24. Держась за тебя (2/2)

— О, их нет, — признался Цинхуа. — Все документы для отправки продовольствия на следующий год готовы и отправлены без каких-либо проблем. Я солгал.

Глаза Шэнь Юаня расширились, с интересом глядя на Шан Цинхуа. Но его отец был в замешательстве:

— Что… Почему ты солгал?

— Ну… — вздохнул Шан Цинхуа. — Глядя на то, что было в зале, я подумал, что вы двое хотели бы уйти, да?

— Э-э… да?

— Я действительно не мог понять это по твоему лицу, — сказал Шан Цинхуа, но затем подошел к Шэнь Юаню и щелкнул его по носу. — Но этот маленький парень собирался удариться в приступ слез.

Плечи Шэнь Цинцю прыгнули на это, и он повернулся к Шэнь Юаню, как будто он только что понял, что все это время носил своего сына.

— А-А-Юань! Ты в порядке? Они тебя напугали?

— Я-… м-м… — мальчик отвернулся, неохотно и удрученно кивнув.

Шэнь Цинцю снова нахмурился, разъяренный тем, что все эти Пиковые Лорды осмелились обременять его сына таким страхом и стрессом. Именно по этой причине он хотел уничтожить их всех. Шан Цинхуа увидел шторм, назревающий в голове Шэнь Цинцю, и снова вздохнул:

— Возможно, вы двое хотите чаю или… — он посмотрел на маленького А-Юаня и улыбнулся. — Может быть, печенья?

Шэнь Юань оживился на этом и пробормотал:

— Мм.

Шэнь Цинцю услышал это, нахмурился, но потом кивнул:

— Мы с благодарностью выпьем немного чая.

Шан Цинхуа усмехнулся:

— Хорошо!

Он пошел варить чай, когда отец и сын сели с сильным вздохом. Они наблюдали, как Шан Цинхуа кипятят воду, когда Шэнь Цинцю крикнул:

— Шан Цинхуа.

— Мм, да?

— … Спасибо.

Руки Цинхуа замерли, и он повернулся к ним лицом. Шэнь Юань уютно устроился на коленях отца, отводя глаза, и Шэнь Цинцю держал его, угрюмо глядя на мальчика.

Мастер Аньдин чувствовал себя виновным в том, что он увидел, отчасти соглашаясь с Непревзойдённым Огурцом в том, что, возможно, его история была слишком тревожной.

— Не нужно меня благодарить, — ответил Шан Цинхуа. — Мои струны сердца просто необыкновенно трепетали сегодня от таких заплаканных зеленых глаз.

Шэнь Юань повернулся, уткнув свое смущенное лицо в грудь отца.

— Я имею в виду, что я знаю, каково это быть в конце кричащего матча и проигрывать, — усмехнулся Лорд Аньдина. — Это не было чём-то особенным.

Шэнь Цинцю посмотрел на Лорда нежными и уязвимыми глазами и пробормотал:

— Тогда, чтобы отблагодарить тебя, я буду устраивать тебе меньше таких матчей в будущем.

Спина маленького Лорда выпрямилась, удивившись такому развитию событий, но теперь, возможно, чувствуя себя немного благодарным. Его ученики принесли банку печенья, а когда чай закончился, группа из трех человек вместе умиротворенно сидели.

***</p>

Шэнь Юань и Шэнь Цинцю вернулись домой поздно вечером. Отец укладывал его в постель, когда Юань схватил его за руку. Шэнь Цинцю остановился и посмотрел на своего сына, когда тот сказал:

— Баба… Прости.

Мастер запутался:

— Прости? За что ты извиняешься, А-Юань?

Шэнь Юань всхлипнул. Хотя это было невыразительно, он все равно чувствовал себя невероятно виноватым.

— Тогда… Я должен был что-то сказать. Может быть, я мог бы сказать что-то, чтобы остановить их всех, как я это делал раньше. Тогда они бы перестали кричать на тебя. Итак… Извини… что я этого не сделал.

Сердце Шэнь Цинцю дрогнуло, и он сказал:

— А-Юаню не о чем сожалеть. Тебе не нужно извиняться за то, как ведут себя глупые взрослые.

— Но, возможно, я мог бы как-то остановить все это, — он свернулся калачиком, избегая его лица, всхлипывая. — Я не защитил тебя, Баба.

Он мягко вздохнул, слегка поглаживая голову Шэнь Юаня.

