1: Возвращение (1/2)
У контрольно-пропускного пункта было многолюдно и душно. Душно было от стоящего высоко в небе майского солнца, которое в последние дни разыгралось не на шутку, и одаряло своими прекрасными лучами всё что движется, могло двигаться, и что не могло двигаться ну от слова совсем.
— Куда без очереди! — крепкая рука схватила его за плечо и чуть ли не дёрнув на себя развернула — А? Молодой человек — прогундошил, чуть ли не проглатывая вставные челюсти, дедушка лет, наверное, восьмидесяти. Несмотря на свой возраст он хорошо сохранился. Наруто вытащил из кармана повязку и ткнул ею старика в нос — Аааа — ладонь мигом разжалась — Прощения прошу, шиноби — старик отвесил поклон и быстро отступил, скрываясь в толпе. Наруто пошёл дальше нехотя нацепливая повязку на плечо. Толпа сразу-же расступилась.
— Документы — лениво произнёс шатен в форму Чунина, глядя в страницы лежащей за столом книги, а потом поднял голову — Наруто? — Узумаки кивнул — А где Джирайя? — На короткое мгновение Наруто вздрогнул и не отвечая пошёл дальше.
Улицы Конохи не изменились ни на каплю. Не было построено никаких новых заведений или домов. Жители не сменили свою привычную одежду. Правда на горе Хокаге была высечена голова Пятой. Но всё осталось таким-же каким и было — спокойным, мирно текущим, немного радостным и весёлым. Радостно не было только Наруто (который и оценивал Коноху своим субъективным взглядом).
— Войдите — послышался чуть усталый голос из-за двери. Наруто толкнул незакрытую дверь вперёд и вошёл, поразив сидящую за столом Хокаге.
В первую очередь он поразил её своим худощаво-жилистым видом высокого юноши, от которого за километр несло табаком, и длинной горизонтальной полосой шрама на щеке. Во вторых взглядом сине-ледовых глаз, которые некогда были голубыми словно небо и радости и счастья в них было хоть отбавляй. В третью очередь Цунаде поразило отсутствие Джирайи. Наруто закрыл дверь, прошёл к столу под висящую в тревожном молчании тишину.
— Джирайя мёртв — Сказал он стараясь не пустить слезу. Услышанное ударило Пятую, как кувалдой по голове.
— Что ты такое говоришь? — Чуть-ли не срываясь на крик ответила она под гулкие стуки разволновавшегося сердца
— Акацуки… убили… — Цунаде молча выслушала сказанное, долго молчала, переваривая, потом произнесла спокойно, чтобы не задеть ученика Джирайи
— Почему ты не вернулся?
— Искал силы
— Что? — переспросила Хокаге резко потеряв терпение — Ты в своём уме! А если бы и тебя тоже убили?! — Наруто молчал, Цунаде рычала как Девятихвостый Лис. Однако Каге быстро успокоилась, села обратно в кресло, втянула душный воздух носом — Ты нашёл, то что искал?
— Да
— Это? — она бросила кроткий взгляд на оружие в красных ножнах. Оно имело определённый шарм и некую привлекательность
— Да
— И ты пойдёшь мстить? — Наруто неопределённо мотнул головой — Пока останешься?
— Да — Цунаде вытащила из ящика стола ключи
— Вот, я придержала их у себя, чтобы сразу отдать как только… — Наруто выхватил ключи, взамен оставив на столе повязку, на которой до сих пор были видны маленькие чёрные точки засохшей крови и выпрыгнул в открытое окно, лишь стоило услышать скрип двери
— Он здесь? — спросил сначала детский голос, а потом и вполне женский. Принадлежали они двум разным людям соответственно. Первым был сын прошлого Хокаге Сарутоби Конохомару, о внешности которого пожалуй и не стоит расписываться. Второй-же была девушка с короткими розовыми волосами, тонкой талией, пронзительными, умного вида, глазами цвета зелёных водорослей или изумрудов. Она носила красную майку с короткими рукавами и просторным, как и вся майка, воротником, чёрные шорты и длинные сапоги на которых уже осела пыль. Имя её было Сакура, по фамилии Харуно. Она была единственной дочерью Мебуки и Хизаши Харуно. Родители её занимались торговлей и больше ничем таким и не прославились.
— Ушёл — взглянув в окно проговорила Хокаге — Заходите, нужно поговорить
* * *</p>
Вечер был необычайно тих для такого дня как суббота, когда весь цвет молодёжи должен проводить свой досуг в барах и прочих увеселительных заведениях напиваясь до чёртиков. Наруто лежал на постели с подавленным выражением лица, оно стало его вечным спутником за долгий год и пять месяцев одиночества, крови и грязи, и предательств со стороны попутчиков и «коллег по цеху». Предательства Наруто переносил хуже всего и сразу-же впадал в неистовую ярость, лишь стоило ему узнать о ноже в спине. Тогда он выбивал зубы своего нового врага, потом связывал у дерева или на стуле (если предательство осущевствлялось в городе, что было редкостью) и начинал выпытывать всё что ублюдок знал. Результат был всегда положителен для Наруто и отрицателен для ублюдка.
Его желудок презрительно заурчал, требуя хотя-бы воды
— Я совсем забыл купить продуктов — пробормотал блондин начиная подниматься со вполне удобного для спины матраца. Он сел, массируя пальцами переносицу — И денег почти не осталось — продолжил он вставая на ноги. На прикроватной тумбе, где раньше стояла совместная фотография седьмой команды в рамке, было пусто, но чисто.
Выйдя на улицу Узумаки закурил первым делом и сел на периллу, пуская дымы и наблюдая за идущим снизу гражданином Конохи. Хотелось плюнуть ему на голову. Докурив горькую сигарету Наруто пересчитал монеты и направился по лестнице вниз. По пути он столкнулся с соседским сыном, который отшатнулся учуяв своим маленьким носиком табачный смрад, а потом долго смотрел ему в спину.
Оказалось что в Конохе цены на продукты в разы ниже чем в других городах и даже странах и поэтому одна рука была занята набитым до краёв пакетом с продуктами
Поздний вечер, однако не помешал ему встретить посреди пустой улицы свою бывшую однокурсницу, а потом и сокомандницу. Она быстро поравнялась с ним, несмотря на то что шла навстречу, и сказала словно боясь нагрубить: