Обида. (1/2)
Интересный факт, что в темноте хорошо ориентируются кошки. И я бы душу продала, чтобы быть ею в этот момент! Чертов выключатель находился практически у самой двери, а путь к нему мне перекрыл этот урод!
— Я предупреждал. Впредь не доводи до крайних мер.
Что есть силы я сжимала зубы и прижимала к себе руку. По ней крупными ручьями бежала кровь, стекая с пальцев на пол. Было больно, безумно больно и я с трудом удерживалась, чтобы не заскулить и не затоптать ногами по полу. Телефон, после выстрела, мгновенно выпал из раненной руки, поэтому к Черту этого предателя!
— Ты кто? — самый простой и глупый вопрос, единственный приходящий ум. Я же понятия не имею, что сейчас делать! Темнота дезориентировала, но лишь по памяти я приблизительно догадывалась, что сижу напротив двери и где-то позади большое зеркало, чтобы была возможность смотреть на себя в полный рост перед выходом.
— Утром был человеком, сейчас не знаю. У вас есть кое-что мое и придется это отдать, — тон парня был насмешливым и я нутром чуяла, что он нахально улыбается, а может даже и скалится. Его глаза сверкнули и примерно в метре от меня заскрипел пол.
— Не отдам, — я отвела целую руку за спину и почувствовала под пальцами гладкую поверхность.
— Значит отберу. Флешка в сумке?
— А что, если так? — сглотнув, я шаркнула ногой по полу, задев ею валяющуюся там сумку и придвинула её к себе. — Это улика и я не отдам её!
Боже, если ты и в самом деле есть, то помоги! Зачитывать сейчас лекции, напоминать о том, что я из полиции было бы бессмысленно. Если я сейчас умру… Нет, не хочу! У меня так много ещё дел! Найти сестру Дон Ри, поздравить дочь Гун Вана и получить повышение, в конце концов, чтобы издеваться над Пён У!
— Говорю же, что отберу. Честное слово, мне нет никакой радости от избиения уже раненной женщины, так что будьте паинькой. Если на меня повесят ещё одно преступление, то это, поверьте мне, никому жизнь не облегчит, — услышав шаги, я впритык прижилась к зеркалу, слыша его треск. Парень подошел вплотную и выдернул здоровую руку из-за спины. Стараясь сопротивляться, я раз за разом терпела неудачу и почти взревела от бессилия, когда чужая рука стала расстегивать мой ремень. — Мне самую малость обидно, что вы, госпожа Квон, такого плохого обо мне мнения. Хоть я и мужчина, и не с очень хорошей биографией, но осквернять тело женщины — это ужасно и до такого я не скатился бы. Никогда.
В его голосе послышались грозные нотки и какая-то чрезмерная, заразная уверенность в том, что он действительно так не сделает. Я задергалась и стала бить его по ногам, пытаясь оттолкнуть, но один легкий рывок и я уже лежу на полу, ощущая на спине тяжесть.
— Слезь с меня, урод! — шикнув от боли в заломленных руках, я не сразу поняла, что моим же ремнем мне связывают руки. — Развяжи!
— Не сегодня, вернее не я. Тебя кто-нибудь, да развяжет. Зачем же мне портить свой труд? — парень встал с моих ног и опять-таки дернул, но на сей раз на верх, усадив к стене. От собственного бессилия и боли, я не могла уже даже пытаться чему-то сопротивляться. Парень же в это время достал свой ремень и стянул им мне ноги. После этого он ослабил галстук на моей шее, который был частью рабочей формы и перетянул им руку выше ранения. — Пуля не вышла?.. — сам себя спросил он, а потом, кажется, тряхнул головой. — А теперь, госпожа Квон, я могу взять флешку?
— Ты можешь помочь мне позвонить в полицию и сесть в тюрьму! — зашипела я, чуя как больно тянется рана. Этот урод слишком вежлив и это бесит втройне! Издевается!
— Ну что же так грубо, — на своем лице я ощутила его дыхание — он ну уж очень близко. Чуть поерзав и попытавшись отодвинуться, я с удивлением почувствовала прикосновение к раненной руке. Аккуратное, слегка поглаживающее, после парень шумно выдохнул. — Мне правда очень жаль за этот выстрел, прошу прощения. Но, госпожа Квон, вы очень глупо поступили, когда заметив меня, не стали ничего предпринимать и спокойно пошли дальше домой. Заметила же, да?
— Заметила, — немного сбивала его манера обращения, а именно непонятное чередование якобы уважительного «вы» и самого обычного «ты». А ещё больше меня сбивало осознание собственной глупости, ведь ещё там, на улице, я могла прислушаться к своей интуиции. Она ни разу меня ещё не подводила. Но этот парень, черт!..