— Все в порядке, все в порядке. Ни в чем из этого не было твоей вины. На самом деле, именно этот отец должен извиниться перед тобой. Я должен был немедленно уйти, но не сделал этого, и это позволило нам быть втянутыми в мелкие споры. Этот отец показал очень неприятную сторону и держал тебя в месте, которое тебя напугало. Поэтому я прошу прощения.

Шэнь Юань выглянул и пробормотал:

— Я не испугался.

— Ммм, ты был очень храбрым, — заявил Шэнь Цинцю. — Очень смелым.

Мальчик на секунду уставился на что-то, а затем сказал:

— Ты им… действительно не нравишься… Почему, Баба? — Шэнь Юань знал, почему Цинцю ему самому раньше не нравился, а именно потому что он был антагонистом книги. Но… никогда не было ясно, почему все остальные его ненавидели. Особенно, когда для этого не так много причин.

Шэнь Цинцю посмотрел на него, вдыхая, когда признался:

— Возможно, ты понял, но у этого отца не самая лучшая личность. — Шэнь Юань посмотрел на него, внимательно слушая. — Я знаю, что я холоден, отчужден, легко злюсь. Это не очень привлекательные черты для уважаемого Лорда Пика. Многие также скажут, что я жесток и коварен.

— Но! — Шэнь Юань ответил. — Ты также добрый и теплый!

Глаза отца мягко упали на его сына.

— Благодаря А-Юаню я вижу это сейчас.

Шэнь Юань всхлипнул и пробормотал:

— Баба — это больше… чем они видят.

— Спасибо, А-Юань, — погладил голову мальчика длинными пальцами Шэнь Цинцю. Он мягко похлопал его и сказал — Теперь засыпай, Эр-цзы. Мы не будем посещать их еще долго, так что не волнуйся и спи.

Мальчик еще на мгновение смотрел на него, а затем кивнул и заснул.

***</p>

Пять дней спустя они были дома, когда услышали громкое ворчание снаружи. Шэнь Цинцю держал Шэнь Юаня позади себя и, открыв дверь, обнаружил группу Пиковых Лордов, связанных вервием бессмертных, которые были разбросаны по его лужайке. Юэ Цинъюань уныло лежал лицом вниз, как угрюмый щенок под дождем. Му Цинфан извивался, пытаясь освободиться, а Ци Цинци брыкалась, как рыба, выкрикивая ругательства. Другие Пиковые Лорды были такими же, но единственным, кто стоял и не был связан, был Шан Цинхуа, который весело хихикал над ними.

Шэнь Цинцю подошел к Лорду Аньдин и вздохнул:

— Шан Цинхуа, ты все это сделал?

— Ахахаха, — устало рассмеялся он. — Ах, нет, не я. Это не совсем возможно для рук этого писателя.

Затем с неба упало тело, и на грязи выяснилось, что это Вэй Цинвэй, чувствовавший головокружение от удара головой о землю. Они посмотрели вверх, чтобы увидеть, что Лю Цингэ уронил его и вскоре начал спускаться с неба.

Ци Цинци крикнула:

— Лю Цингэ! ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?! Я УБЬЮ ТЕБЯ!

Но Лю Цингэ проигнорировал ее и пошел к Шэнь Цинцю. Он встал перед ним, а затем поклонился. Оба Шэня были ошеломлены, а затем Лорд Пика Байчжань подтянулся, восклицая:

— Этот мастер пришел извиниться.

У Шэнь Цинцю пропал дар речи. У него закружилась голова.

— А?

— Этот мастер не защищал твоё предложение, — заявил Лю Цингэ. — Раздумывая об этом сейчас, это будет самый правильный выбор.

Шэнь Цинцю уставился, а затем покраснел, спрятав лицо за длинным рукавом, не имея под рукой веера.

— Я-э! О чем вообще говорит Лю Цингэ? Это бессмысленно!

— Этот мастер также хочет извиниться за то, что не защитил тебя, — ответил он. — Я плохо разбираюсь в словах, если долго и упорно над ними не думаю. И я должен был говорить больше, так как теперь я все понимаю. — Он посмотрел на багровое лицо Шэнь Цинцю. — Итак, еще раз, этот мастер сожалеет.

Пиковый Лорд Цинцзин не знал почему, но сегодня его лицо было ужасно красным.

