Глава 15. Техасский ковбой - Часть 1 (1/2)

Лили надела атласное простое платье на бретельках, длиною чуть ниже колена, а сверху накинула на плечи вязанный теплый свитер. Его она наденет чуть позже, когда будет выходить из квартиры. Волосы же она собрала в низкий хвост, который ниспадал по спине и слегка завивался на кончике, а в ушах сияли простые золотые сережки-кольца. Из макияжа лишь тушь, немного румян и персиковый бальзам для губ.

С сомнением она померила туфли на небольшом каблучке, боясь, что устанет в них уже через добрых пол часа, но лодочки сюда совсем не подходили. Громко вздохнув, Лилиан все же нацепила менее практичную обувь, надеясь, что в любой момент сможет ее снять.

Время уже перевалило за шесть, но машины родителей она внизу не видела. Возможно, они опаздывают, что было совсем им не свойственно. Недолго думая, она взяла небольшую сумочку, закрыла квартиру на ключ и спустилась вниз, выходя на улицу.

Почти ноябрьский вечер был сегодня чуть теплее, чем в остальные дни на неделе, однако гораздо темнее. Сумерки уже вступали в свои недолгие права, окрашивая все вокруг на несколько тонов темнее.

Ее каблучки цокали по тротуарной плитке, рассеивая тишину вокруг, и лишь одинокая ворона недовольно каркнула на ее появление. Она сузила глаза и пикировала на одну из зловещих тыкв, что улеглись на клумбе. Рядом примостились забавные паучки, купленные в супермаркете за семь долларов, Хейл как раз недавно видела такие в Harris Teeter<span class="footnote" id="fn_31877922_0"></span>.

Тут же посередине стояло чучело в виде ведьмы. Ее лицо было перекошено так сильно, что было не понятно, приклеили ли ее к палке или посадили на кол. Лили усмехнулась, переводя свой взгляд во двор. Это был достаточно элитный район Порт-Анджелеса, поэтому все вокруг было украшено с излишествами: деревья стояли укутанные в разноцветную паутину, преимущественно в белую, черную и оранжевую. С другой стороны двора вместо клумб с цветами — перерытые могилки со зловещими надгробиями, где большими буквами было написано R.I.P. или выгравированы скелеты. Там же были воткнуты в землю кресты, наклоненные в разные стороны, лежали стоги сена и виллы. Чуть поодаль у другого подъезда стояло несколько скелетов. Один был наряжен в каску, через всю грудь у него висела пулеметная лента, один глаз был прикрыт пиратской повязкой, а во рту меж зубов чернела сигара. Рядом с ним стоял не менее эффектный скелет женщины, одетой в разодранную юбку, на голом черепе парик цвета воронового пера и в довершение на шее заместо бус висела гирлянда из фальшивых человеческих ушей.

Лили нравилась вся эта атмосфера, хотя она ни разу не отмечала Хэллоуин как все нормальные дети или подростки. Может виной всему было то, что в этот день родилась она сама и всегда справляли ее день рождения, а может из-за нелюбви некоторых Калленов к этому празднику, которая имела глубокие корни. Карлайлу, Эсми и Эдварду он не нравился по религиозным причинам, а еще напоминал о том, какими монстрами, по их мнению, они стали. В этот день они раньше всегда вспоминали каждого убитого от рук их семьи человека, доставали их фотографии, что часто были в некрологе газет. Бороздили раны, которые не должны были никогда затягиваться, чтобы всегда помнить о пути, который они выбрали, об ошибках и человечности. Этакий ритуал самоистязания, который продолжался в плоть до того, как Хейлы вернулись в семью. Теперь же этот день стал для них более радостным, но Хэллоуин, как праздник, оставался под запретом, иначе бы превратился вновь в траурное мероприятие.

В детстве это расстраивало Лили, но она уже выросла из того возраста, когда упрашивала родителей позволить ей пособирать конфеты у дверей соседей. Теперь этот праздник у нее ассоциировался скорее с упущенными возможностями, чем с веселой детской забавой.

Уйдя в себя, она не сразу услышала звук выезжающей из-за угла машины, и перевела взгляд на знакомый кабриолет только в тот момент, когда он остановился прямо у тротуара рядом с ней. Вот только за рулем сидел тот, кого она совсем не ожидала увидеть.

— Джаспер! — довольный вскрик сорвался с ее губ, на которых тут же расцвела широкая счастливая улыбка.

