26 февраля: Альбом (1/2)

***</p>

В субботу на ужин пришёл Адриан — по приглашению, что удивительно, Сабин, а не Маринетт. Последняя весь день провела в нервном ожидании понедельника: вспоминала рекомендации со вчерашней репетиции, думала, как ответить на некоторые возможные вопросы, которые могут ей задать. Плюс ко всему моделировала выходы из ситуаций, которые не оговаривались, но вполне могли произойти. Возможно, именно поэтому Сабин уговорила Адриана остаться на выходные у них — прекрасно понимала, что её девочку отвлечь от предстоящего конкурса может только он один.

После ужина Маринетт хотела уже вновь умчаться наверх, как отец совершенно неожиданно достал с полки толстый альбом с фотографиями.

— Тебе обязательно стоит взглянуть, Адриан, — заверял Том, присаживаясь рядом с Агрестом-младшим на диван и открывая первую страницу. — Маринетт в детстве была такой милой девочкой.

Глаза Адриана тут же заинтересованно вспыхнули.

— О, я бы с удовольствием посмотрел.

Нога Маринетт так и не коснулась первой ступеньки. Девушка шустро развернулась к отцу и Адриану и через секунду грозной тучей нависала над ними. Мама только посмеивалась в сторонке.

— О нет, ты не будешь ему этого показывать, — заявила Маринетт и наставила на папу указательный палец. — Без моего разрешения — так точно!

Сидящий рядом с Томом Адриан тихо прыснул в кулак. Он ободряюще улыбнулся ей и похлопал по дивану с другой стороны от себя:

— Садись, вместе с нами посмотришь.

— Вот ещё, — фыркнула Маринетт, однако вопреки своим словам всё же устроилась рядом с ним: только чтобы пресечь на корню возможность рассматривать её детские дурацкие фотографии. — Не на что там глазеть. Как будто детей маленьких никогда не видели.

— Но это же ты в детстве, — округлил глаза Адриан, не отвлекаясь от просмотра уже второй страницы. — Мне же интересно посмотреть, какой может быть наша гипотетическая дочка.

Маринетт почувствовала, что её лицо сильно загорелось. Она смутно слышала, как умилялись после этих слов её родители — ну, ещё бы, они готовы были выдать её замуж чуть ли не с самого начала их знакомства с Адрианом, что уж говорить об их отношениях. Впрочем, она сама, разумеется, не была против. И Адриан прекрасно об этом знал, когда спрашивал одним зимним вечером.

— Только не смейся, когда увидишь фотку, где у меня на голове ужасный кавардак, — сдалась в итоге Маринетт; она была всё ещё пунцовой под позабавленным взглядом матери. — И… и некоторые другие тоже. Например, где я измазалась в варенье.

— О, это ты ещё моих детских фоток не видела, — рассмеялся Адриан. — У меня тоже есть одна, где у меня по лицу размазано малиновое варенье наподобие улыбки Джокера. Хлоя каждый раз угорает с неё.

Маринетт фыркнула. По-хорошему ей бы стоило подняться наверх и ещё порепетировать свои ответы. Но вместо этого она положила голову Адриану на плечо и вполуха слушала рассказы отца о том, как была сделана та или иная фотография.

— У неё наверняка скопилось на тебя куча компромата, — прошептала Маринетт на ухо Адриану. — Обязательно надо будет попросить её скинуть всё это мне.

Адриан обронил еле заметный смешок.

— Я и сам могу принести их все тебе, зачем её утруждать?

Так, ужин плавно перетёк в обсуждение детских историй и изучение семейных фотоальбомов, которых у родителей Маринетт было предостаточно. Чуть ли не каждые десять минут Маринетт порывалась закрыть ту или иную фотографию от пристального взгляда Адриана, но он да и её отец — вот же оказия — только посмеивались и мягко, но настойчиво убирали её руки.

Под конец Маринетт не выдержала и всё же сбежала в свою комнату. Минут через пятнадцать к ней осторожно постучался и Адриан.

— Входи уже, — беззлобно обронила она.

Адриан тут же вошёл внутрь и осторожно прикрыл за собой крышку люка. В руке его Маринетт увидела последний альбом и негромко застонала, прикрыв глаза ладонью.

— Зачем ты его притащил?

— Твоим родителям пришёл срочный заказ торта на завтрашний день, и они ушли его делать. А я остался один и решил, что лучше досмотрю альбом в твоей компании.

Адриан с самой невинной улыбкой присел рядом с Маринетт на кушетку и как будто не замечал молний, которые метали в него синие глаза.

— Отдай, — завела старую песню Маринетт и потянулась к альбому.

Но Адриан был шустрее её. Он мигом поднял альбом и отвёл руку в сторону, чтобы Маринетт не могла дотянуться до него. От бессилия хотелось рычать.

— Попробуй, отними, — усмехнулся он, лукаво поглядывая на него.

Маринетт резво вскочила на колени. Было делом чести отобрать у него треклятый альбом, и совсем плевать, что Адриан уже всё почти видел! От своих принципов Маринетт не отступала никогда.

Однако и тут она потерпела неудачу. Стоило только Маринетт опереться о плечо Адриана, чтобы дотянуться до альбома, как Агрест обнял её за талию и прижал к себе, лишив возможностей дёрнуться в сторону. Маринетт от досады впилась зубами в его шею.

— Ах, куса-аться! — воскликнул Адриан — да так громко, что мирно спящая в ворохе ткани Тикки тут же проснулась и завертела головой. — Ты вампир, что ли?

Маринетт ехидно захихикала, принимаясь его щекотать.

— О да, я кровожадный кусачий вампир! Я выпью всю твою кровь, если ты не отдашь мне этот альбом!

Мгновение — раздался ещё один громкий звук. Это Адриан кинул альбом куда подальше, отчего Тикки подскочила и с мяуканьем удрала на верхний этаж, где забилась под кровать.