9. Пещеры Линси (1/2)

— Сочинения учеников проверены, — сказал Шэнь Цинцю. — Также все задания на следующие две недели уже распределены. Все необходимые фолианты хранятся в моем кабинете.

— Да-да, — кивнул Шэнь Юань. Его отец уже долгое время распинался перед ним, пытаясь объяснить, что делать в его отсутствие в течение следующих нескольких месяцев. Хотя Юань и без этого был уверен в своем умении преподавать.

— Не позволяй ученикам пропускать ни дня обучения искусству и мечу, — задыхался он. — И планируй поездки с горы соответствующим образом. Убедись, что у вас будет достаточно припасов и денег. Кроме того, если появится этот «хороший» лидер секты, скажи ему…

— Что свидание при лунном свете было замечательным? — опасно подразнил Шэнь Юань.

Шэнь Цинцю покраснел и крикнул:

— НЕТ! Это было не так!

— Ты прав, я понял. Все абсолютно неправильно, — кивнул Юань. — Я не мог видеть, как мой отец с тоской смотрит на своего самого дорогого человека таким искренним и ласковым взглядом. Мои глаза обманули меня.

Шэнь Цинцю ответил:

— Твои глаза и руки будут использованы для переписывания сборника правил этикета этого пика, если ты будешь продолжать в том же духе.

— Извини, извини! — поспешно ответил он, несмотря на брошенный им смешок. Это был прогресс! Он уже отправился на корабль ЦиЦзю<span class="footnote" id="fn_32048490_0"></span>! Юань никогда раньше не признавал, что ему нравилась хоть одна из любовных линий в ПГБД<span class="footnote" id="fn_32048490_1"></span>, но он должен признать, что эта была его особенной и любимой. Если он будет стараться немного сильнее, у него может появится два отца-гея! Неожиданно, но не нежелательно. Особенно, если это будет означать, что Шэнь Цинцю немного успокоится, уладив все конфликты, что у них происходили. Судя по прогрессу, может быть, еще лет пять, и тогда он мог бы заставить их держаться за руки! Да, успех на горизонте!

— В любом случае! — позвал Шэнь Цинцю. — Я оставляю пик Цинцзин на тебя… — Он взял Юаня за руки. — Мой самый послушный, — Шэнь Юань ярко засиял, — и неприятный сын. — Его лицо упало.

Шэнь Юань решил отомстить ему за это:

— Обещаю, что все будет хорошо, мой самый любящий и неловкий отец.

Веко Шэнь Цинцю дернулось, и он вздохнул:

— Ну, я ухожу. Увидимся через несколько месяцев.

— Увидимся, — помахал Юань, когда отец покинул дом.

Когда Цинцю вышел из его поля зрения, Юань весело захихикал. Он не знал, не из-за этого ли он так сильно постарел в следующей жизни, но не смотря на то, что у него была душа старика, у него все ещё было сердце подростка, что означало, что он был взволнован, когда оставался дома один. Шэнь Юань знал, что должен быть ответственным шисюном, но у него были головокружительные идеи о том, что еще ему сойдет с рук теперь, когда Шэнь Цинцю не было дома.

На самом деле, он был очень похож на ребенка, когда был моложе. Несмотря на то, что он никогда этого не признает, Шэнь Цинцю мог бы это подтвердить. Шэнь Юань всегда старался быть очень зрелым для своего возраста: он платил налоги в своей прошлой жизни, черт возьми! Но даже когда он читал невообразимые объемы книг и создавал впечатление очень светлого ума, он все еще вел себя, как дитя. Возможно, возвращение к такому возрасту невольно заставило его вести себя таким образом подсознательно, или он думал, что ему нужно было играть роль, или еще лучше, если он думал, что может получить то, что хочет, ведя себя так.

Шэнь Юань заворчал. Времена, когда он истерил в возрасте от шести до десяти лет или позволял себе побаловаться, были дольше, чем он признавал. И иметь возможность разыгрывать характер подростка было веселым настолько, что хотелось сделать это снова.

Юань помнил, что когда он был маленьким, Шэнь Цинцю снились кошмары, и он, как правило, мало спал на Пике. Старший всегда куда-то уходил, и Шэнь Юань знал, что это были публичные дома. Он не знал, почему Цинцю должен был пойти туда, поэтому, с теми небольшими крохами информации, которые у него были, он хотел заставить того чувствовать себя лучше. Так что Шэнь Юань начал плакать во сне. Конечно, он притворялся, но он очень хорошо играл, заливаясь горькими слезами, чтобы Шэнь Цинцю был чертовым родителем и не оставлял ребенка одного в большом доме ночью.

