22. Пик Сяньшу (1/2)

Шэнь Юань и Лю Минъянь рисовали цветные картины за центральным столом, в то время как Лю Цингэ и Шэнь Цинцю неторопливо наслаждались чаепитием вместо того, чтобы громко спорить друг с другом. В конце концов, между ними было негласное соглашение не кричать друг на друга перед детьми, даже если они оба в ярости. Поэтому они тихо сидели, пока за окном падали листья.

Маленький мальчик послушно и тихо рисовал свою картину, в то время как Лю Минъянь бросала цвета повсюду, в процессе брызгая краски и на себя. Никто из них больше не думал о ее дикости, они просто приняли это как данность. Шэнь Юань вскоре закончил, восхищаясь своей работой, а затем приблизился к Шэнь Цинцю, позвав:

— Баба, смотри.

— Мм? — он глянул на рисунок, затем с гордостью улыбнулся, ответив: — Ах, как всегда получилось довольно мило. — Он нежно погладил голову Шэнь Юаня, чем мальчик каждый раз тайно наслаждался.

Лю Цингэ заинтересовался и пробормотал:

— Могу ли я увидеть?

— Хорошо! — Шэнь Юань передал ему свое творение, которое Лорд внимательно вертел и осматривал. Он взглянул на картину и отметил:

— Мм, неплохо.

— Конечно, это неплохо, — издевался Шэнь Цинцю, слегка размахивая открытым веером. — Он мой сын, так что это обязательно будет хорошо.

Лю Цингэ закатил глаза. Лю Минъянь же поспешно закончила свою работу, глупо взмахнув своей кистью, которая случайно попала краской на щеку Лорда Байчжань. Он раздраженно хмыкнул. Девочка задрала нос и просияла.

— Ха-ха-ха! Я закончила!

Он посмотрел на ее картину, беря в руки и рассматривая ее. Затем его глаза переместились на рисунок Шэнь Юаня, затем снова на ее. Наконец, он ответил:

— Боже, Минъянь, ты явно не сильна в этом.

Ее рот скривился в обиде, затем она взлетела, как копье, и ударила головой Лю Цингэ в подбородок. Он прикусил язык и рухнул на землю. Она лаяла:

— Тупица! Ты такой злой и тупой! Я тебя ненавижу!

Шэнь Цинцю сморщил брови при этой сцене и сказал:

— Ух ты, Цингэ, не мог бы ты немного поточнее формулировать вещи?

Лю Цингэ пока не мог ответить, потому что его язык распух от укуса.

— Да, не будь таким злым, — добавил Шэнь Юань.

— Хм! — Лю Минъянь ушла со своей картиной, чистым образом оскорбленная.

— Угхт… — проворчал Лю Цингэ. — Почему картина грязного ребёнка лучше?

— Потому что мой сын, очевидно, вундеркинд, — фыркнул Шэнь Цинцю. — И перестань называть его грязным ребёнком. Не думай, что я этого не уловил. Я уже говорил тебе перестать называть его так.

— Н-но.

— Никаких «но», — отрезал Цинцю. — Кроме того, ты, как взрослый человек, должен понимать, что ничего хорошего из сравнения двух детей не выйдет.

— Я имею в виду… Я уверен, что картина Лю Минъянь хорошая. — Шэнь Юань подошел ближе к угрюмой маленькой девочке и осторожно спросил: — Разве это некрасиво? Да? Можем ли мы с Бабой посмотреть?

Она надула губу, но грустно кивнула, показывая ему рисунок. Он взглянул на него, а Шэнь Цинцю наклонился над ним, рассматривая картину. Он был готов к резкой критике со стороны мальчика, но вместо этого Шэнь Юань мило улыбнулся:

— Это очень красиво и уникально, Минъянь.

— Ты просто так говоришь, — пробормотала она. — Гэгэ сказал, что это было уродливо.

— Ну, шишу ошибается, — заявил А-Юань. — Это очень мило. Ты добавила много красивых вещей, таких как… Ты нарисовала много цветов, бабочек и пчел. Очень мило. И это очень счастливое солнце.

Она ерзала, но не могла скрыть свою улыбку. Шэнь Цинцю последовал примеру Шэнь Юаня и добавил:

— Мм, и этот маленький домик с маленькими людьми довольно хорош. Очень красочно и очень мило.

Лю Минъянь сияла от похвалы и спросила:

— Правда?!

— Мм, — кивнул Шэнь Цинцю. — У тебя очень хороший глаз, и ты сделала свое произведение очень энергичным.

Она визжала от волнения:

— Хи! Спасибо! — Затем она подошла к брату и пнула его по голове. — Дурак! Будь больше похож на них!

