Часть 94 (1/1)

Зато я подумала кое о чём другом.

Быть может, каждый раз, когда здесь - в Питере - Илья спрашивал, где я и что делаю, это было обусловлено даже не чувством собственничества, а чувством ответственности?.. Чтобы со мной не случилось ничего плохого, чтобы вернуть меня в Москву в целости и сохранности... Потому что я ещё молодая (и, будем честны, глупая), потому что тут, как ни крути, именно он за меня в ответе...

Грустно немного.

И интересно: чего же я больше доставляю ему: хлопот или удовольствия?..

Вон он - так близко и так далеко, слегка улыбается мне... Смотрю в его лучащиеся теплом глаза с такой же улыбкой и в очередной раз ничего не понимаю. Или боюсь понимать...

Чувство неизбежного конца накрыло меня. Допустим, он попробовал. Попробовал так, как ***, как Рустам, как Хетаг... И убедился, что это не его? А в чём я убедилась? Что моё? Чего я на самом деле хочу? Финала, продолжения, старта? В каком виде?

С этими же мыслями, когда мы с Макаром вернулись в наш номер, я ушла в дальний угол и позвонила маме в Воронеж, которая, кстати, только сейчас узнала, что я уже неделю в Питере. Наврала ей, что я здесь с друзьями, и спросила, как у неё дела, - короче, хотя бы так! Теперь хоть знает, что я по-прежнему жива-здорова...

А дальше день потёк примерно так, как я себе и представляла.

Никуда, кроме покурить и поесть, мы не выходили: я читала ему, дремали в обнимку, выпивали, катались с боку на бок, мяли постель, медленно целуясь иногда - обычно с моей подачи, и, когда его рука ложилась мне на лопатки или поясницу (увы, не ниже), я трепетала... Сидя друг перед другом по-турецки, сосредоточенно играли в ”Морской бой” (я проебала 2:0), а затем, уже лёжа, смотрели видосы на разных платформах. Какими-то увлекались вместе, а какие-то, если бы не Илья рядом, казались бы мне хуетой. Ассоциативно переговаривались, даже свои фото-видео друг другу чуточку показывали. Ещё ”ради меня” он глянул рандомный выпуск ”Разгонов”, и, увидев там Бухарова, я мысленно чертыхнулась, но виду не подала.

Что касается того листка с телефоном, то я не знала, хранит ли он его до сих пор, занёс ли в контакты её номер. Но ни на какие ”свидания” по крайней мере не уходил, никаких подозрительных сообщений и звонков - как исходящих, так и входящих - тоже вроде не было.

Было хорошо. Очень хорошо, правда. Но в то же время... складывалось ощущение, что Макар ”мягко стелет” НАПОСЛЕДОК...

В результате к вечеру мне стало обидно. Всё острее я чувствовала себя использованной вещью, которую выбросят в контейнер, как только донесут. И как будто бы острое жало, пронзив сердце снизу вверх, достало до моего горла... Я поняла. Поняла: к чёрту такое благородство, если, наслаждаясь моментом, я не могу быть уверена в завтрашнем дне!

”Если мне - больно, то и у тебя остаться чистеньким - не получится...” - мстительно подумала я. И, зная его отношение к ”сценам”, к нарушению покоя как таковому, выходя в какой-то момент из ванной, обратилась:

- Илья. Кажется, я хочу тебе кое-что сказать.