Старый друг (2/2)

Ему сразу стало несколько неловко за то, что его поведение плохо вяжется с правилами приличия. Более того, он понимал, что полноценный завтрак из омлета, бекона, оладий и свежих тостов Натали готовила ради него, ведь рядом с ней стояла только одна опустевшая после трапезы тарелка.

— Доброе, — натянуто улыбнулся ей Адриан и все же взялся за нож с вилкой, пытаясь хоть как-то загладить свое пренебрежительное отношение.

Про себя Агрест отметил, что, будучи ребенком, вести себя подобным образом, то есть оскорбительно инфантильно, было гораздо проще.

Нарезая омлет на маленькие кусочки, мысленно мужчина сделал Натали комплимент, ведь так нежно готовить омлет у него никогда не получалось.

— Спасибо, — негромко пробормотал он, на что в ответ женщина улыбнулась.

Мадам Санкер принялась что-то искать в своем планшете. Почему-то Агрест вмиг вспомнил моменты своей юности, когда она так же едва ли заметно суетилась в поисках его расписания, в голове прозвучал ее голос: «Твое расписание на сегодня, Адриан».

В уме он сразу запротестовал, будто это прозвучало вживую. «Я уже взрослый, я сам решаю, куда идти и что делать, не смейте лезть в мою жизнь» — и мысленно проговаривая это, он чувствовал, как далеки от него эти слова подростка.

Он ведь и вправду совсем не ребенок, он слишком постарел, чтобы даже говорить об этом.

Застывший на кусочке скатерти взгляд вдруг поймал руку Натали, что подошла унести грязную посуду на кухню.

— За 10 лет, должно быть, у вас накопилось немало дел, Адриан, — произнесла мадам Санкер, стоило парню взглянуть на нее в ответ. — Если хотите, я могу составить для вас расписание, чтобы было легче ориентироваться по времени и задачам.

В тот самый момент, в наплыве странного дежавю, он ощутил себя на месте своего отца. Конечно, расписание и услуги секретаря были бы более чем кстати, учитывая то, как вчера тот оделся на встречу, назначенную на другой день.

Адриан и в Лондоне подумывал над тем, чтобы нанять ассистента, ведь с годами он часто забывал некоторые пункты списка дел и вспоминал, когда было уже поздно.

— Не стоит, Натали, — сдержанно ответил Агрест, заметивший эту неприятную параллель с отцом. Она не давала ему покоя, потому что не хотелось ему становиться на это чужое, запятнанное страшнейшими преступлениями, место. Даже аппетит пропал от этого терпкого ощущения неправильного направления.

— Как скажете, Адриан, но если что, предложение в силе, — сказала Натали, отправляясь на кухню.

Спохватившись с места, мужчина открыл ей дверь, на что у ассистентки не хватало рук. Женщина сразу же поспешила его поблагодарить.

— Я собираюсь уходить, — пробормотал резко Агрест, будто собираясь просить разрешения.

У него не было цели что-то сделать во время своего ухода. Просто казалось, что в этом есть необходимость. Ему нужно было выйти и немного взбодриться, остыть, подумать над приоритетами.

В доме он чувствовал, что сознание разжижается и внимание обостряется на не тех вещах, на которых должно.

— Хорошо, месье Агрест, — на выдохе произнесла мадам Санкер. — Можете отпустить дверь.

***</p>

Укутавшись в шерстяное пальто, Адриан брел по мокрой от недавнего дождя дороге. Густые серые тучи давили на мозг чуть меньше стен отчего дома. Сильный ветер неприятно свистел. Едва моросило.

Вспоминая события десятилетней давности, Адриану казалось, что немногочисленные прохожие, попадавшиеся ему на пути, осуждающе смотрели на него, с укором за давние деяния его отца.

Казалось, что некоторые даже о чем-то шептались, а кто-то ускорял шаг, чтобы побыстрее убрать его из виду.

Агрест понимал, что это всего лишь тревожные фантазии, что его даже никто не узнает, но все равно как-то неприятно было снова чувствовать себя, как тогда.

Спрятав лицо наполовину шарфом, мужчина собирался пойти в более оживленный район.

Едва ли тот смотрел себе под ноги, очередной раз зазевавшись. Он понимал, что это может иметь не лучшие последствия, но надеялся избежать их.

Тем не менее, ощутив слабый для серьезных повреждений, но достаточно сильный, чтобы сбить с ног, толчок, Адриан не сразу осознал, что произошло.

— Ты в порядке, парень? — парень спешно снял, соскользнувший на глаза шарф, когда услышал до ужаса знакомый голос. — Адриан? — удивленно повторил водитель, вышедший из машины.

С трудом поднимаясь с мокрого асфальта, Агрест осмотрел сбившего его чернокожего. Одетый в потрепанную куртку и джинсы, короткостриженый мужчина средних лет был бы очередным прохожим, если бы не дурацкая для взрослого человека кепка.

— Нино?

— Адриан, поверить не могу, что это ты! — воскликнул Нино, решительно подходя ближе к Агресту, который осматривал свои счесанные руки, едва ли успевшие спасти лицо от встречи с асфальтом. — Ты бы смотрел куда идешь. Я бы мог тебя сбить, — Адриан принялся обтряхивать грязное от земли и дождевой воды пальто. — Мы и не надеялись, что ты примешь наше приглашение.

Нино ходил вокруг старого друга и радостно восклицал всякие простодушные реплики, из-за чего прохожие то и дело, что поглядывали на эту сцену.

Агресту было мерзко от нежелательного внимания и этой нездоровой реакции на сбитого человека.

В этот момент его поразило резкое осознание того, что его отдаленность от бывших одноклассников гораздо больше обычной пространственной или материальной. Ему совсем не нравилось, когда его имя выкрикивают на улице и лезут трогать вещи.

Глядя на простую пустую улыбку Нино, Адриан понимал, что такому поверхностному бескультурному человеку ничего бы не стоило обманом затащить его в Париж, соврать о матери, лишь бы втереться в доверие.

— Какое приглашение? — раздраженно выпалил мужчина, стараясь оставаться хладнокровным. — У меня дела, работа здесь есть, я не могу просто кутить и бездельничать.

— Адриан, послушай, — сказал Нино, помрачнев. — Я понимаю, что мы ужасные друзья потому что бросили тебя одного в той непростой ситуации, и мы очень сожалеем об этом. Мы все искренне скучали по тебе. Мы все хотим извиниться перед тобой. Нам всем нужно поговорить с тобой и извиниться. Адриан, ты примешь наше приглашение? — закончил подготовленную речь бывший одноклассник.

Агрест был в ярости от одного лишь факта того, что у человека хватает совести называть их друзьями, ведь, и вправду, подумаешь затравить человека до побега из страны — дело житейское, с кем не бывает.

Все эти десять лет желание извиниться странно совпадало с популярностью Агреста в прессе, с публикациями в Forbes, Vanity Fair и Vogue.

Ему слабо верилось в правдивость и искренность этого рассказа, но раз уж на то пошло, пусть это произойдет на вечеринке, когда модель озвучит вопрос о своей матери, и начнется полноценный скандал.

— Я подумаю над твоим предложением, — пробормотал Адриан и пошел дальше, в направлении магазина домашнего декора.