Вампир улыбнулся в ответ и через секунду уже стоял перед машиной, подпирая ее своим телом. Лилиан безумно хотелось бросится к нему и крепко обнять, но в последний момент она одернула себя. Все еще ярки были воспоминания их встречи, когда они виделись в последний раз. Она была безумно рада его видеть, но кто знал, рад ли этой встрече вампир?

— А я ожидал более теплого приема, — он усмехнулся, почувствовав ее смущение и неуверенность, и распростер свои объятия.

Этот жест подействовал на нее как красная тряпка на быка, и Лили устремилась к нему, с удовольствием утыкаясь щекой в районе груди и обнимая за талию. В его руках она почувствовала такое небывалое умиротворение, что потеряла счет времени, вдыхая его приятный запах и наслаждаясь моментом.

Волны спокойствия, исходившие от Джаспера были такими сильными, что хотелось никогда больше не отпускать его. Если рай на земле и существовал, то он был сейчас рядом с ней, он и был ее раем. Эта мысль испугала ее, и она резко отстранилась, отходя на несколько шагов назад.

Умиротворение тут же испарилось, окатив ее ледяной волной пустоты, засасывая в темные воды. Порой чувства, навязанные его даром, пугали ее своей чрезмерной интенсивностью. Она как человек не могла их принять без последствий, не было внутри нее такой глубины восприятия как у вампира, что могло бы их поглотить. После таких сильных воздействий с его стороны ее мозг выплевывал сгустки прекрасных эмоций, словно непереваренную пищу, в виде зияющей пустоты.

Лили тут же включила режим анти-эмпат, чтобы Джаспер не смог почувствовать ее эмоции.

— Рада тебя видеть, — смущенно проговорила она, открещиваясь от остатков неприятных ощущений. — Не думала, что ты приедешь.

— Да, я тоже скучал, — его глаза блеснули, рассматривая ее словно под микроскопом. — Ты и вправду думала, что я мог пропустить твое шестнадцатилетие, малышка Лили?

— Ну не называй ты меня так, — Хейл закатила глаза.

Конечно, она любила это забавное «малышка Лили», но ей хотелось, чтобы окружающие в ней видели взрослого человека, а не бывшего ребенка. А Джаспер, похоже, все еще воспринимал ее как маленькую девочку. Вот только девочка давно выросла и превратилась в девушку, но ее семья все еще упорно не хотела этого признавать.

— А как прикажешь тебя называть? — он приоткрыл пассажирскую дверь, приглашая ее сесть внутрь.

Она задумалась, устраиваясь на пассажирском сидении, вампир прикрыл за ней дверцу и обошел машину, садясь за руль. Осмотрев салон, он недовольно перегнулся через сидение, врываясь в ее личное пространство. Лили затаила дыхание, чувствуя его непосредственную близость, но он лишь взял ремень безопасности, осторожно перекинул через ее плечо и всунул его в защелку. Также быстро он отстранился и удовлетворенно завел машину.

— Ну так что? — напомнил Джаспер о своем вопросе, оставленном без ответа. Они уже успели выехать со двора и тут же встряли в небольшую пробку на светофоре, поэтому ничто не мешало ему рассматривать притихшую Хейл.

Лилиан все еще витала в облаках после его заботливого жеста, поэтому не сразу вспомнила, о чем вообще шла речь до этого.

— Не знаю, — она пожала плечами, поворачивая голову вправо. Они тронулись, и ветер подул прямо в лицо, игриво лохматя ее прическу. — Лили или просто Лил. Мне нравится и то, и другое. А как тебе нравится, когда тебя называют?

Боже, какую же хрень я несу, — подумала она, прикусывая язык. — Такое ощущение, что мы видимся в первый раз в жизни, и я цепляюсь за любую фразу, чтобы продолжить неловкий разговор.

Лилиан почувствовала, как ладони от волнения запотели, и постаралась незаметно для вампира вытереть их о свитер.

— Абсолютно все равно. Я об этом как-то не задумывался.

Ну, конечно, какой парень вообще об этом задумывается? Имя есть — и хорошо, — улыбнулась она про себя.

Это прерогатива девушек часто кривится при искажении имен, большинству мужчин же было все равно. Но, однако, она вспомнила момент, при котором вампира каждый раз передергивало от звучания его имени.

