Глава 20. Мой великолепный Темный Ангел (1/2)

Следующие несколько дней были для Гарри просто невыносимыми. В какой-то степени они оказались таковыми для многих людей. Ещё к обеду первого дня всем в школе стало ясно: что-то случилось. Обычно Дастин и Драко были неразлучны — теперь же они сидели на разных концах стола. Брюнет выглядел разбитым, а Малфой был готов проклясть первого, кто посмеет сказать ему хоть слово.

Никого, настолько глупого, чтобы доставать Драко, не оказалось. И точно также никто не стал приближаться к Гарри. Что-то между ними определенно пошло не так, и никто не хотел, вмешавшись, стать мишенью для гнева блондина. К концу недели напряженная атмосфера стала невыносимой.

Хуже всех приходилось бывшему гриффиндорцу, за исключением, возможно, Драко, но блондин скрывал свои эмоции намного лучше. В действительности, Гарри считал, что заслужил такое отношение. Это вовсе не означало, что ему нравилась сложившаяся ситуация, но юноша знал, что сам виноват во всем. Именно это он и говорил тем, кто осмеливался приблизиться к нему на неделе:

— Я виноват и заслужил это.

И, вне зависимости от их настойчивости, больше ему добавить было нечего.

Гарри ходил на занятия, посещал завтраки, обеды и ужины, но все остальное время проводил в своей комнате. И даже этого не делал бы, если бы его не заставлял отец. К концу недели всем стало ясно, что юноша почти не спал и не ел. Дастин игнорировал всех и только игрался с едой на тарелке, пока не мог уйти.

В конце концов, Блейз и Панси вновь попытались поговорить с Драко. Может, брюнет и сказал, что сам виноват во всем, но они видели, каким он при этом выглядел несчастным. Блейз обратился к Малфою:

— Что ты ему сделал?

— Черт побери, — взорвался Драко, — Я не виноват! Хватит смотреть на меня так, словно я сделал что-то неправильно!

— И что же Дастин сделал такого плохого? — спросила Панси. — Он ужасно выглядит.

Гарри услышал слова слизеринцев и заметил взгляды, направленные на блондина. Юноша встал и обвел окружающих злым взглядом.

— Драко прав. Это я виноват во всем, а не он. Я все испортил и заслужил его гнев, так что оставьте его в покое, — он повысил голос. — И если вы хотите злиться на кого-то, то, черт побери, сердитесь на меня, — юноша опустил взгляд на стол и пробормотал себе под нос. — Вы тоже будете злы на меня, когда узнаете правду, — Гарри поднял взгляд и понял, что Зал погрузился в тишину, и все удивленно смотрят на него. Он перелез через скамейку и встал лицом к студентам. Сделав глубокий вдох, брюнет произнес:

— Просто оставьте Драко в покое, он ни в чем не виноват.

Гарри повернулся на каблуках, направляясь к выходу из Зала. Однако не успел он перейти порог комнаты, как его схватили за руку и развернули. Дастин оказался лицом к лицу с Драко, пристально смотрящим на него.

— Я все ещё зол на тебя.

Гарри опустил взгляд на пол.

— Я знаю, — произнес он.

Драко протянул руку и приподнял подбородок брюнета, заглядывая в глаза.

— И все же я скучал по тебе все это время.

— Что? — переспросил Гарри, понимая, что вопрос прозвучал по-идиотски.

— Я сказал, — медленно повторил Малфой, — что скучал по тебе. Я все ещё обижен на тебя, но я скучал.

Он схватил Гарри за мантию и медленно притянул к себе. А уже в следующее мгновение, Драко жадно целовал бывшего гриффиндорца, получая не менее жаркие поцелуи в ответ. И их прервали только одобрительные аплодисменты, раздавшиеся в Большом Зале.

Гарри внимательно посмотрел на блондина.

— Знаешь, я тоже скучал по тебе. И я не хотел причинить тебе боль.

— Мы можем где-нибудь поговорить? — спросил Драко.

Дастин перевел взгляд на отца. Мужчина понял безмолвный вопрос в глазах сына и кивнул. Юноша должен был бы пойти на занятия, но Северус не собирался наказывать его за пропуск утренних уроков. Гарри взял Малфоя за руку и вывел из Зала.

— Можем пойти в мою комнату, — предложил он, — благодаря наложенным чарам, все, что будет произнесено там, останется в секрете.

Драко согласился, и Снейп-младший потянул его за собой.

Как только они устроились, блондин вновь заговорил.

— Что из произошедшего в последние несколько месяцев было правдой? — спросил он.

Гарри пожал плечами.

— Практически все, кроме, очевидно, того, что я скрываю ото всех, кто я… Мне нравится, кем я стал. Я сильно изменился за лето, что только облегчило мою задачу. Я не тот же юноша, который уехал отсюда в прошлом году, — он вновь пожал плечами. — Честно говоря, единственные, о ком я скучаю, — это мои друзья. Так что, да, я руководствовался некоторыми личными мотивами, когда организовывал занятия АД и хотел, чтобы Рон с Гермионой принимали участие во всем этом. Все остальное, что я говорил, было правдой.

