот это да, милая, как ты думаешь, что это?
- Похоже на вокзал.
На этот раз Чонгук не удержался (как это туннель привел их на вокзал?) и открыл глаза, быстро осматриваясь.
Помещение, что предстало перед глазами Чонгука, было просторным с широкими красивыми витражными окнами, но сложно было сказать, на что оно было похоже. Помещение, скорее всего, было заброшенным, не смотря на то, что оно само и вещи в нем сохранились достаточно хорошо, интерьер и отделка были старыми, слегка испорченные временем. Но, да, Чонгук молчаливо согласился с матерью, помещение было похоже на вокзал, с платформой для ожидания пассажиров и просторным проходом для поезда, разве что не было рельсов.
- Мы всё? Пойдем домой? – нетерпеливо спросил Чонгук, дернув мать за рукав свободной блузки.
- Мы только начали, Чонгук. Я уверен здесь был парк развлечений, но со временем его забросили, давайте осмотримся дальше, - и к несчастью Чонгука, его мать была согласна с отцом. Аккуратно спустившись с высокого перрона, ей богу, он был выше Чонгука, они через проход отправились дальше.
Перед глазами Чонгука показалось широкое поле с медленно колышущей высокой травой, чуть дальше виднелись красные крыши домов, к которым вела каменная лестница, к которой и направились родители Чонгука. Брюнет, все ещё не теряя надежд уйти назад, неуверенно тянул мать назад, но этого явно оказалось недостаточно. Место было странным, Чонгук чувствовал себя здесь чужим, словно им нельзя было здесь находиться. Пусть хоть и отец настаивал, что место заброшено, Чонгуку так совсем не казалось, все было слишком ухоженным. Перед каменной лестницей Чонгука и его родителей встретили огромные булыжники, но даже они не смогли остановить, упрямо идущих на исследование взрослых.
- Я хочу домой, - совсем тихо прошептал брюнет без особой надежды, чем дальше шли родители, тем незаметнее для них становился Чонгук. Они, восторженно оглядываясь, торопливо поднимались по лестнице, и вскоре они оказались в небольшом городке. По крайней мере, для Чонгука это было похоже на странный городок застывший в прошлых веках. Улицы были заполнены теми каменными статуями в самых разных вариациях, общим была лишь заискивающая улыбка.
- Милая, здесь пахнет едой, оказывается, я так проголодался.
- Я тоже, пойдем, посмотрим, что там.
Чонгук кушать не хотел, он все ещё сильно хотел домой, но, к его досаде, перед ними действительно оказались прилавки, заполненные самой разнообразной едой. Единственное, чего не хватало, так это живых существ. Город был пуст, не было ни людей, ни птичек, ни собак, ни жуков, ни мушек, никого.
- Милая, давай присядем, поедим. Господин? Господииин? – закричал отец Чонгука в попытках дозваться хозяина прилавка. Но сколько бы не звали родители, к ним так никто и не вышел. Родители Чонгука поддаваясь чувству голода, без разрешения приступили к трапезе, наполняя пустые тарелки разложенной едой.
- Папа, вам точно можно есть? – спросил Чонгук, наблюдая за тем, как жадно и неаккуратно исчезала еда в их ртах.
- Не переживай, отец за все заплатит, лучше садись рядом, я никогда ещё не пробовал такой восхитительной еды, - отмахнулся от сына отец, вытаскивая из кармана пухлый кошелек.