— Джазззззззз, — протянула Лили, копируя излюбленное обращение Элис, когда ей что-то было остро нужно от него.

— Нет, вот так точно не надо, — засмеялся он, чуть скривившись. У любого за столько лет выработается рефлекс.

Она хмыкнула и чуть расслабилась. Хорошо, что он спокойно воспринял ее шутку, а то ведь мог уйти в себя от воспоминаний об Элис. Этого ей совсем не хотелось, но тем не менее она не могла делать вид, что все хорошо. Это расставание наверняка оставило в его душе тяжелый след, и Лилиан должна была его поддержать. Но самой начинать разговор об этом ей не хотелось, поэтому она начала издалека.

— Чем ты занимался все это время?

Глупый вопрос, Лили. Как будто ты сама не знаешь? Чем он мог заниматься, кроме как приходить в себя после расставания или страдать? Надо было сказать что-то более нейтральное. Может «Как ты себя чувствуешь?» или «Как твои дела?», — она вновь начала накручивать себя, нервно поглядывая на вампира.

Джаспер тяжело вздохнул, сжимая руль. Лилиан задала тяжелый вопрос, на который ему не хотелось отвечать, но этот вопрос был лучше, чем «Ну как ты?», который ему задали за сегодня четырежды. В первый раз, когда вернулся к Карлайлу и Эсми после двух месяцев скитаний по лесам. Он пришел к ним поздно ночью и перепугал своим одичавшим и потрепанным видом. А во второй раз, когда навестил под ранее утро Роуз и Эмметта, что устроили ему допрос с пристрастием. Эдварда он не видел, но оно и к лучшему, потому что точно бы не сдержался и сорвался бы на него.

— Был наедине с самим собой, — коротко ответил наконец вампир, хотя для Лили не прошло и секунды. И, не желая новых расспросов, он добавил: — А чем ты у нас занималась? Брат с сестрой сказали, что ты прогуливаешь школу, а еще хандришь.

— Ну я бы так не сказала…

— Ну конечно, — согласился Джаспер, вызывая у нее улыбку. — Но ты подумай об остальных. Созданная Карлайлом история трещит по швам, ведь никто из нас не пошел в школу. Им скорее всего придется переезжать в очередной раз.

Лили поникла. Теперь еще и его, видимо, попросили образумить ее. Хотя Роуз и Эмметт не настаивали на возвращении в Форкс, ей просто нужно было выбрать любую школу Порт-Анджелесе и вернуться к учебе, бесполезной и ненужной, потому что она еще в прошлом году прошла всю школьную программу.

— Я не хочу, чтобы Эдвард постоянно был рядом, понимаешь? Вас нет, Роуз и Эмметт работают, примеряя на себе новые роли в человеческом мире. Их не затащишь в школу. А я буду с ним один на один и… я ему больше не доверяю.

Джаспер задумался, с этой стороны он не смотрел на сложившуюся ситуацию.

— Справедливо, — заметил он и замолчал.

Ей так много всего хотелось узнать у него, но Уитлок никогда не шел с ней на более глубокий личный контакт. Даже сейчас ушел от вопроса и перевел тему на нее. Каждый раз, когда дело доходило до откровений, он отвечал молчанием или односложными фразами, которые заставляли ее мириться с его желанием оставить свои мысли и чувства при себе.

Поникнув, Лили нажала на кнопку подъема крыши и уставилась в окно.

Она злилась. На себя, на него, на всех. Почему он никогда не говорит с ней нормально? Почему она вечно чувствует рядом с ним жуткий дискомфорт? Он становится отстраненным и холодным каждый раз, и, чтобы развеселить его, ей приходится приложить титанические усилия. Дело было в ней или в нем? Почему с каждым годом с ним становилось все труднее? Они отдалялись друг от друга все больше, и это разочаровывало ее.

Раньше они проводили вместе много времени. Лили думала, что его привлекали ее детские восторженные чувства, когда очередной ее эксперимент с выращиванием кристалла, поджогом руки, созданием лавовой горы и прочего заканчивался успехом. Он всегда ассистировал ей, выслушивая ее детские, порой глупые предположения, и сам помогал придумывать новые интересные занятия. Он породил в ней любовь к экспериментам, возвысив ее любопытство на новый уровень, когда каверзные вопросы получали ответы. Но это было давно. Что если теперь ему не интересно быть с ней, потому что она ограничивала его дар? Что если без положительных чувств, которыми он подпитывался, она стала не интересной?