— Действительно, все, что ты говорил, было правдой, — съязвил Драко.

Гарри задумался.

— Разумеется, я опускал некоторые детали, но это не означает, что я лгал. Даже мое предполагаемое прошлое почти полностью — правда. Моя мама действительно умерла, защищая меня, просто это произошло не этим летом. Я недавно смог узнать моего отца, скучаю по своим друзьям. Почти все, что я говорил — правда, Драко, — сказал Гарри. — Особенно все, что касалось тебя. Я определенно не ожидал, что влюблюсь в тебя, но так случилось, — Гарри вскочил и заметался по комнате. — Черт побери, Драко! Я, так же как и ты, прекрасно знаю историю наших взаимоотношений. Я должен, предположительно, ненавидеть тебя. Ты — один из тех, кто отравлял мое существование в течение пяти лет. Я должен был нормально общаться с тобой ради реализации моего плана, но не ожидал, что ты начнешь мне нравиться, — эмоционально говорил Дастин. — Ты должен был быть злобным Слизеринцем, которого я знал. Но все оказалось другим. Так же как и у тебя, у меня появилась возможность узнать тебя настоящего. И мы стали так близки, что я буквально умирал от осознания того, что ты не знаешь правды. Ожидал, что ты будешь вне себя от ярости. Знал, что ты подумаешь, будто я специально обманывал тебя. Если это тебя утешит, то я не смеялся над тобой за твоей спиной. Уверен, ты так и думал всю эту неделю. Думал, что я спланировал и устроил все так, чтобы ты выглядел идиотом. Учитывая нашу прошлую вражду, это имело бы некоторый смысл. Но, черт побери, это так далеко от правды, — выкрикнул Гарри. Он был зол, зол на себя. — Даже если бы я захотел, то никогда бы не смог сыграть такую шутку ни над кем, — брюнет тяжело упал на кровать и уставился в потолок, постепенно его гнев утихал. — Ты мне просто понравился. Ты не был тем ублюдком, которого я знал раньше. Ты был очарователен и остроумен. Я всегда знал, что ты умен и, только Мерлин знает, насколько великолепен. Было эгоистично с моей стороны начинать эти отношения, но я не смог устоять перед тобой.

Драко забрался на кровать и уселся рядом с Дастином.

— Ты действительно не играешь со мной? — спросил он.

Гарри лишь покачал головой. Он не знал, что ещё сказать, чтобы все объяснить.

Малфой замолчал на несколько секунд, а затем вновь заговорил.

— Ты прав. Всю эту неделю я думал, что все произошедшее — какой-то тщательно продуманный план, чтобы отомстить мне за все то дерьмо, что я вылил на тебя за пять лет нашего знакомства. Я думал, что игра со мной — просто ещё один бонус на твоем пути к спасению магического мира.

Гарри посмотрел на светловолосого юношу и покачал головой.

— Да, ты устроил мне несколько неприятных моментов в прошлом, но это не означает, что ты заслуживаешь, чтобы с твоими чувствами так играли, — брюнет слегка усмехнулся. — То, что ты был таким ублюдком, не означает, что я такой же.

Драко издал смешок.

— Нет, полагаю, не все должны быть такими ублюдками, каким был я, — на секунду он замолк. — И все же, ты стал так много значить для меня. Знаешь, как больно было думать, что все это было какой-то шуткой? — спросил Малфой.

Гарри сел и притянул Драко к себе. Блондин не стал сопротивляться и позволил бывшему гриффиндорцу обнять себя.

— Драко, я знал, что тебе будет больно. Я и сам страдал, зная, что тебе не известна правда. Честно говоря, иногда я хотел, чтобы ты никогда не узнал её, потому что боялся потерять тебя. Но связь между нами так быстро приняла серьезный оборот, что я знал: я не смогу долго обманывать тебя. Я не хотел, чтобы наши отношения, а именно этого я и желал для нас, начались со лжи, — а потом Гарри пробормотал себе по нос:

— Её и так было слишком много в моей жизни — достаточно, чтобы возненавидеть!

Драко развернулся в объятиях брюнета, посмотрев на него.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он.

Темноволосый юноша откинулся назад и уставился на покрывало. Наконец, он заговорил.

— Даже если ты можешь привыкнуть к тому, что встречаешься с Гарри Поттером, я все ещё не уверен, что ты захочешь быть со мной. Думаю, только полный безумец мог бы захотеть отношений со мной.

Драко повторил:

— Что ты имеешь в виду?

Гарри вскинул взгляд на Малфоя, но потом вновь уставился на покрывало.

— После поражения в Отделе Тайн в прошлом году, Дамблдор сообщил мне содержание пророчества, которое пытался добыть Волдеморт.

— И что в нем говорится? — нетерпеливо спросил Драко.