Это помешало ему ходить в публичные дома, но не помогло лучше спать, и Шэнь Юань подумал, что, возможно, ему просто нужен кто-то, кто будет спать рядом с ним. Так одной бурной ночью он придумал блестящий план!

***</p>

Шэнь Цинцю беспокойно ворочался в своей постели, снаружи бушевала гроза. Его глаза были мрачными, а кровать чувствовалась некомфортно. Он больше не мог заснуть. И он не мог пойти в публичные дома, чтобы поспать в тех же комнатах, что и женщины, особенно в такую погоду. Тем более, что Юаню снились кошмары, и он просыпался плачущим. Цинцю не мог просто оставить ребенка здесь одного, и он, конечно, не мог отвезти его в публичные дома.

Ему пришлось отказаться от приятного ночного сна ради маленького мальчика, даже несмотря на то, что его отсутствие делало мужчину более раздражительным по утрам. Он вздохнул. Пиковый Лорд действительно хотел спать, но как можно спать на горе с таким количеством мужчин? Это было слишком опасно для его сердца, и он не мог справиться с этим. Он очень старался, используя разные средства и медитируя перед сном, но ничего не помогало.

Шэнь Цинцю вздохнул. Он просто хотел немного поспать.

Внезапно он услышал дверной скрип. Его голова затуманилась, размышляя, что за злоумышленник решил пробраться к нему в комнату. Но тут его взгляд упал на маленького Юаня с одеялом на руках.

— Гм… Баба… Я не могу заснуть.

Шэнь Цинцю уставился на мальчика, и внутри него что-то встрепенулось. Теперь он понял. Не только он не мог уснуть.

Он похлопал сбоку по своей кровати и позвал:

— Иди сюда. Сегодня вечером мы отдохнем вместе.

Ребенок оживился, и его маленькие ножки бросились к его постели, когда он захныкал:

— Все в порядке?

Шэнь Цинцю мягко закрыл глаза и кивнул:

— Все в порядке. Приходи, и мы разделим твои одеяла.

Шэнь Юань засиял и залез на кровать, явно взволнованный и готовый поделиться ими. Он прижался к его боку и улыбнулся:

— Спасибо, Баба.

— Спи, — вздохнул Шэнь Цинцю, положив руку на голову Юаня, чтобы переместить ее на подушку. Он очистил свою голову, и по какой-то причине его взгляд стал тяжелым. Цинцю взглянул на мальчика, который уже закрыл глаза, и осторожно моргнул несколько раз, пока не задремал.

На следующее утро он фыркнул, проснувшись под пение птиц. Он потер глаза, зевнул и оглянулся по сторонам, чтобы увидеть, как Шэнь Юань, свернувшись калачиком, и все еще крепко спал. Тогда Шэнь Цинцю повернулся лицом к окну и заметил, что солнце было уже высоко в небе. Какого черта?!

Он снова посмотрел на дремлющего мальчика и удивился, что может спокойно спать хотя бы в его присутствии.

***</p>

Шэнь Юань потянулся, а затем хлопнул в ладоши. Хорошо! Правило номер один как главный шисюн: никто не издевается над Ло Бинхэ! Он ясно дал понять это на лекции в первый день.

Юань выходил из Бамбукового дома с новой целью: ему нужно было проверить общежития и найти для Ло Бинхэ приличное место для сна. Он не может позволить тому спать в этом сарае вечно. Он подошел к общежитию и прошелся по нескольким комнатам и к другим ученикам, которые не обращали внимания на его действия, отметив, где спят все ученики, которые издеваются над Бинхэ, и какие комнаты были свободны. Такие были — одна посередине, а другая в конце коридора. Шэнь Юань почесал голову. Может быть, он сможет незаметно переместить ученика, который живет у входа, на одно из этих свободных мест. Таким образом, у Бинхэ будет быстрый легкий путь к выходу, и никто из хулиганов не сможет загнать его в угол.

Шэнь Юань также хочет создать хорошую учебную, но ненасильственную дисциплину, чтобы побудить учеников меньше вступать в драки, и совместить это с попыткой убедить Бинхэ перейти на пик Байчжань. Он кивнул. Хорошо-хорошо, это было прекрасное начало.

