Глава 7 (1/2)

Драко сидел у себя в комнате после завтрака, как вдруг к нему влетела школьная сова. Он нахмурился. Сова же всем своим видом показывала чтобы Драко быстрей отвязал и прочитал послание. Он так и сделал. Что такое случилось, что даже сова понимает что нужно поскорее это прочитать? Может…может что-то случилось с Гермионой? Ему стало жутко страшно. Что если правда с его девочкой что-то случилось? А он тут сидит! Стоп, без паники. Может это и не от неё? Может директор просто что-то ему хотел сообщить? Сова всё ещё сидела, будто ждала когда он развернёт пергамент и прочитает его. Неужели всё настолько плохо, что даже обычная птица понимает, что ему надо скорей это прочитать? Может это с его друзьями что-то случилось? Он пытался себя успокоить, но ничего не получалось. Он думал только об одном.

— С ней что-то случилось. С Гермионой что-то случилось.

Трясущимися руками он развернул послание и узнал любимый почерк. Он принялся читать:

«Привет, Драко

Прости если ты занят. У меня к тебе просьба. Пойди пожалуйста в Выручай-комнату. Она сама откроет тебе дверь куда надо. Конечно, я знаю что ты не станешь выполнять просьбу грязнокровки и тебе наверняка противно трогать это письмо, но если захочешь посмеяться надо мной, то придёшь. Когда я была жива я не осмелилась это сказать, поэтому пишу тебе об этом сейчас. Я люблю тебя с первого курса. Глупо, да? Грязнокровка в тебя влюбилась, Драко. Это правда, как бы тебе не противно было от этого. Хотя тебе же от этого только веселее, правда? Я видела что ты изменился, но как,познать не успела. Живи счастливо, надеюсь ты найдёшь ту самую.

P.S если директор спросит, то тело в туалете у Миртл.

Встретимся на небесах,

Г. Г.»

Внутри Драко будто что-то оборвалось. Он рванулся и побежал на второй этаж с одной мыслью в голове:

— только бы успеть, только бы успеть.

Гермиона не должна умереть. Она должна быть жива. Он должен прибежать, обнять её, сказать что он рядом. Он должен спасти её. Спасти свою девочку. Свою любовь. Должен успокоить её и сказать что он рядом. Она обнимет его и заплачет в его рубашку, а он будет гладить её по волосам и шептать что всё будет хорошо и что он никогда не бросит её. Это будет значительно лучше чем, чем…нет. Он не может не успеть. Он успеет. Должен успеть. Он должен. Он не простит себе если не успеет. Он спасёт её. Драко ускорился. Он вбежал в туалет со скоростью молнии и застыл. Перед его глазами предстала такая сцена: Элизабет плавала на коленях, закрыв лицо руками и повторяла:

— Почему я её послушала, почему? Я же всё прекрасно слышала…— а перед Элизабет ... бездыханное тело Гермионы.

Драко рванулся к ней и присел рядом с Миртл.

Драко попытался нащупать пульс, но его не оказалось. И в минуту когда Драко думал что уже всё потеряно он наткнулся на пульс! Жива! Она пока жива! Так, сейчас нельзя медлить. Нужно срочно отправить Элизабет за директором. Он не смог бы отойти от Гермионы. Ни на шаг. Ни на сантиметр. Это его вина и он должен это исправить. Да и просто за ней должен был кто-то присмотреть, пока кто-то другой бегает или летает за директором. Он дотронулся до её лба. Лёд, чистый лёд. Вот что он почувствовал. Значит их время на исходе. Значит осталось совсем немного и он потеряет её и вернуть её он уже не сможет. Элизабет должна слетать за директором, а он должен быть рядом. Оберегать её ото всех, раз раньше не мог. Беречь её, раз раньше этого не делал. Он должен быть с ней. Это он чувствовал не мозгом, а сердцем. Один раз он его уже не послушал и вот чем это обернулось. Теперь он такой ошибки не допустит. Драко сказал Миртл:

— Элизабет, слетай за директором Макгонагалл. Я посижу здесь, с ней.

— Я не могу, я привязана к этому туалету, а ходить я могу только в другие туалеты или ванные...

— Это не беда. Сейчас я тебя отвяжу.

В Малфой-меноре были призраки. Они были все привязаны к дому. Мать отвязала их, когда Тёмный Лорд выбрал из всех особняков именно Малфой-менор. Он присутствовал при этом процессе и наизусть запомнил нужное заклинание. Миртл подплыла и Драко сказал:

— Mittentes solutam!

В тот же миг Миртл полетела за директором. Драко сел на пол около Гермионы и взял её руку в свои. Она была холодна как лёд. Он тихонько чмокнул её в щёку. Она была такая же холодная, как и всё её тело. Драко сидел и приговаривал:

— Держись. Держись, Гермиона. Держись, любовь моя. Держись ради меня. Прошу тебя.

Он знал что она его не слышит, но ему было важно ей это сказать. Директор точно успеет. Он аккуратно поднял её голову и положил на свои согнутые колени. Драко стал поглаживать её по волосам. Он мечтал, что Гермиона станет его женой и матерью его детей, но теперь он мечтал только об одном. Чтобы она была жива. Чтобы его девочка выжила. Он ведь сам виноват что довёл её до такого. Если бы он не грубил ей, если бы он не обижал её, поддерживал её, она бы так никогда не сделала. Она бы никогда не оказалась в этом туалете, бездыханной и лежащей у него на коленях. Он не смог удержаться и заплакал. Он не мог видеть её такую. Почти мёртвую, бездыханную, но такую любимую. Слёзы падали на её ледяные, белые, как снег, щёки. Он молил всех богов, каких знал, чтобы они не забирали её. Чтобы Макгонагалл успела и спасла его любимую. Через минуту в туалете материализовалась директор.

— Мистер Малфой что... Мерлин! Мистер Малфой, она жива?-