10. Шэнь Шицзунь! (2/2)
— Нин шицзе… Я могу тебе кое-что сделать.
Она указала носом вверх и усмехнулась:
— Зачем мне нужна еда уборщика конского навоза, который также является хулиганом?
ЧЕРТ!
Маленькое сердце Мин Фаня разбилось, и он ускользнул, потерпев поражение. Шэнь Юань внутренне вздохнул. Мин Фань, если ты хочешь завоевать сердце этой девушки, тебе нужно будет что-то поменять.
***</p>
За исключением выходных, по плану один день преподавалась теория, а на следующий — физические тренировки. Также было много исследований и тестов. Любимыми уроками Шэнь Юаня были учения о анатомии демонов. Это была очень интересная и захватывающая тема, и Бинхэ счел довольно очевидным, что его шисюн ее просто обожал. Его жесты были более оживленными и восторженными, когда речь шла о монстрах, и младший ученик любил смотреть на него в эти моменты.
Возбужденный учитель также держал студентов более сосредоточенными, и они узнавали гораздо больше, чем ожидалось. Было несколько уроков про монстров, и теперь ученики знали, что если они поднимут эту тему со своим шисюном, то тот с радостью будет продолжать и продолжать. Бинхэ рад был делать это как можно чаще, наслаждаясь и скользя взглядом по Шэнь Юаню.
— Детеныши молниеносного дракона очень энергичны и могут быть жестокими без надлежащего присмотра. Они похожи на скорпионов, но их силы более изменчивые и опасные. Но как только они становятся старше, то начинают развивать совесть и даже могут телепатически общаться с людьми или демонами. Драконы считаются нейтральным видом, поэтому обычно не принимают чью-либо сторону, если только они не запечатлели кого-то из этих конкретных рас. Это очень редкие существа, и когда они созревают, то предпочитают не заниматься земными вопросами. Пожилые особи, как известно, взлетают высоко в небо, а после их больше никогда не видят.
— Что с ними происходит? — Бинхэ вмешался.
— Никто не знает, — Шэнь Юань покачал головой. — Но есть истории о том, что они путешествуют очень далеко, вплоть до небес, и спят среди облаков, создавая дождь и молнии до конца своего бессмертного существования.
Бинхэ смотрел на своего шисюна в трепете от его стремления продолжать учить их даже после окончания занятий. Похоже, ему было очень интересно.
***</p>
Также каждую пятницу во второй половине дня у них была художественная сессия. Тогда они выходили на улицу и занимались либо рисованием, либо стихосложением. Бинхэ любил рисовать, хотя был не очень хорош в этом, но быстро понял, что, возможно, ему следует держать все свои стихи при себе. Он обнаружил, что, хотя Шэнь Юань очень добр во время преподавания, он абсолютный зверь, когда дело доходит до оценки и критики. Казалось, он давал Бинхэ перерыв, понимая, что он все еще немного отстает благодаря неверному руководству, но Бинхэ нервно поглядывал, как Юань вгрызался в своих шицзе и шиди, когда дело доходило до сдачи.
Было так много наценок, так много преувеличений. Это заставляло живот Бинхэ перевернуться с тревогой, видя, как ученики осторожно передают свои произведения непреклонному демону оценки. Он предположил, что Шэнь шисюн перенял эту злонамеренную привычку жестко оценивать от своего отца, что являлось одним из немногих сходств, помимо внешнего вида, которые он видел.
Так и сейчас, несмотря на то, что сам по себе Юань был довольно мирным человеком, в воздухе витала напряженность. К концу дня ученики робко передавали Шэню свои работы. Бинхэ был в конце очереди, медленно пробиваясь к шисюну с этой неприятной ношей на сердце. Вскоре очередь дошла и до него, и Шэнь Юань повернулся к нему с улыбкой, но, увидев бледное лицо, с беспокойством спросил:
— Бинхэ? Что не так? Тебе нехорошо?
— Гм… я… — Бинхэ с тревогой переминался с ноги на ногу, пот выступил на лбу. Все остальные ученики ждали, чтобы поскорее вернуться в общежитие, и их глаза были направлены на него, что заставляло его нервничать ещё больше. — Это… Шисюн будет оценивать и это?
— Хм? Да, конечно, — ответил Шэнь Юань, но обнаружил, что, к сожалению, сделал Бинхэ еще более огорченным.
— О… — его ноги подкосились. — Понятно… — Его руки дрожали, шатко передавая стихи Шэнь Юаню, который с любопытством принял их.
— Что это?
Лицо Бинхэ покраснело. Возможно, ему не стоило писать это стихотворение. Это было не удивительно, но он надеялся, что это было достаточно расплывчато. Он не двигался, его ноги замерзли на месте, с тревогой глядя на Юаня. Шисюн не знал, что делать, поэтому посмотрел на стихотворение.
Бамбук на ветру
Его зеленые глаза — грех
Для сердца моего,
Которое может развалиться
От одного его взгляда.
Это несправедливо.
Безмятежен как дождь,
Но душа в цепях.
Я был пойман.
Восхищенный разумом,
Голос украден.
Горло опухло
От несказанных слов
Твои руки открыты
Как твоя грудь
Твоё дыхание — мои колыбельные.</p>
Лицо Бинхэ было красным. Он просто писал это от своего сердца, но когда перечитал, то понял, что сделал. Он написал стихотворение о любви. И теперь он отдавал его жестокому критику-шисюну, чтобы тот оценил его. Бинхэ просто надеялся, что это будет до такой степени плохо, что Шэнь Юань ничего не поймёт.
Юань прочитал стихотворение, долго смотрел на него, а затем прочистил горло, сказав:
— Я оценю это вместе с остальными работами в комнате для корректировки.
Бинхэ моргнул. А? О, он ничего не понял. Слава богу! Если бы он сделал это и объявил об этом перед классом, все наверняка бы смеялись и указывали пальцами, и тогда Бинхэ умер бы от смущения. Он выглядел бы как худший из худших в глазах Шэнь шисюна! Он выдохнул от облегчения.
Шэнь Юань отменил все занятия на оставшийся день. Он помахал рукой на прощание, направившись обратно в Бамбуковую хижину, и рухнул на пол. Он мысленно кричал и катался по полу, а затем вытащил стихотворение Бинхэ в ужасной панике, выкрикивая в голове:
— О МОЙ БОГ! ЭТО О ШИЦЗУНЕ?! ЭТО СТИХОТВОРЕНИЕ ГОВОРИТ О ТОМ, КАК БИНХЭ ХОЧЕТ УБИТЬ МОЕГО ОТЦА?
Он катался еще немного, пока не запыхался и просто не упал. Он снова взглянул на стих с истощенным лицом, бормоча:
— Зеленые глаза? У кого еще на этом пике зеленые глаза, если не у Баба, с которым знаком Бинхэ?! О нет, так это расплывчатое стихотворение истекает кровью от ненависти? О боже. О, черт возьми!
Он схватился за голову.
— Моя душа в цепи? Невысказанные слова? Я захвачен? Голос украден? Сердце может развалиться?! Это вещает о том, как себя чувствует Бинхэ? Как будто он в ловушке и ничего не может сказать? Что он загнан в угол без голоса? Как ужасно. Как ужасно грустно.
Шэнь Юань ударился головой о пол, став очень подавленным.