Но Лилиан знала правду, причина была в ней. Это не он начал отдаляться, а она сама. Влюбившись и перестав проводить с ним время. Глупо было сбрасывать вину на него. Только она провела эту пропасть между ними и расширяла ее день ото дня.

Смотря на закатное небо, которое было таким же серым, как и эмоции внутри нее, она не заметила, как они свернули на восток, и лишь когда указатель на Сиэтл указывал прямо, она нахмурилась, оглядываясь по сторонам.

— Мы разве не едем к Калленам?

Родители обещали ей сюрприз и попросили спуститься вниз ровно в шесть часов вечера. Она догадывалась, что они скорее всего поедут к Карлайлу и Эсме отмечать ее день рождения. У них всегда была традиция начинать отмечать заранее, вечером тридцатого октября, чтобы ровно в полночь с двенадцатым ударом часов поздравить ее.

Но вместо них приехал Джаспер, и Лилиан не думала, что из-за этого что-то изменится в их пункте назначения. Может они все вместе полетят куда-нибудь отдыхать, и он везет ее в аэропорт Сиэтла? Она не была в Европе уже целых три года, и в ее сердце давно поселилась грусть по тем местам, где она так любила бывать.

— Нет, это сюрприз, — на лице вампира застыла загадочная полуулыбка, словно он давно уже ждал этого вопроса. — Это мой тебе подарок на день рождения, но на день раньше.

Лили тут же расплылась в улыбке, тронутая тем, что он, несмотря на все события, смог даже что-то подготовить для нее, да еще и сам.

— И что ты мне подаришь? — жуткое любопытство заставило ее подпрыгнуть на сидении и с интересом уставиться на Джаспера.

Он не стал ее долго мучать, поэтому ограничился лишь одним не менее загадочным словом:

— Эмоции.

***</p>

Машина остановилась на парковке, и Лили удивленно осмотрела горящий миллионами огней развлекательный городок.

— Ярмарка? — в ее голосе не было особого энтузиазма, а легкое разочарование плохо скрывалось за ноткой вопроса.

Джаспер нахмурился, не ожидая такой реакции. Он был уверен, что ей понравится. Это бы развеселило ее, ведь судя по рассказам Эмметта и Розали у их дочери были тяжелые подростковые проблемы и даже депрессия.

— Ну то есть, это же для детей, — дополнила она, сжалившись над его обескураженным видом.

— Ах вот оно что, — теперь он понял, о чем она думала. — Поверь мне, взрослые здесь развлекаются ничуть не хуже детей, а то и лучше. Пошли, — вампир вышел из машины, и, пока она колебалась, уже успел открыть ей пассажирскую дверь. — Тебе понравится, вот увидишь.

Лили не была в этом так уверена, потому что Джаспер точно не бывал в таких местах раньше. Откуда ему знать, понравится ли ей, если он даже не смог бы по достоинству оценить все развлечения здесь? Что вампиру какой-то тир, когда он может выиграть огромного медведя, не глядя даже на мишень? Или катание на машинках в автодроме, где веселее всего сталкиваться друг с другом? Для него бы это превратилось в развлечение «как НЕ столкнуться с людишками и показать им класс». А колесо обозрения? Он то уж и без него может обозреть все на сотни миль вокруг и даже больше. Подпрыгнул разок или уселся на самую высокую ель — и смотри сколько хочешь.

— С чего вообще такие предрассудки? — поинтересовался он, когда они прошли несколько метров.

Год в агрессивной подростковой среде — и ты бы думал также, — подумала Лили, вспоминая откуда ноги растут.

— Ребята в прошлой школе всегда говорили, что…

— С каких пор ты слушаешь каких-то сомнительных ребят, а не своего брата? — он перебил ее, уже заранее поняв, что она собирается сказать. — Эти придурки вырастут и поймут, что лучшие годы своей жизни пытались играть во взрослых, когда как нужно было наслаждаться частицами той беззаботности, что у них было.

На ее щеках выступил румянец, а глаза уткнулись в землю, смотря как каблуки утопают в пожухлой траве и грязи. Лили порой забывала, насколько мудрыми были вампиры, ну, конечно, не считая Эдварда. Все у них было просто: достаточно было сказать несколько правильных слов. Вот только, когда тебе исполняется шестнадцать, эти слова лишь остаются словами, не убирая сомнения.