Он резко сел на это и зашипел:

— ТЫ! — Но потом он взглянул на Шэнь Цинцю, и их глаза на мгновение встретились. Они отвернулись, когда Лю Цингэ выпустил короткий кашель.

Шэнь Юань снова посмотрел на эту сцену, так же запутавшись, как и последние пятнадцать раз. Затем от двери послышался стук, и Шэнь Цинцю поднялся, чтобы посмотреть. Он подошел, открыл ее и увидел ученика. Тот передал ему сообщение и извинился, убегая, и отец закрыл дверь, возвращаясь к столу, чтобы прочитать письмо.

Шэнь Юань наклонился вперед и спросил:

— Что такое, Шицзунь?

— Хм, сообщение, отправленное Главой Секты, — заявил Шэнь Цинцю. — Он говорит, что мы с Лю Цингэ должны пойти на миссионерский брифинг на Пике Сяньшу.

— Пик Сяньшу? — Шэнь Юань тихо ахнул.

— ПИК СЯНЬШУ?! — Лю Минъянь практически закричала.

— …Да, — вскоре ответил ученый. — Мы должны пойти сегодня вечером.

— Можем ли мы… — Шэнь Юань немного колебался, но вскоре спросил: — Можем ли и мы пойти?

Лю Минъянь громко ахнула. Шэнь Цинцю же был встревожен:

— Почему ты хочешь пойти с нами на Пик Сяньшу?

— Ну…

— Там есть много боевых девушек! — Лю Минъянь услужливо ответила. — Они такие вжух, и вух, и хия! — Она взмыла в воздух на этот раз, к счастью, ничего не столкнув.

— Понятно, — ответил Шэнь Цинцю.

— Я всегда хотела пойти, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — она умоляла, накинувшись на Лю Цингэ и обняв его шею слишком крепко. — Пожааааааааалуйста!!!

— Хватит душить меня, — открыл он рот.

— Ну… — немного подумал Шэнь Цинцю. — Это просто брифинг, так что это не должно быть большой проблемой. И нам будет трудно найти кого-то, чтобы присмотреть за детьми в такие короткие сроки.

— Никто не надежен, — вскоре добавил Лю Цингэ.

— Абсолютно, — согласился Шэнь Цинцю. — Я полагаю, что все должно быть хорошо.

— ДА! — Лю Минъянь подняла кулаки в воздух.

Сам Шэнь Юань также был вполне счастлив, потому что теперь, отправившись на Пик Сяньшу, возможно, он смог бы понять, почему Ци Цинци не любит Шэнь Цинцю.

***</p>

Они ехали на карете к Пику Сяньшу, и по пути Шэнь Юань обиделся на них. Шэнь Цинцю наклонился и спросил:

— Эр-цзы, что случилось?

— Это мир, где можно летать на мечах, — пробормотал он. — Почему мы едем в тупой карете?

Шэнь Цинцю вздохнул:

— Из-за погоды, А-Юань. Там слишком холодно. Мне не нужно, чтобы ты снова заболел.

Брови Шэнь Юаня сдвинулись, и он неохотно нахмурился. Шэнь Цинцю покачал головой и подтянул мальчика ближе, слегка погладив голову.

— Глупое дитя. С некоторыми вещами ничего не поделаешь. — Его сын все еще дулся, поэтому он добавил:

— Как насчет того, чтобы я начал учить тебя летать на мече, когда наступит весна?

Глаза Шэнь Юаня открылись, и он ахнул:

— ПРАВДА?!

Отец немного посмеялся, но ответил:

— Мм. Но это не значит, что ты будешь ходить с мечом. Ты слишком молод, чтобы носить с собой такие острые и опасные вещи.

— Я не ребенок, — ответил Шэнь Юань.

— Нет, — он игриво потянул сына за нос. — Ты очень умный мальчик. Но это не значит, что ты можешь справиться с чем-то настолько интенсивным. Не волнуйся, ты определенно справишься быстрее, чем твои сверстники, но ты просто слишком мал, чтобы носить с собой настоящее оружие.

— Ха-ха! — они повернулись, чтобы увидеть, как Лю Минъянь улыбается. — Правильно, Юань-Юань. Ты слишком низкий!

— Он не сказал низкий, — Шэнь Юань послал ей угрожающие блики, в которых хороши шестилетние дети. — Я просто маленький и худой. Не низкий!

— Мало означает коротко, — усмехнулась она. — Ты крошечный!

— Нет, — ворчал он.

Затем влез и Лю Цингэ:

— Ты немного ниже, чем надо.

— А вот и нет! — расстроился он.