Глава 17: Киана Каслана, часть 1 (2/2)
Куро подумал, что хоть тут блондинка задумается над ответом, выдумает какую-нибудь причину, покается в невиновности… Только она, наверное, опять выдаст какую-нибудь нелепицу.
И тут девушка сказала такое, чего Куро совершенно никак не ожидал:
— Незаконное проникновение?.. А кто сюда незаконно проникал?.. — девочка огляделась, посмотрела за дверь, выглянула в окно и даже зачем-то заглянула под кровать. Она уже хотела развести руками, как вдруг замерла и проговорила: — Так ты что, обо мне говоришь?
«Нет блин, о святом духе! Да и она вообще первый предлог не слышала? Ладно, Куро, спокойствие, только спокойствие…»
— Ну давай рассуждать, — медленно начал Куро. — Это общежитие принадлежит академии Тачикава, нашей школе, в которой ты даже не учишься. Как ты думаешь, законно ли проникать на чужую территорию без разрешения, а потом ещё и, — парень быстро огляделся, — портить там мебель.
— Это не я, — проговорила девочка. — Ну, может, совсем чуть-чуть… Но я не специально, я не хотела! — тут до неё дошёл весь смысл слов Куро, и лицо девочки вмиг стало серьёзным, а в голос добавилась твёрдость: — Я, Киана Каслана, извиняюсь за вторжение на чужую территорию без разрешения… А теперь дай мне, пожалуйста, что-нибудь поесть, я умираю с голода!
Нет, она, конечно, даже извиниться по-человечески не могла!..
Куро достал шоколадный батончик, которую дала ему сегодня одна из одноклассниц (Киоко). Парень понадеялся, что хоть от небольшого количества быстрых углеводов мозги незваной гостьи наконец-то заработают.
Девчонка же безо всякой осторожности схватила батончик у совершенно незнакомого ей человека, понюхала его, а потом развернула и отправила в рот. А вдруг там яд?.. Но Киану такие мелочи даже не смущали — она проглотила батончик, а потом вытянула руку и щенячьими глазками уставилась на Куро:
— Вкусновато, но маловато — хочу ещё!
— Давай перед этим посмотрим, что ты успела натворить, — спокойно начал Куро. — Ты сломала электронный замок на входной двери общежития, раскрошила его на мелкие кусочки, а потом просто выбила дверь. Если посчитать весь ущерб, который ты нанесла, ты должна мне… сто миллионов. Как ты собираешься их выплачивать?
— Сто миллионов? Сто миллионов…
Киана принялась считать огромные числа на пальцах. Чем больше пальцев она загибала, тем шире раскрывались её глаза.
— Сколько?! Ты что, шутишь?!
Куро был удивлён тем, что местная Киана всё-таки знала цену деньгам. Он уже думал, как будет объяснять, что таких денег ей хватило бы на всю оставшуюся жизнь, — но нет.
— Нет, я не шучу, электронные замки на двери общежитий Тачикавы действительно стоят столько. Они были специально разработаны выпускниками академии, которые пожелали преподнести своей альма-матер такой подарок. И сама дверь тоже недешёвая, пусть и не стоит таких баснословных денег. Я какое-то время стажировался в небезызвестной МЕ, но ушёл оттуда в надежде найти какое-нибудь более интересное и перспективное место работы… И теперь явилась ты и в один момент разрушила все мои надежды на счастливое будущее, потому что теперь на мне висит многомиллионный долг… Кстати, как тебе шоколадка?
Киана была поистине шокирована словами Куро. Она не могла поверить, что её действия причинили столько… вот столько ущерба! Может, Куро просто сильно разозлился на неё и решил так напугать? Да хоть что-нибудь — не может же этот дурацкий замок стоить сотню миллионов йен!
Тут Киана услышала вопрос и ещё больше перепугалась. Ей же надо что-то ответить!
— Ну… Вкусненькая?
— Это был подарок моей одноклассницы, в нём заключалась наша искренняя дружба и любовь. Если бы кто-то спросил меня, какая эта шоколадка на вкус, я бы придумал что-нибудь пооригинальней твоего ответа. Если бы моя одноклассница узнала, что я назвал её подарок просто вкусненьким, она бы… очень сильно расстроилась, да. И теперь к той сотне миллионов ты мне должна ещё и чувства, которые сейчас так бессовестно съела.
В это время в женском общежитии Тачикавы.
— О-ой! Кто-о-то вспоминает ме-еня? А-а! Должно быть, это Куро-о! — счастливо думала Киоко.
Куро даже представить не мог, что его случайно сказанные слова приведут к тому, к чему они приведут.