Прежде чем выйти из общежития, он столкнулся с Мин Фанем, чья бровь вопросительно изогнулась. Его ноги странно шатались, но он быстро поклонился:

— Шисюн. Что ты здесь делаешь? Обычно ты не приходишь в общежитие.

Некого бить вокруг кустов, да? Шэнь Юань простонал внутри.

— Я просто проверял кое-что.

— Хм? — Мин Фань наклонил голову. — Например? Что-то внутри общежитий?

Шэнь Юань не знал, будет ли плохо, если он солжет, поэтому он избирательно сказал правду:

— Ну… есть некоторые вещи, которые, по-моему мнению, влияют на внимание некоторых учеников, которые находятся в общежитиях. Поэтому я думаю о том, следует ли устроить небольшой переезд.

— Переезд?! — Брови Мин Фаня были приподняты. — Что могли сделать ученики, чтобы появилась необходимость их переселять?

А что они не сделали? Шэнь Юань внутренне нахмурился, но на его лице растянулась улыбка:

— Я просто говорю, что это обсуждается. Я еще не принял решение. На данный момент нет необходимости беспокоиться о чем-то подобном.

Мин Фань вспыхнул. Это звучало так, будто он уже принял решение, поменяет ли он общежития! Дошло ли это до Шицзуня?! Этот коварный мальчишка думает, что может делать все, что захочет, как только Шицзунь уходит!

Шэнь Юань посмотрел на него, отметив, как разозлился Мин Фань. О боже, Мин Фань. Это ли не самое очаровательное выражение. Так-так.

— Мне лучше уйти сейчас. У меня много дел.

Юань ушел с озорным хихиканьем, оставив обезумевшего Мин Фаня позади. Ему больше ничего не нужно было делать сегодня. Он решил пройтись по каменным дорожкам и через навесы деревьев, когда увидел знакомое дружелюбное лицо. Бинхэ вышел из-за угла, и как только он увидел Шэнь Юаня, то будто засветился изнутри. Он с радостью подбежал к главному ученику и позвал:

— Шэнь шисюн!

— Привет, Бинхэ, — улыбнулся Юань.

Ребенок остановился очень близко и спросил:

— Как дела у шисюна сегодня?

— Хм, немного занят, — воскликнул Шэнь Юань. — Но теперь у меня есть время.

Бинхэ посмотрел на него и заявил:

— Я слышал от Нин шицзе, что вы будете преподавать в течение следующих нескольких месяцев.

— Да, Шицзунь какое-то время будет находится в уединении, — ответил Шэнь Юань. — Так что я возьму его обязанности на себя.

— Ты действительно можешь это сделать? — спросил Бинхэ, а затем поймал себя: — Ах! Не то, чтобы я не думал, что ты сможешь!

Шэнь Юань приятно усмехнулся:

— Кажется самонадеянным, что кто-то такой молодой, как я, будет учить многих из вас, младших учеников. Но не волнуйтесь, я способен на это. И если мне нужна будет какая-либо помощь, есть много других старших учеников, с которыми можно будет связаться в течение дня или около того, скажем, если я простужусь или что-то в этом роде.

— Но… — Бинхэ посмотрел вниз на его ногу. — Сможете ли вы сделать что-то с этим?

Шэнь Юань взглянул на перевязанную ногу. Там уже не было гипса, и ему больше не нужны были костыли. Он сказал:

— Она немного болит, но теперь в основном исцелена. Я почти не чувствую боль.

— Это хорошо, — кивнул Бинхэ, но затем заметил что-то в волосах Шэнь Юаня и спросил: — А что это?

Юань моргнул. Он посмотрел, куда указывал Бинхэ, и потянулся за изумрудной шпилькой, которая держала его прическу. У неё были зеленые стеклянные бусины и серебряные узоры на шее изделия. Он улыбнулся:

— Ах. Это был подарок от А-Ди — я имею в виду лидера Секты. — Его лицо покраснело. Ой, ты смутился, А-Юань. Да ещё и прямо перед протагом, как отстойно. Он встряхнулся: — Лидер секты подарил мне его в подарок на день рождения. Тебе нравится?

Бинхэ уставился на него. Это выглядело красиво на Шэнь шисюне. Он просто хотел бы дать ему что-то получше, но у него не было денег. Хотя Шэнь Юань казался доволен тем, что украшает его волосы. Это заставило его выглядеть модным. Должно быть, приятно иметь две отцовские фигуры, которые любят тебя.

Он слегка кивнул и решил сдержать свою зависть. Лучше всего было отвлечь внимание от шпильки.

— Что запланировал шисюн?