— С чего хочешь начать? — спросил Джаспер, как только они переступили невидимую черту между парковкой и огромным парком аттракционов под открытым небом.

Их тут же укутало энергией этого места: суетой, радостью и шалостью. Повсюду пахло кукурузой, хот-догами и сладкой ватой. Со всех сторон доносились звуки автоматов, смех детей, крики особо впечатлительных людей, визги и веселая музыка.

— Не знаю, я ни разу не была в таких местах.

— Я тоже, — искренне признался Джаспер, вызывая у нее смех. Она это и так прекрасно знала.

Люди сотнями словно муравьишки метались от одного аттракциона к другому, обходя их двоих стороной. Стоя в толпе, можно было остановиться, глядя на радостные лица, и почувствовать себя одиноким и потерянным в этом обществе веселья, но Лилиан захотелось стать его частью. Плыть по течению, а не против нее.

Она взяла Джаспера за руку и повела в сторону, где приметила тихий уголок. Это позволило бы им обоим осмотреться. Привстав на носочки, она отчаянно пыталась рассмотреть сквозь толпу хоть какие-нибудь развлечения, но на входе было так много людей, что это было пустой тратой времени.

— Вижу только падающую звезду и горки, — запричитала она и тут же почувствовала, как вампир осторожно поднял ее над землей и посадил себе на плечо.

— Лучше?

— Определенно, спасибо.

В ее глаза бил яркий свет: от гирлянд с огоньками до хэллоуинских украшений. Повсюду бегали наряженные дети и взрослые. Кто-то из них был до банального скуп на костюмы, но были и те, кто поражал своей находчивостью. В основном это были подростки и молодые люди, которые пришли на конкурс «Лучший костюм 2003». Целая толпа людей стояла у стенда записи на участие.

Лили удивленно осматривала толпы молодежи, коих было даже больше, чем семей. Целующиеся парочки, целые футбольные команды, где-то даже виднелась форма чирлидерш из местной школы, готы, эмо, хиппи… Ребята были явно чуть старше Хейл, а может и вовсе ровесники, и ничто не мешало им прийти сюда и повеселиться как следует. Многие из них были вообще без костюмов, но они все равно являлись частью праздника, надев на голову дьявольские рожки или колпак ведьмы, купленные за несколько долларов.

Такой разительный контраст удивил ее, и она вспомнила фразу, которую как-то услышала в одном фильме: «Южане добрее, у них есть солнце, еда, они радуются жизни. А что есть на севере кроме суровых зим и недовольных лиц?». На Аляске было определенно холоднее.

Смотря на этот праздник жизни, она вспомнила и бразильские карнавалы, на которых была ни раз, когда они приезжали на остров Эсми. Миллионы наряженных взрослых, их горящие задором лица и блеск в глазах.

Все же как же она смогла так сильно поддаться меланхолии за последний год? Эдвард и Аляска определенно на нее плохо влияли. Пора было прекращать поддаваться чужим желаниям и ожиданиям.

— Кажется, я знаю, — Лили попросила снять ее и потянула вампира за собой.

— Костюмы? — он усмехнулся, смотря на вывеску здания, к которому они подошли. Долго им искать нужный магазинчик не пришлось, он стоял практически у самого входа. — Ты и так красивая.

— Но мы одеты совсем не по празднику. Как думаешь, долго ли я продержусь на таких каблуках?

Лилиан нетерпеливо вошла внутрь, чуть не столкнувшись в дверях с выходящим ребенком.

В магазине было слишком много народу, и Джаспер напрягся, сканируя обстановку. Лили, казалось, определенно знала, что хочет найти здесь, и вела его подальше от стендов с клыками, вампирским фраками и ведьминскими шляпками. Они лавировали между стоек на колесиках, выискивая что-то определенное, пока не остановились у одного из отделов.

— Мог бы догадаться, что ты выберешь, — улыбнулся он, доставая ковбойскую шляпу с верхней полки и располагая ее на голове Лили.

***</p>

— Ух, как горячо, — отметила Лилиан, с удовольствием смотря на переодетого Джаспера. Таким он ей нравился гораздо больше: рубашка в клетку, кожаная жилетка, сапоги, шляпа, широкий ремень с массивной бляхой и чапсы<span class="footnote" id="fn_31877922_1"></span>.