II часть — Проблеск надежды (1/2)

Дуайт вместе с Морель миновали пару километров, но до усадьбы так и не дошли. Вскоре они оба приняли решение остановиться. Девушка тяжело вздохнула, потирая оголённые ступни ног. Её сандалии лежали рядом, а сама Клодетт уместилась на пеньке, осматривая густой тёмный лес. Фэйрфилд в свою очередь молча стоял рядом и дожидался, когда подруга отдохнёт.

— Странно, — протянула Морель, растирая уставшие ноги, — Мы ходим тут уже несколько часов.

— Два часа, — уточнил Дуайт.

— Может, всё-таки воспользуемся компасом, который дал тебе хранитель архивов? — предложила девушка, совершенно не видя иного варианта. — Иначе мы опоздаем. И собрание состоится без нас. Они примут решение и разойдутся.

Дуайт всё прекрасно понимал, но промолчал. Его тонкие губы поджались, а под прищуренными глазами проступили морщины. Он явно испытывал отвращение к этому артефакту, но и справиться сам он не мог.

— Хорошо, — тяжело выдохнув, произнес парень и вытянул руку перед подругой, — давай его сюда.

Девушка торопливо надела сандалии и поправила красную юбку, которая кончалась почти у лодыжек. Сняв с плеча кожаную сумку, она начала копаться в ней. Через пару секунд Морель достала круглый железный компас и благополучно отдала его в руки другу. Поправив белый топ, она снова повесила сумку на плечо и поднялась, внимательно наблюдая за стрелкой компаса. Та хаотично крутилась не находя себе места, но как только изо рта Дуайта вырвалось недовольное цоканье, она остановилась и застыла в одном направлении.

— Видишь, всё не так плохо.

— Ну да, — недовольно процедил Фэйрфилд, убирая артефакт в карман своих брюк. Поправив белую рубашку, он взглянул на уже готовую идти Морель. — Пошли? — Она молча кивнула и они направились по тропинке ещё глубже в лес.

Что такого особенного было в усадьбе, что без волшебного компаса её было не найти? Выжившие не понимали. Но одно они знали точно: компас, что им выдали, станет их спасением ещё не один раз. Клодетт энергично шла впереди, а её подол юбки развевался при ходьбе, лишь изредка цепляясь за колючие ветки кустарников. Она была явно в предвкушении от будущего собрания. Ей стольким хотелось поделиться со старыми товарищами. А вот Дуайт, напротив, был мрачнее тучи. Оценив все риски такого демонстративного выступления перед советом, он понимал, что в лучшем случае над ними посмеются, в худшем отнимут осколок — символ власти, дающий право присутствовать на совете выживших. У Клодетт такого права конечно же не было. Но она хитро уговорила лидера прислушиваться к ней и дать шанс. Именно поэтому сейчас они оба ищут заброшенную усадьбу, в которой проводилось собрание.

— Ничем хорошим это не кончится, — начал трусить выживший.

— Расслабься, — ответила ему девушка, — если они доверятся нам, возможно, мы сможем выбраться из этого мира.

— А если нет... — начал было Фэйрфилд, но выжившая, идущая вперёд, резко затормозила, а он совершенно забыл, о чём хотел сказать. — Что?

— Мы пришли, — спокойно ответила Морель и пошла к зданию перед собой.

Двухэтажная усадьба с заколоченными окнами полностью заросла плющом, а от её белоснежных стен не осталось ни следа. Казалось, последний раз её посещали полвека назад. И несмотря на это стёкла в окнах были нетронуты, а в одном из них, на первом этаже, даже горел свет. Дуайт и Клодетт торопливо сошли с тропинки на потрескавшуюся дорожку из плитки. Сквозь неё только недавно начала прорастать тёмная трава.

— Мило тут, — коротко выдал Дуайт, глядя себе под ноги, — я бы тут даже пожил. Только капитального ремонта не хватает. Стены отмыть, кусты с колючками подстричь и снять доски с окон.

— Внутри ты и дня не проживёшь, — холодно ответила девушка. Она медленно сошла с дорожки, которая вела к главному входу, и направила свой заинтересованный взгляд на деревья. Ботаник загорелась любопытством, когда между стволами уловила очертания мраморного бюста. — Это она! — воскликнула Морель и понеслась сквозь заросли к статуе. Дуайт, сбитый с толку побежал за подругой.

— Стой, — впопыхах произнес он, загибаясь от усталости. — Куда ты так сиганула?

Девушка ничего не ответила. Достав свою тетрадь из сумки она начала листать. Всё её внимание было сконцентрировано на бюсте молодой женщины. Морель осматривала каждую деталь её образа, периодически сверяясь с записями из грязной тетрадки, которую явно потаскало время и множество смертельных испытаний.

— Это Энгель Вайс — владелица усадьбы.

— И? — непонимающе произнес парень. — Нам-то до неё какое дело?

Клодетт вздохнула.

— Артефакт, которым мы изгнали Сущность в другое измерение, это магический шар Энгель, а осколки, которые носят главы общин, являются частями этого шара.

— Так это её?! — удивился Дуайт.

