Глава 107. (2/2)

План был прост и элегантен. Сигнальные чары на входе, разумеется, сработают, но если они будут держаться близко друг к другу — то только один раз, да и дежурный аврор увидит только его… А потом он проведет Гермиону в свою прежнюю комнату — домовики её как раз подготовили.

У них все получилось — и оказалось даже проще, чем можно было ожидать. Невольно Драко задумался о том, что, если дворецкий в самом деле был убит, как говорил Поттер, то убийце совсем непросто было бы пробраться в дом, а потом уйти незамеченным. Камины отслеживаются, окна забраны зачарованными решетками, на входных дверях — сигнальные чары. Правда, есть еще черный вход для слуг, но о нем знают только эльфы и… нанятые матерью слуги. А значит, Батлерс, если был связан с кем-то, вполне мог о нем рассказать.

Впрочем, об этом можно подумать и позже. Окинув взглядом комнату и Гермиону, потерянно застывшую на середине — с ума сойти, мог ли он вообразить, когда жил в этой комнате, еще учась в Хогвартсе, что когда-нибудь приведет в неё Гермиону Грейнджер, ту самую Грейнджер!.. — Драко счел свою задачу выполненной. Кровать здесь, разумеется, была только одна, так что наилучшим решением было удалиться, чтобы не смущать девушку — впрочем, он все равно не собирался уходить так чтоб очень далеко.

- Если тебе что-то понадобится, позови Лаки, - предложил он. - Или, если хочешь, я могу принести сейчас. Еду там, или чай… Твои вещи домовики уже перенесли, они все здесь, кроме тех, что забрали авроры.

- А что они забрали? - вскинулась Гермиона.

- Точно не знаю, - пожал плечами Драко. - Передо мной они ведь, знаешь, не отчитываются. Кажется, какие-то зелья и бумаги.

Гермиона сразу сообразила, какие именно бумаги могли заинтересовать следователя. Папка с информацией о Люциусе, она ведь оставила её на столе!.. Но паника отступила так же быстро, как накатила. Очень хорошо, что они нашли её — пусть лишний раз все проверят, не повредит. Да и вообще, какое ей дело до Люциуса?.. Если он невиновен — выкрутится. Всегда выкручивался.

Сочтя её молчание признаком того, что от него больше ничего не требуется, парень повернулся и направился к двери, но был остановлен окликом в спину.

- Драко!..

Он повернулся — медленно, нехотя. Ну что она могла попросить? Кофе или чего-нибудь поесть. Или, может, задать очередной вопрос. Что угодно, но абсолютно не то, чего ему хотелось больше всего — и в чем он сам не решался признаться даже себе.

- Ты не мог бы остаться?.. - несмело спросила Гермиона, глядя на него огромными, растерянными глазами. - Не хочу… быть одной.

Кажется, он позабыл вдохнуть. Или выдохнуть. Внутри все застыло, а потом в один миг как будто взорвалось, словно фейерверки близнецов Уизли.

- Почитать тебе книжку на ночь, Грейнджер? - выгнул бровь Драко, и губы его тронула и начала медленно расползаться, как капля акварели на влажном листе, ироничная, чуть насмешливая улыбка.

- Историю Хогвартса, если можно, - кивнула она, стараясь не улыбнуться в ответ, и сделала крохотный шажок к нему.

Могло показаться, что она просто чуть покачнулась, но в эту минуту он так ясно, так отчетливо видел её — всю её, целиком, не упуская из виду ни танцующего на плече локона, ни взволнованного трепета ресниц, ни закушенной изнутри нижней губы, что готов был поклясться, что её маленькая ножка скользнула по полу, и она сделала — в самом деле сделала! — этот шаг.

- Увы, - он развел руками. Годрик всемогущий, это выглядело так приглашающе, так зовуще!.. Парень замер в мучительном ожидании. Внутри как будто защелкал метроном, ведя отсчет таким томительным, таким долгим секундам. - Свой экземпляр я подарил тебе.

- Значит, просто расскажи мне сказку, - она лукаво склонила головку набок, и в её взгляде вспыхнул дразнящий огонек.