— Ну да ладно, — он отстранился. Послышалось шуршание в сумке. — Как же много здесь хлама, госпожа Квон! Ах, вот и она! Что ж, возможно, мы ещё увидимся.
Сквозь темноту просматривалось очертание мужского силуэта. Все же привыкнув к темноте, мне удалось рассмотреть широкие плечи, высокую, стройную фигуру и торчащий козырек кепки. Парень медленно прошел к двери и остановился у неё, не спеша открывать. Мне уже, честное слово, было совершенно не до него. Отвратительная боль сковывала мышцы и пошевелиться было почти нереально. До этого хотелось стонать, а сейчас одолевало желание зареветь, как маленькая девочка. Собственная беспомощность и слабость была невыносима.
Дверь открылась медленно, с каким-то несвойственным ей скрипом. Парень снова замер, поворачиваясь ко мне лицом в профиль, тем самым позволяя себя разглядеть. Полуулыбка на губах, искрящиеся чем-то неведомым глазам и приподнятые брови.
— Прошу дать мне пять минут форы.
Он ушел, включив мне свет и закрыв за собой дверь. Пару минут я и в самом деле сидела не шевелясь. Лишь постепенно стала понимать, что и в самом деле даю ему фору. Перебарывая себя, повалилась на бок, пытаясь отыскать телефон. Только бы успеть!
***</p> Тенью выбежав из подъезда, парень шустро заскочил на переднее сидение остановившейся в паре метрах от входа машины. Похлопав несколько раз водителя по плечу, он дождался момента, когда тронется машина и снял кепку, кинув её назад.
— Забрал? — с усмешкой поинтересовался водитель, прибавляя газу. — Джин?
— Подожди, дай отдышаться. Ненавижу бегать! — а после, откинувшись на спинку сидения, растянул губы в улыбке и потер шею. — Забрал.
— Обе?
— Нет, одну, — ответ блондина не понравился водителю и тот, нахмурившись, исподлобья глянул на него. — Что?
— Ты оставил им свое лицо! Совсем одурел? Какой тогда был смысл брать одну флешку, если от этого ничего не изменится?!
— А Чимин? Сам же сказал, что на второй была какая-то чушь и ничего другого? Пусть у них есть мое лицо, но видео с заправки там нет. Да и чем им это поможет? Ну пробьют по базе, узнают имя. Найти все равно не смогут, так что ничего страшного от этого не произойдет. Но с Чимом другая история, это была бы уже проблема. На него выйти куда проще и если узнают, что он с нами, то.
— Ладно-ладно, я понимаю твой поступок. Куда едем-то?
Джин вздернул бровь и с толикой грусти обратился к товарищу, пристегиваясь и засовывая руки в карманы: — А у нас есть выбор? Хотя нет, есть. Либо наша квартира, либо полиция. Как по мне, так для второго рановато.
— Ясно все. Значит домой.
***</p>— А Ён, как думаешь, что сейчас принес курьер к твоей двери?
— Что это?
Рассматривая поставленный прямо перед носом торт, я подняла удивленный взгляд к Гун Вану. Пару часов назад велел мне сидеть на одном месте и не дергаться, а сам опять уехал с ребятами к моей квартире. Вчера, когда мне все же удалось найти телефон и как-то позвонить Вану, он приехал практически сразу, вместе с вызванными соседями патрульными. Развязав, меня почти донесли до машины, потому что стоять на затекших ногах у меня получалось с трудом. Было неловко, но иного выбора у меня не было. Сейчас же, после проведенной в участке ночи, я почти хотела повеситься от усталости и скуки. Оставаться в больницы я отказалась, поэтому и осталась тут, ожидая хоть каких-то вестей. Но я и представить не могла, что это будет так долго!
— Записка: «Госпожа Квон, ещё раз прошу прощения!». Боже мой, какой вежливый преступник! Мне кажется, ты ему понравилась, — мужчина потрепал меня по голове, ободряюще улыбаясь. Всем было меня жаль и каждый считал должным как-то поддержать. Руку тянуло, я пичкала себя обезболивающим, чтобы хоть как-то облегчить боль. Помогало.
— Просто великолепно! — я усмехнулась и потерла запястье, на которой до сих пор жгло кожу после связывания. — Ладно, что-то ещё узнать удалось? Камеры есть поблизости?
— Ах, А Ён… Живешь там и не знаешь. Единственная камера, что была на выезде из двора сломана, причем давно, — Гун Ван взял меня за предплечье и дернул на верх, уводя куда-то. Я недоуменно смотрела на его спину, едва поспевая за мужчиной.
— Куда идем?
— Поговорить, — и вел он меня дальше, пока мы не остановились около двери в его кабинет. Гун Ван там бывает редко, а ещё реже пускает туда кого-то. В основном он сносит туда ненужные документы и бумажки, а иногда запирает там меньшенькую. — Итак, А Ён. Что собираешься делать?