— Компас, кстати, тоже её, — дополнила Морель. — Раз мне выпала возможность побывать в её доме, я постараюсь собрать как можно больше сведений о ней. Только так я смогу понять, как работает шар, и сможет ли он заработать после того, как осколки соединятся вновь.

— То есть ты не уверена в своей гипотезе?

— Ну, её ещё предстоит доказать или опровергнуть.

— Господи, — начал паниковать Дуайт, хватаясь за голову. — Я привёл тебя на собрание, чтобы ты выдала теорию, у которой нет аргументов и каких либо доказательств. Нас разобьют в пух и прах.

— То же самое мне говорили на защите диплома. Ну ничего — защитила.

— Клодетт, я потеряю авторитет и власть, если они проголосуют за сдачу осколка. Я больше не буду лидером своей общины, а это значит, что больше не смогу защитить вас.

Клодетт равнодушно отмахнулась рукой.

— Ничего страшного, разделимся и приживёмся в других лагерях. Давно хотела стать частью лагеря Фенг Мин. Там Элоди и Феликс. С ними есть, о чём поговорить.

— Тебе всё равно на меня?!

— Это ты гонишься за властью и авторитетом, я же учёный. Я хочу найти способ спастись отсюда. Да, Сущности нет, и испытания больше не проводятся, но это не значит, что кто-то из тех монстров не сможет напасть на меня прямо сейчас! Я хочу домой! Мне насрать на твоё положение в этой несправедливой иерархии. Я устала… бояться, ждать, ненавидеть. Правильно Джейк сделал!..

— Хватит… — прошептал Фэйрфилд, потирая переносицу.

— …Он ушёл. Не стал подчиняться новым правилам и сам за себя решил, как и что он будет делать.

— Он ушёл с ним. И чёрт его знает, жив ли Парк сейчас или уже давно мёртв. Об этом ты не подумала? Дура…

— Джейк вернётся, — обидчиво прошипела Морель, — Он обещал. У него есть осколок. Парк поможет мне в моей теории.

— Хватит! Никто нам не поможет! Джейк уже давно мёртв! — крикнул Дуайт. Он так устал слушать идеалистические мечты Морель, что совершенно забыл о контроле. — Ты слишком глупая, чтобы понять это! Ты тупая, Клодетт, и идеи твои такие же! Не имеющие права на жизнь. Сделай интеллектуальный аборт и забудь об этом.

Она ничего не ответила. Заплакала и села на корточки, облокотившись спиной на бюст. Уткнувшись лицом в колени, она продолжала тихо плакать. Её темные руки сжимали грязную тетрадь с записями, а подол её красной, уродливой юбки валялся на траве. Дуайт молчал. Замер, совершенно не имея возможности сказать хоть слово. Голосовые связки как будто пропали. Он приоткрыл рот, но затем снова закрыл, совершенно не понимая, что ему говорить. Всё, что Фэйрфилд думал, он уже выговорил. Не осталось ничего. Даже утешительных слов. Буквы стёрлись, а слова канули в омут забытья. Такого с ним ещё ни разу не происходило.

— Я пошёл, — наконец выдал Фэйрфилд. Повернувшись к деревьям, он пошёл обратно к тропинке. Клодетт ещё какое-то время сидела у бюста Энгель, но затем, собрав в себе силы, пошла за Дуайтом. Морель догнала его на входе в усадьбу. Он был хмурым, и явно не имел желания говорить со спутницей. Девушка поднялась по каменным ступеням к крыльцу. Её взгляд пал на плафон светильника над высокой дубовой дверью. Лампочка в нём была разбита.

«Хоть что-то помимо меня тут разбито», — подумала Клодетт и поспешно вошла за лидером в здание.

Главный холл встретил их тишиной и пылью, что свободно витала в воздухе. Изредка в углах встречалась паутинка. Дуайт протёр свои туфли о красный ковёр, что расстилался посередине и шёл до самой двери в главный зал. По обе стороны этой двери были закругленные лестницы, что вели на второй этаж. Там, по его смутным воспоминаниям, были спальни и библиотека.

— Нам направо.

— Может, сначала в библиотеку? Вдруг там осталось что-то от Энгель? — жалобно спросила Морель.

Выживший шумно выдохнул и под тяжестью вины дал девушке положительный ответ. Через секунду они оба поднимались по правой лестнице на второй этаж. И несмотря на то, что Дуайт уступил подруге, чувство вины так и не отступило. Он всё ещё чувствовал себя виноватым. Они шли по длинному коридору, на стенах которого были вывешены портреты, видимо, старых жильцов. И пока Дуайт копался в своих мыслях, Морель уже нашла портрет Энгель. Владелица дома на этой картине была похожа на альбиноса. Об этом говорила её бледная кожа, голубые, как небо, глаза и белые волосы, что вьющимися локонами спускались до талии. Белые, почти незаметные брови были нахмурены. Взгляд имел особенную пронзительность. Клодетт стало не по себе, и она в спешке отвернулась от произведения искусства.

— Где-то тут должна быть библиотека, — произнесла девушка выводя друга из задумчивости.