Это был танец; танец только для двоих. Каждый жест, каждый взгляд, каждое самое крошечное, почти незаметное движение сокращало дистанцию между ними — и не только физическую. Он знал, куда она стремилась; она знала, что он её ждет. Но эти мгновения танца, этой игры на двоих, от которой внутри все переворачивалось, когда все уже было понятно, но ничего не случилось, были такими восхитительными, волнующими, трепетными — и мимолетными, что ни одному не хотелось торопить их.

- Давным-давно жила-была девочка… - начал он, протянул руку и, поймав кончиками пальцев каштановый, с медовым отливом, локон, накрутил его на палец и потянул на себя.

- Она была волшебница? - с детским любопытством спросила она, и, поддаваясь ему, сделала еще шажок — так, что теперь между ними оставались считанные дюймы — и прядь её волос, точно подвесной мост.

- Она была ведьма, - выдохнул он ей в лицо.

Пальцы разжались — и их мостик выскользнул, утек сквозь них шелковой лентой. Но он был уже не нужен — то, что разделяло их, тот ров, что всегда был наполнен водой до краёв, та стена, что казалась непреодолимой — все это исчезло, высохло, рухнуло. Драко коснулся её затылка — еще осторожно, несмело, но она лишь опустила ресницы, мазнув взглядом по его губам. Пальцы зарылись глубже, и внезапно ощутив, как они дрожат, он сжал их сильнее, загребая полную горсть её волос — таких упрямых, непослушных с виду, но оказавшихся мягкими и податливыми на ощупь. Второй рукой он поднял её подбородок выше в попытке поймать её взгляд, чтобы развеять последние сомнения, но в этот самый момент она сделала последний шаг, уничтожив разделяющее их расстояние, приподнялась на носочки и коснулась его губ своими.

Это был не первый их поцелуй, но первый — такой. Не напоказ, не от того, что голову дурманила магия, не потому, что обстановка к нему располагала и подталкивала. Это был их выбор, их желание. Её язык скользнул по его губам, раздвигая их и пробираясь внутрь; он впустил его и ответил тем же. Её руки невесомо, почти неощутимо легли на его плечи — и это было так восхитительно-прекрасно, так окрыляюще волшебно, так чертовски недостаточно — и он обвил рукой ее талию, приподнимая над полом её маленькое, легкое, такое хрупкое, такое желанное тело. Вдоль его позвоночника пробежала дрожь, когда её пальчики запутались в его волосах; она тихо, едва слышно застонала, ощутив, как его ладонь сжимает её бедро.

В тот момент, когда она откинула голову назад, разрешая его губам беспрепятственно скользить по шее, слизывать вкус её кожи, впитывать биение голубой венки под горячим языком, он понял, что сейчас сможет сделать с ней все, что захочет — все то, чего так давно, так безнадежно хотел, и она позволит. Но что будет утром?.. Неловкость, смущение, стыд?..

Оторваться от неё сейчас было все равно что содрать с себя кожу, вырвать сердце, вырваться из капкана, оставляя на нем клочья живой, еще пульсирующей плоти. И он никогда бы не смог — если бы не расслышал её тихий, сбивчивый шепот.

- Драко, я…

Хватило одного взгляда в её распахнутые, испуганные глаза, чтобы он остановился. Словно Хогвартс-экспресс, на полном ходу врезавшийся в стену, или наездник на метле, протаранивший трибуны — это было сложно, почти невозможно, но он смог. Еще в тумане, пьяный ею, её вкусом, её телом в своих руках, воздухом, которым они дышали на двоих — он вдруг понял, осознал, что для неё все это, вероятно, ощущается как будто впервые. Она ведь ничего не помнит…

- Я не буду, - шепнул он в ответ, и не смог удержаться от того, чтобы оставить несколько коротких поцелуев на её вспухших, зацелованных губах. - Честное слово, не буду.

Руки обмякли, давая ей свободу, — но она вовсе не спешила отстраняться и убегать, только отводила и прятала виноватый взгляд.

- Теперь ты уйдешь, да?..

- Совсем ненадолго, - Драко улыбнулся и влажно чмокнул её в кончик вздернутого носика. - Надо раздобыть второе одеяло.