— …Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца… Я должен убить или быть убитым, — закончил Гарри.

Разумеется, Драко был в шоке.

— Ты на самом деле должен убить Темного Лорда?

Гарри передернул плечами.

— Или убить, или умереть, пытаясь. Из-за сражения за это пророчество твой отец и оказался в Азкабане прошлой весной. Волдеморт, насколько мне известно, до сих пор не знает его полного содержания. А под ложью я имел в виду то, — продолжил юноша, — что у Дамблдора был доступ к тексту пророчества, но он не потрудился рассказать мне о нем до тех пор, пока не произошли все эти события. Есть и другие факты, но это худший из них. Ну, может быть, и не худший, — произнес он задумчиво. — Если бы директор ввел меня в курс некоторых других вопросов, то Сириус не был бы сейчас мертв, — Драко был поражен, он не мог вымолвить и слова. — В любом случае, — продолжил Гарри, — теперь, когда ты знаешь, кто я, и знаешь про пророчество, то видишь, насколько я был эгоистичен, пытаясь быть с тобой. Думаю, что я выиграл немного времени для себя с помощью этой лжи, но все ещё могу быть убит в любой момент, — Дастин вновь выглядел несчастным.

Вдруг Драко заговорил.

— Ты доверяешь мне! Ты, на самом деле, доверяешь мне! — эти слова сбили Гарри с толку.

— Да, — медленно проговорил он, — Конечно, я доверяю тебе. Какое отношение это имеет ко всему остальному? — спросил он.

Драко удивился.

— Самое прямое, идиот! — воскликнул блондин. Он замолчал и обхватил руками лицо, пытаясь осознать все. — Ты многое поставил на карту, замаскировавшись таким образом, называй происходящее, как хочешь. И, на самом деле, у тебя все получается. Ты рискнул всем, рассказав мне не только правду о себе, но и содержание пророчества. Черт, ты, фактически, рискуешь судьбой всего магического мира. Если эта информация дойдет до Волдеморта, то ты проиграешь. Мы все проиграем. Почему, черт побери, ты доверился мне? — вновь кричал слизеринец.

Гарри наконец-то понял.

— Драко, может быть я и сумасшедший. Ты всегда так считал, — печально улыбнулся брюнет. — Но я люблю тебя и доверяю тебе. Ты имеешь право ненавидеть меня за обман, но я верю, что ты сохранишь эту информацию в тайне, потому что, не смотря на твою показную безразличность, я знаю: это не так. Знаю, ты не хочешь видеть чужие страдания и не желаешь победы Волдеморту. Ты с легкостью сможешь использовать эту информацию, чтобы причинить боль мне, но никогда не подвергнешь опасности никого другого. Драко, я чувствую: важно, чтобы ты знал правду. Я хочу быть с тобой, но было бы нечестно скрывать от тебя то, что ты обязан знать, — произнес Дастин. Он вновь уставился на покрывало, как будто оно могло дать ответы на мучающие его вопросы.

— Гарри, — начал Драко.

Брюнет вскинул голову, услышав свое настоящее имя, что удивило Малфоя. Юноше пришлось объясниться:

— Я не слышал свое имя с лета. Ну, по крайней мере, ты ни разу не обращался ко мне так. Я просто удивился, вот и все.

Драко кивнул.

— Ты действительно ведешь странную жизнь, не так ли? — он продолжил, — Честно говоря, я считаю, что нам еще есть, о чем поговорить, но… я хочу быть с тобой.

Настала очередь бывшего гриффиндорца удивляться.

— Даже после того, что я рассказал тебе? — спросил он.

— Да, я скучал по тебе всю эту неделю, — произнес Драко. — Я был так зол, но ещё невыносимее было не быть с тобой, — блондин усмехнулся Дастину. — Не знаю, смогу ли я привыкнуть к тому, что встречался с Гарри чертовым Поттером, но, думаю, попытаться стоит.

Темноволосый юноша усмехнулся в ответ, а затем вновь посерьезнел.

— А что насчет пророчества?

Драко несколько секунд изучал лицо Гарри.

— Я осознаю всю серьезность ситуации, но не уверен, что она так уж сильно беспокоит меня, — брюнет одарил Малфоя скептическим взглядом. — Гарри, ты многое сделал в этом году, чтобы приготовиться к встрече с Волдемортом. Черт, да ты тренировал почти всю школу, чтобы противостоять любым возможным стычкам с Пожирателями Смерти. Не похоже, чтобы ты просто сидел на месте, принимая свое поражение. Все это только доказывает, насколько ты нацелен на победу. Черт, да за тобой стоит практически весь Хогвартс, и никто, практически никто, не знает, где Гарри Поттер, — воскликнул он. — Каким-то образом ты умудрился объединить эту школу, и за каких-то пару месяцев убедил меня и почти всех Слизеринцев поддержать Гарри Поттера, — блондин обвел Дастина оценивающим взглядом. — Ты на самом деле Великий Слизеринец, да?

Гарри усмехнулся.