— А, да, — сбито произнес Дуайт. Казалось он думал не только о ссоре, что случилась на улице, но и о чём-то другом, более важном. Морель не стала давить, но тревогу выжившего она уловила.

Они заглядывали в каждую дверь, что встретили в коридоре и только в предпоследней они нашли то, что искали. Библиотека была обширной. Ей был уделён гостевой зал на втором этаже, где по идее должны были отдыхать гости. Но, видимо, прошлый владелец решил, что тут будут отдыхать книги. Благодаря высоким потолкам, сюда влезли особенно большие шкафы, которые дополна были усеяны книгами. Для некоторых места не хватило, и они лежали на полу друг на дружке.

— Я бы осталась здесь навсегда, — прошептала Клодетт, проводя пальцами по старым корешкам книг. — Это место — рай.

— В аду, — дополнил Дуайт, после чего снова принял позицию молчания.

Клодетт тактично проигнорировала высказывание друга, продолжая обходить стеллажи. Осознав, что они могут тут задержаться и опоздать на собрание, выживший освободил девушку от мечтаний.

— Не забывай, мы тут для того, чтобы найти информацию о Энгель и её шаре.

— Да-да, — опомнилась девушка, начиная искать нужную книгу.

— Ты хоть знаешь, что нужно искать?

— Её биографию, — коротко ответила Морель, пробегая взглядом по стеллажам. — Мне Феликс сказал: книга в красном переплёте с золотыми уголками и красной закладкой.

— А он-то откуда знает?

— Его предок, а именно Эмма Рихтер, была служанкой в этом поместье и унесла с собой много секретов.

Дуайт ничего не ответил, но его широко раскрытые глаза и приоткрытый рот говорили о многом.

— Вот сукин сын! — выдал парень отходя от удивления, — А почему он сразу не сказал? Вот подлец!

— Он и не должен был, — холодно ответила девушка, дотрагиваясь пальцами до красной книги. — Нашла! Давай возьмём её с собой? А на следующем собрании, через неделю, вернём её на место.

— На следующее собрания я тебя не возьму.

— Тогда ты вернёшь, — грустно предложила девушка. Дуайт кивнул и махом руки показал Морель на выход.

— Нам пора, — заключил он.

Спустившись на первый этаж Дуайт посмотрел на правую дверь. Нахмурившись, он тревожно выдохнул. Оттянул давящий на шею галстук и вдохнул воздух в лёгкие. Ему предстояло самое сложное испытание на сегодня: убедить четверых ослов в правдивость теории Клодетт, которую она ещё даже не доказала. После чего они должны поверить ему на слово и отдать камни. Буквально самое дорогое, что у них есть. Идея плохая. А Дуайт, как никто другой это понимал. Клодетт в свою очередь уповала на эмпатию и сплочённость этих ослов. В какой-то момент Фэйрфилд даже пожалел, что он такой реалист и видит всё в серых цветах.

— Да никогда! Они мне ничего не отдадут, Клодетт. Они не идиоты!

— Иди, — спокойно прошептала девушка, ткнув пальцем парню в спину. — Чем уверенней ты будешь, тем больше шансов, что они тебе поверят.

— Нет…

Как только они оба открыли дверь ведущую в ещё один более короткий коридор, Дуайт ощутил тонкий шлейф запаха. Это были сигареты. И причём очень дешёвые и отвратительные на запах. Именно такие и мог себе позволить человек, зарабатывающий на жизнь в подпольных боях и работающий коллектором. Весь коридор был наполнен дымом, благодаря этому Фэйрфилд понял — он уже там.

Подойдя к двери парень выдохнул. Сердце забилось сильнее, а ладони вспотели. Дуайт понимал, насколько он не хочет там быть, но в то же время осознавал, насколько нужно там быть. Морель в полном молчании положила руку на плечо другу, когда их взгляды встретились, она нежно улыбнулась.

— У тебя всё получится, — шёпотом произнесла девушка. — Я верю в тебя.

— Ты не обиделась?

— Нет.

— Я не хотел.

— Всё хорошо.

Массивная дубовая дверь открылась, открывая виду четверых гостей. Эйс сидел на бордовом кресле за круглым столом и раскладывал пасьянс. Его концентрации мог позавидовать любой выживший. Даже появление новых людей в комнате никак на нём не отразилось. Он даже не поднял взгляд, продолжая раскладывать карты. Кейт и Фенг в свою очередь сидели на диване, который был идентичным со стилем кресла. Они сразу же замолкли когда, дверь открылась и ожидающе провели взглядом в сторону новых гостей. Напротив девушек, через широкий стол, стоял такой же диван. Его арендовал Дэвид, который в этот момент тушил окурок в пепельнице. Он, как и Эйс, не обратил на Клодетт и Дуайта внимания. В зале было темновато. Всему виной плотные шторы, что загораживали проскальзывающий свет. Положение спасали свечи, которые таяли на канделябре и придавали света.

— Всем привет, — выдавил из себя Дуайт поднимая дрожащую ладонь. Его приветствие благополучно проигнорировали, а вот появление новой фигуры на совете проигнорировать никто не смог.