25 марта: Кино (2/2)

Маринетт почувствовала, что щёки у неё запылали, но виду не подала. Адриан ведь не кот, в темноте видеть не может.

— Я просто так, — пожала она плечами.

Адриан обронил негромкий смешок и, наклонившись, прошептал Маринетт на ухо своим обворожительно хриплым голосом, отчего ей пришлось прикусить губу:

— Я раскусил тебя ещё у кассы, Миледи. Ты совершенно не умеешь шифроваться. Скажи, ты специально затащила меня на последний ряд, м?

— Вы только поглядите, какие мы умные, — проворчала Маринетт и повернулась к нему; носы их при этом соприкоснулись, а глаза смотрели прямо в душу друг другу. — Если ты разгадал мои намерения, значит, сопротивляться особо не будешь?

— Я никогда тебе не сопротивлялся, особенно в поцелуйном деле, — промурлыкал Адриан ей в губы.

— Ну-ну, попозже я тебе напомню те пару раз, когда сопротивлялся, — усмехнулась Маринетт, прежде чем поцеловать его. — И стребую их с процентами!

Возмущения Адриана были заглушены её губами, и все последующие полтора часа они самозабвенно целовались, прерываясь лишь на то, чтобы вдохнуть воздуха или убедиться, что на них действительно никто не смотрел. Но народу в зале было мало, никто не мешал их маленьким шалостям. И — главное — что они тоже никого не беспокоили.

— Нам всё-таки стоит смотреть фильмы дома: у тебя или у меня, — заметил Адриан, когда они уже вышли из кинотеатра и шли к пекарне родителей Маринетт. — Больше шансов досмотреть их до конца, пусть и при повторном просмотре. А что? — пожал он плечами, когда Маринетт странно покосилась на него. — Я просто делаю выводы из наблюдений.

— Скорее из экспериментов, — усмехнулась Маринетт. — Как будто бы ты лишь смотрел со стороны.

Адриан с хитрой улыбкой притянул её к себе поближе за талию и поцеловал в макушку.

— Тут ты права, Мурцесса. Мне понравилось, как ты сегодня самым откровенным образом собиралась меня соблазнить.

— Эй! — воскликнула она и слегка шлёпнула Адриана кулачком по груди. — Я думала, что действую не так… не так… не так очевидно! — нашлась, наконец, Маринетт со словами.

— Я просто слишком хорошо тебя знаю, — миролюбивым тоном заметил Адриан и снова поцеловал её, только теперь в висок — чтобы не дулась на него. — Но мне понравилось, правда. Делай так почаще.

Маринетт смущённо пропищала что-то наподобие «дурак», однако не отстранилась, а — наоборот — прижалась к нему покрепче.

Несколько минут они шли молча, обнявшись. Погода была хорошая — в воздухе витали ароматы весны; тёплый ветер щекотал щёки и трепал полы пальто и волосы. Маринетт думала, что эти мгновения — пожалуй, самые лучшие на свете.

Неожиданно у неё зазвонил телефон. Недоумевая, кто бы это мог быть: родители-то в курсе, что она ушла в кино, а на друзей совсем другая мелодия, Маринетт вытащила смартфон и сняла трубку, не обращая внимания на притворные возмущения Адриана, который сетовал на неких личностей, мешающих романтическому вечеру.

— Это Маринетт Дюпен-Чен, здравствуйте. Я вас слушаю.

Спустя несколько минут Маринетт застыла подобно каменной статуе — прямо посреди тротуара. Адриан недоумевал и обеспокоенно хмурился.

То, что ей только что сообщили, застигло Маринетт врасплох. И всё же, найдя в себе силы и не обращая внимания на встревоженного Адриана, она проговорила хриплым от волнения голосом:

— Да… да, мадам. Да, я согласна.