14 марта: Тепло (2/2)

Он ослабил ворот своей свободной худи, подошёл к Маринетт максимально близко и натянул на неё ткань так, что теперь они оба оказались втиснуты в худи. Щёки Маринетт тут же обжёг яркий румянец. Она старалась не обращать внимания на проходивших мимо учеников, которые с ухмылочками поглядывали на них.

— Ты чего творишь? — заворчала Маринетт, но руки вокруг талии Адриана обвила, как и он, в свою очередь крепко обнял её.

— Грею тебя, — проворковал он ей на ухо. — Тепло ли тебе, девица?

— Тепло-то тепло, — пробурчала Маринетт, пряча лицо на груди Адриана. — Но что я на уроках буду делать? Мне всё равно придётся идти за кофтой, чтобы сидеть в ней на уроках.

Адриан тихонечко рассмеялся ей в волосы.

— Я отдам тебе худи, не беспокойся.

Вот только Маринетт беспокоилась, и даже очень! Этот балбес собирается жертвовать своим здоровьем ради неё? Нет, ей, конечно, очень приятно, но болеть — так паршиво, Маринетт это не понаслышке знает, поэтому она ни за что не примет от него столько щедрый «дар». О чём она ему и сообщила.

— Да ладно тебе, — пробурчал Адриан, поудобнее обнимая Маринетт. — Я же горячий парень, не замёрзну.

— Сказал парень в худи, — фыркнула Маринетт.

Но, стоит отдать словам Адриана должное: в его руках она согрелась очень быстро. То ли худи его было таким тёплым, то ли он сам — как и сказал — горячим, но Маринетт уже готова мурлыкать от разливающегося по телу тепла. И настроение улучшилось.

— Тебе нужно есть больше железа, — заявил Адриан, устроив голову на её макушку, и пояснил на вопросительное хмыканье: — Смотри, у тебя сейчас большая кровопотеря, следовательно, в организме, скорее всего, мало железа. А когда анемия, частенько холодно, да и усталость, вялость. Поэтому тебе нужно есть побольше мяса.

— Или сходить к врачу, чтобы выписал мне железо, — вздохнула Маринетт.

— Сначала сдать анализы, — серьёзно сказал Адриан. — А там уже врач решит, что делать дальше.

— Ты у нас самый умный, что ли? — со смешком поинтересовалась Маринетт, подняв на него голову. — В пору посоревноваться с Максом за звание самого заумного задрота нашего лицея.

Адриан потрепал её за щёчки с самым умилённым выражением на свете.

— Нет, просто в детстве я страдал анемией из-за диеты. Ребёнок на салатах — это где такое видывали! Но потом мне, слава богу, поменяли диетолога, и я наконец-то дорвался до мяса, — на этих словах его глаза лихорадочно сверкнули.

А ведь было время обеда, пора идти в столовую.

Маринетт хихикнула.

— Ты мясоед?

— Я кот, — важно выпятил грудь Адриан. — Конечно, я люблю мясо!

— А рыбу?

Он недовольно поводил носом, словно учуял что-то неприятное. Маринетт, прикусив губу, с улыбкой наблюдала за ним.

— Рыбу нет, — фыркнул Адриан. — Изредка только, если очень надо. Я из породы котов, которые любят мясо!

— Породы, скажешь тоже.

Адриан, похоже, хотел подтвердить, что это действительно так, и его кошачья порода — благородные мясоеды, но Маринетт встала на цыпочки и поцеловала, заглушив все бормотания про котов. Впрочем, это всё было напрочь забыто: Адриан крепко прижал её к себе, отвечая на поцелуй.

— Идём в столовую, — выдохнула Маринетт ему в губы, отрываясь на несколько миллиметров. — Мне нужно покормить моего котика.

Адриан блаженно зажмурился, и Маринетт готова была поклясться, что если бы мог — он непременно замурлыкал.

В столовую они отправились, держась за руки, как обычно. Только на Маринетт мешком висела большая для неё чёрная худи; Адриан вышагивал рядом с важным видом, словно покорил Эверест, не меньше, а не просто согрел свою девушку. Но и от этого простого, казалось, жеста на сердце было тепло-тепло.