— Я также привел сюда остальных Горных Лордов, чтобы извиниться, — добавил он.

— Ах-! Никогда! Я не буду этого делать! — Ци Цинци лаяла.

Лю Цингэ посмотрел на нее сверху вниз, а затем сказал:

— Шэнь Цинцю может и не пытаться разрушить репутацию пика. Когда мы ведем себя подобным образом, мы показываем миру, что мы настоящие дети.

Она остановилась, а затем прикусила язык. Он повернулся к Шэнь Цинцю своими прохладными серебряными глазами и спросил:

— Тебе это нравится?

Шэнь Цинцю почувствовал, что его сердце вот-вот разорвется от происходящего, поэтому он коротко пробормотал:

— Это довольно неортодоксально<span class="footnote" id="fn_32144232_0"></span>, Лю Цингэ.

— Этот не знал лучшего способа, — посмотрел он на бурчащих лордов. — Они бы не пришли сами.

Мастер не мог подобрать слов, поэтому Шэнь Юань решил помочь и спросил Лю Цингэ:

— Они действительно собираются извиниться?

Лю Цингэ посмотрел на мальчика, встал на колени и сказал:

— Если нет, я заставлю их.

— Это ничего не будет значить, если они не сделают этого искренне, — надулся Шэнь Юань.

Взрослые смотрели на него печальными глазами, но первым заговорил голос издалека. Юэ Цинъюань поднялся, сев на колени, но все еще связанный, и крикнул:

— Шэнь Цинцю!

Пиковый Лорд Цинцзин повернулся к нему и смотрел, как он говорит:

— Этот публично извиняется за то, что не подавил спор раньше и не решил все.

Шэнь Цинцю отвел свой взгляд с шумом.

— Как красноречиво выразился.

Юэ Цинъюань знал, что попал в немилость (как обычно), но все же попытался смело идти вперед:

— Шицзе, шиди.

Лорды пика перестали бороться с веревками и посмотрели на него.

— Вы все должны извиниться перед Шэнь Цинцю — заявил он.

Все они были в ужасе, но не успели возразить, как увидели Юэ Цинъюаня. Он был неподвижен и спокоен, как одинокий дуб в лесу. Они быстро поняли, что он не сдвинется с места ни под каким давлением. Некоторые ворчали, некоторые щелкали зубами. Многие изо всех сил пытались сидеть вертикально, как Юэ Цинъюань, и в конце концов пробормотали:

— Этот мастер извиняется.

— Так же, как и этот…

— Извините…

— Мгх.

Шэнь Цинцю выслушал все их извинения, а затем повернулся к Шэнь Юаню:

— Это начало, верно?

Мальчик уставился, а затем засиял. Он кивнул и выдал:

— Да!

Рано или поздно Лю Цингэ освободил их от веревок, и все они упали в поражении один за другим. Он столкнулся с Шэнь Цинцю и сказал:

— Мы будем использовать твой метод в предстоящей миссии?

Взгляд Шэнь Цинцю расширился, но потом он приятно улыбнулся:

— Мм.

Затем Лю Цингэ остановился и на минуту подумал:

— Я сделал это, потому что не хотел, чтобы наши отношения ухудшились, иначе дети больше не смогут играть. И если это произойдет, Лю Минъянь снова ударит меня по лицу.

Шэнь Цинцю спрятал смех, прочистил горло, а затем ответил:

— Да-да, и А-Юань стал бы довольно грустным, если бы больше не смог играть со своим другом.

Шэнь Юань моргнул. Хотя это и правда, они определенно говорят за себя от имени детей, даже несмотря на то, что один из них здесь.

Шан Цинхуа слегка рассмеялся:

— Ах-ах, вот это было зрелище.

Брови учителя Цинцзин поднялись, и он задался вопросом:

— Лю Цингэ сам придумал такую нелепую уловку?

— Ааа, — маленький человек почесал подбородок. — Этот, возможно, предложил что-то мимоходом.

Щеки и грудь Шэнь Цинцю загорелись, и он кивнул:

— Этот мастер… оценил это.

Шан Цинхуа моргнул и неловко усмехнулся:

— О, хорошо, ну, мы сейчас уйдем. Увидимся позже. — Он и Лю Цингэ ушли, и единственным, кто остался, был Юэ Цинъюань.

Цинцю посмотрел на него, но отвернулся, взяв руку А-Юаня, и повел его обратно в дом.